веществ. Но у Дамона было явственное ощущение, что в заднюю часть шеи его укусил комар.
Он обернулся, вдыхая аромат летней ночи, — и ничего не обнаружил.
Иголки какого-то хвойного дерева. Никто не летает, никто не ползает.
Ну ясно. Это просто иголка. Но укололо больно. Причем боль не проходила — наоборот, становилась сильнее.
Пчела-камикадзе? Дамон внимательно ощупал шею. Ни ядовитой железы, ни
Впрочем, через секунду он уже забыл об этой ерунде. Все его внимание было приковано к окну.
Он толком не понял, что произошло, но вокруг спящей Кэролайн, словно провод под высоким напряжением, ни с того ни с сего зазвенела Сила. Именно Сила привела его сюда несколько дней назад, но, даже оказавшись здесь, он так и не смог обнаружить ее источник.
Часы дотикали до 4.40. Заорал будильник. Кэролайн проснулась и хлопнула по нему так, что он полетел через всю комнату.
«Тебе повезло, малышка, — ехидно подумал Дамон. — Если бы я был не вампиром, а плохим человеком, под угрозой оказалась бы твоя девичья честь — если от нее хоть что-то осталось. К счастью для тебя, я завязал с этими шалостями лет пятьсот назад».
Дамон улыбнулся, просто так, без повода — включил улыбку на двадцатую долю секунды, а потом отключил, и его черные глаза снова похолодели. Он не отрываясь смотрел в открытое окно.
О да! Дамон всегда знал, что его тупой младший брат Стефан недооценивает Кэролайн Форбс. А ведь тут было на что полюбоваться. Длинные золотистые руки и ноги. Аппетитные округлости. Бронзовые волосы, волнами обрамляющие лицо. А разум! От природы испорченный, мстительный, высокомерный. Роскошно.
Дамон наблюдал, как она проделывает какие-то торопливые манипуляции с куклами вуду, разложенными на столе.
Грандиозно.
Дамон умел ценить искусную работу.
Непонятная Сила по-прежнему звенела, а Дамон все так же не мог понять, откуда она идет. От девушки? Исключено.
Кэролайн быстрым движением сгребла в горсть какие то зеленые шелковые нитки. Потом стянула с себя футболку — слишком быстро, чтобы взгляд вампира угнел отследить движение, — и осталась в нижнем белье, отчего стала похожа на королеву джунглей. Она уставилась на свое отражение в высоком зеркале.
«Ты чего-то ждешь, зайка?» — удивился Дамон.
Кстати, ему тоже стоило принять меры, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. В воздухе затрепетало что-то темное, на землю упало птичье перо, и вот на дереве уже не было никого, кроме ненормально большого ворона.
Кося блестящим птичьим глазом, Дамон увидел, как Кэролайн вдруг качнулась вперед, словно ее ударило током. Рот ее приоткрылся, и она не отводила взгляда от своего отражения.
А потом приветливо улыбнулась ему.
Наконец-то Дамон понял, откуда исходит Сила. Из зеркала! Точнее, не из самого зеркала, это понятно. Откуда-то
Кэролайн вела себя как-то странно. Она встряхнула головой, так что волосы в эффектном беспорядке рассыпались по плечам, облизала губы и улыбнулась. Улыбнулась так, как улыбаются любовнику. Потом она заговорила, и Дамону было слышно каждое слово:
— Спасибо. Но ты опоздал сегодня.
В комнате по-прежнему не было ни одной живой души, кроме нее, и ответа Дамой не услышал. Только вот у отражения в зеркале зашевелились губы, причем двигались они совершенно независимо от губ настоящей Кэролайн.
«Браво! — подумал Дамон. Ему нравилось, когда человеческим существам дурили головы. — Понятия не имею, кто ты такой, но ты молодец».
По губам отражения он прочел, что оно просит прощения. И восхищается красотой Кэролайн.
Потом Дамой насторожился.
— ... уже
— А что, если они не поверят? — торопливо спросила настоящая Кэролайн.
— ... помогу... не беспокойся, просто веди себя как ни в чем не бывало, — отвечало отражение.
— Ладно. Только скажи — никто не пострадает
— Зачем? — удивилось отражение.
Дамон улыбнулся. Как часто он уже слышал подобное. Он и сам по натуре был немножко пауком, поэтому знал, как это делается. Заманиваешь муху в сети и первым делом убеждаешь ее, что ей ничего не будет. И вот она так ничего и не поняла, а ты можешь делать с ней что угодно — пока не наступит момент, когда она тебе больше
И тогда — его черные глаза блеснули — на очереди новая муха.
Руки Кэролайн беспокойно заерзали по телу.
— А ты действительно... Ну, ты меня понял. Я про твое обещание. Ты правда меня любишь?
— ... верь мне. Я позабочусь о тебе и разберусь с твоими врагами. Я уже начал...
Кэролайн потянулась. О, парни из школы Роберта Ли дорого заплатили бы за то, чтобы полюбоваться на нее в эту секунду!
— Жду не дождусь, — сказала она. — Меня и раньше тошнило, когда все вокруг ахали — ах, Елена! Ах, Стефан!.. А теперь все начнется по новой.
И вдруг Кэролайн умолкла, как будто собеседник, с которым она говорила по телефону, повесил трубку, а она только сейчас это заметила. Секунду она стояла прищурившись и сжав губы в ниточку, но быстро перестала сердиться. Не отводя взгляда от зеркала, Кэролайн медленно подняла руку и положила ее на живот. Она посмотрела на свою руку, ее лицо смягчилось, и в нем появилась какая-то озабоченность и беспокойство.
Еще какое-то время Дамон изучал зеркало. Обычное зеркало, обычное зеркало, обычное зеркало —
Огонь?
«Ну и что все это значит?» — лениво думал он,
Больше всего он любил, когда его брату Стефану, тому лицемеру и ханже, с его постоянной брезгливой гримасой, означавшей:
Молодежь города Феллс-Черч, да и многие из людей постарше, считали историю Стефана Сальваторе и красавицы Елены Гилберт современной версией сюжета Ромео и Джульетты. Они попали в руки сумасшедшей убийцы, Елена пожертвовала жизнью ради Стефана, а Стефан умер от горя. Поговаривали, будто Стефан был
Дамон зиял, как все было на самом деле. Да, Стефан был мертв, причем уже несколько столетий. Он был вампиром. Однако демон из него был такой же, как из феи Динь-Динь
— наемный убийца.А Кэролайн тем временем продолжала говорить с пустой комнатой.
— Ух, я вам устрою, — прошептала она, подходя к столу, где были свалены в кучу книги и бумаги.
