– Ни слова. Однако она захихикала и три раза похлопала веером по внешней стороне моей кисти, что являлось, как я позднее изъяснился, приглашением на ассигнацию. Увы, у меня были другие обязанности. Ты все еще на кровати?
– Да, и я под простыней. – Устало сказала Елена. – Если Она была Вдовствующей Королевой, думаю, ты был рад. – Удивленным голосом она добавила. – Разве они не старые матери?
– Нет, Анна Австрийская, Королева Франции, сохранила свою красоту до конца. Она была исключительно рыжей, и…
Деймон остановился, лихорадочно подбирая слова, как только оказался лицом к кровати. Елена сделала так, как он просил. Он лишь не вообразил, насколько она будет походить на Афродиту, вышедшую из океана. Присобранная белая простыня идеально сочеталась с ее молочной кожей. Несомненно, она нуждалась в умывании, однако одного лишь понимая того, что под простыней Елена была полностью обнаженной, оказалось достаточно, дабы он потерял способность дышать.
Она скатала свою одежду, в шар и забросила его в самый дальний угол комнаты. Деймон не винил ее.
Он не думал. Он не дал себе времени. Он просто протянул руки и сказал. – Лимонно-тимьяновый куриный бульон, горячий, в чаше Микаса, и масло из цветка сливы, очень теплое, в пузырьке.
Только лишь бульон был употреблен надлежащим образом, Елена вновь лежала на спине. Деймон принялся нежно массажировать ее тело, используя масло. Цветок сливы всегда служил превосходным началом. От него кожа немела, и боль притуплялась, и это обеспечивало основу для более экзотичного масла, которое он планировал использовать далее.
По некоторым соображениям, это было многим лучше, нежели погрузить ее в современную ванну или джакузи. Он знал, расположение ее травм, соответственно, мог нагреть масло до необходимой температуры для каждой из них. И в отличие от едва ли мобильной Джакузи, хлещущей струями по ушибам, он мог избежать любого болезненного места.
Деймон начал с ее волос, нанося тонкий едва ощутимый слой масла, что позволило легко расплести невероятно спутанные узелки. После смазывая, локоны Елены сияли точно золото, рассыпанное по ее коже, словно мед, пролитый на крем. Следом он перешел к мышцам ее лица: крошечные штрихи большими пальцами по лбу, разглаживающие и расслабляющие, вынуждающие и саму девушку расслабиться вместе с движениями его рук. Медленные, вращающиеся воронки на ее висках, с наилегчайшим давлением. Он видел тонкие голубые вены, пролегающие здесь, и знал, что более сильный нажим может усыпить ее.
Затем он перешел к плечам, предплечьям, и кистям рук, на каждом участке, применяя древние приемы, в сочетании с правильной древней эссенцией, пока девушка не будет полностью расслаблена, пока не станет шелковой, мягкой и податливой тряпичной куклой под простыней. Он сверкнул ослепительной улыбкой, в то время как потянул палец ноги, до нужного щелчка. Его улыбка превратилась в ироническую. Сейчас он мог получить от нее все, чего желал. Да, она пребывала не в том настроении, дабы в чем-либо отказать. Однако он не предполагал того, что будет делать с ним эта чертова простыня. Всеобще известный факт, что прикрытый элемент, не зависимо от того насколько невинным он является, всегда привлекает внимание в области табу, на много кругов обходя абсолютную наготу. И массаж каждого дюйма тела Елены только сосредоточил его на мысли о том, что таит это снежное полотно.
Через некоторое время Елена вяло произнесла: – Ты собираешься рассказать конец истории? Об Австрийской Анне, которая была исключительно рыжей и…
– …и, ах, осталась натурально рыжей до конца своих дней. – Пробормотал Деймон. – Да, ходили слухи, что кардинал Ришелье был ее любовником.
– Это случайно не злой кардинал из Трех Мушкетеров?
– Да, только, возможно, не настолько злой каким он был изображен, и бесспорно умелый политик. И как утверждают некоторые – настоящий отец Людовика… теперь перевернись.
– Не странное ли имя для короля.
– Хм?
– Людовик Теперь Перевернись. – Сказала Елена, переворачиваясь и показывая кусочек кремового бедра, пока Деймон старался разглядывать другие элементы интерьера.
– Зависит от именных традиций родной страны индивидуума. – Произнес Деймон дико. Все что он видел, это повторные воспроизведения того промелькнувшего бедра.
– Что?
– Что?
– Я спросила тебя…
– Тебе сейчас тепло? Все готово. – Сказал Деймон, неблагоразумно похлопав самую выдающуюся часть ее прелестных форм под простыней.
– Эй! – Елена пришла в бешенство. И Деймон, с телом всем цвета бледно-розового золота благоухающим и гладким,… и с мускулами как сталь под шелковистой кожей,…стремительно сбежал.
Он вернулся через должный промежуток времени с мирным предложением еще супа. Елена, вся величавая под своей простыней, которую она превратила в тогу, приняла его. Она даже не попыталась ударить вампира снизу, когда его спина повернулась.
– Что это за место? – Спросила она взамен. – Это не может быть дом Дунстанов, они старая семья со старым домом. Они фермеры.
– О, давай назовем его просто моим личным маленьким пристанищем в лесу.
– Ха. – Сказала Елена. – Я знала, что ты не спишь на деревьях.
Деймон поймал себя на стараниях сдержать улыбку. Никогда раньше он не был с Еленой в ситуации, не балансирующей между жизнью и смертью. Теперь, если бы он сказал дескать понял, что любит ее ум, после того как массировал ее обнаженную под простыней, никто… никто бы не поверил ему, ни… за… что.
– Чувствуешь себя лучше? – Спросил он.
– Такая же теплая, как яблочно-куриный суп. Я никогда не услышу конец истории? Так ведь?
Он заставил ее остаться на кровати, в то время как придумывал ночные рубашки, всех размеров и стилей, а так же халат… и тапочки. Все это он «рисовал» направляясь к тому, что являлось ванной. И Деймон был весьма доволен, когда в настоящий момент обнаружил здесь шкаф со всем, о чем кто-либо когда-либо мог только мечтать. От шелкового женского белья до старомодных ночных сорочек и колпаков, в этом шкафу было все. Деймон появился с двумя охапками и предоставил Елене выбор.
Она отобрала длинную белую ночную рубашку, с высоким горлом сшитую из какой-то скромной ткани. А Деймон застукал себя на поглаживании королевского платья небесно-голубого цвета, отделанного похожей на подлинные валансьенские кружева тесьмой.
– Не мой стиль. – Сказала Елена, быстро заправляя это под другие халаты.
«Не твой стиль рядом со мной». Подумал Деймон забавляясь. «И мудрая маленькая девушка как ты, также. Ты ведь не хочешь соблазнить меня делать все, о чем, возможно, пожалеешь завтра».
– Ладно, пусть тебе приснится хороший сон… – Он прервался, поскольку она вдруг посмотрела на него с изумлением и отчаянием.
– Мэтт! Деймон, мы искали Мэтта, я только что вспомнила. Мы искали его и я, и я… я не знаю. Я получила травму. Я помню падение, а потом я оказалась здесь.
«Поскольку я принес тебя сюда», думал Деймон. «Поскольку этот дом, всего лишь мысль Шиничи. Поскольку единственное постоянное здесь – это мы двое».
Деймон сделал глубокий вдох.
Глава 31
«Позволь нам, по крайней мере, достоинство выйти из твоей ловушки на своих собственных ногах… или мне следует сказать, используя твой собственный ключ?». Деймон обратился мыслями к Шиничи. Елене же он сказал:
– Да, мы искали как-там-его. Однако поскольку ты пострадала, я хочу… я бы хотел просить тебя,
