переговорного устройства. – Джей Липпер!
Липпер медленно вращал головой.
– Джей! Вы меня слышите?
Мелькнуло ли на его лице замешательство, или это ей только показалось? Нагнувшись, Лаура тихо заговорила в микрофон интеркома.
– Джей, меня зовут Лаура Хейворд. Я пришла, чтобы помочь вам. Я ваш друг.
Медленное вращательное движение продолжилось.
– Джей, вы можете рассказать, что произошло в музее?
Липпер не переставая описывал головой круги, собравшаяся на кончике языка слюна пенистой струйкой стекла на пол. Хейворд откинулась на спинку стула и посмотрела на доктора.
– Его родители уже приходили?
Сингх кивнул головой.
– Да, они были здесь. Очень тяжелая сцена.
– Он как-то отреагировал?
– Да, это был единственный случай, когда он продемонстрировал какую-то реакцию, но она длилась недолго. Он вернулся из своего внутреннего мира меньше чем на пару секунд.
– Что он сказал?
– «Это не я».
– «Это не я»? Не знаете, что бы это могло означать?
– Ну… Думаю, у него сохранились какие-то воспоминания о том, кем он был, и, вероятно, он отдаленно представляет себе, кем стал.
– А что было дальше?
Сингх казался смущенным.
– Неожиданно он пришел в ярость. Сказал, что убьет их обоих… вырвет у них кишки. Пришлось ввести ему еще успокоительного.
Хейворд на несколько секунд задержала на нем взгляд, потом задумчиво посмотрела на Липпера. Тот продолжал вращать головой с отсутствующим видом, словно находился за миллион миль.
Глава 33
– Он затеял драку с Карлосом Лакаррой, – сообщил Имхоф специальному агенту Коффи, шагая вместе с ним по длинному гулкому коридору Херкмора. – После этого вмешались друзья Лакарры, и, прежде чем подоспела охрана, определенные повреждения уже были нанесены.
Коффи терпеливо выслушивал официальную версию происшедшего, Рабинер шел рядом. Шествие замыкали двое охранников. Процессия свернула за угол, и перед ними открылся еще один такой же длинный коридор.
– Какие повреждения?
– Лакарра мертв, – ответил Имхоф. – У него сломана шея. Не знаю, что именно случилось, – точнее, пока не знаю. Заключенные молчат.
Коффи кивнул.
– Ваш заключенный тоже серьезно пострадал – сотрясение мозга средней тяжести, многочисленные ушибы, отбитая почка, пара сломанных ребер и неглубокая колотая рана.
– Колотая рана?
– Похоже, кто-то пырнул его заточкой. Это единственное оружие, обнаруженное на месте драки. Как бы то ни было, ему еще очень повезло. – Имхоф деликатно кашлянул и добавил: – Он не производит впечатления силача.
– Его вернули в камеру, как я приказал? – спросил Коффи.
– Да, хотя доктор был против.
Они миновали охраняемый выход, и Имхоф вызвал лифт.
– Во всяком случае, мне кажется, он сможет ответить на ваши вопросы.
– Надеюсь, вы не давали ему успокоительное? – поинтересовался Коффи, когда раздался негромкий звонок и двери лифта открылись.
– Как правило, в Херкморе не держат успокоительного. Это создает возможности для злоупотреблений.
– Хорошо. Нам не хотелось бы тратить время на кивающее растение.
Лифт поднялся на третий этаж и замер перед двойной стальной дверью. Имхоф набрал код, и тяжелые створки раздвинулись, открыв взгляду длинный коридор с выкрашенными белой краской стенами. С каждой стороны тянулся ряд белых дверей с крошечными окошками и узкими прорезями внизу.
– Это одиночный блок Херкмора, – пояснил Имхоф. Заключенный находится в камере номер сорок четыре. Я бы, конечно, приказал отвести его в комнату для посещений, но дело в том, что ему довольно трудно передвигаться.
– Я в любом случае предпочел бы побеседовать с ним в камере. Охранники пусть останутся… на случай, если он вдруг станет агрессивным.
– Это вряд ли. – Имхоф наклонился вперед и понизил голос: – Я не собираюсь учить вас, агент Коффи, как вам выполнять свою работу, но, думаю, одно упоминание о том, что его могут вновь отправить на прогулку во двор номер четыре, сразу же развяжет ему язык.
Коффи кивнул. Они подошли к нужной двери, и охранник постучал по ней дубинкой:
– Эй, приведи себя в порядок, к тебе пришли! – Секьюрити стукнул еще пару раз и отошел в сторону, а его напарник отпер дверь и заглянул в камеру.
– Все в порядке, – произнес он, бегло осмотрев помещение.
Первый охранник убрал дубинку в чехол и вошел внутрь.
– Сколько времени вам понадобится? – поинтересовался Имхоф.
– Думаю, часа хватит. Я пришлю за вами охранника, когда мы закончим. – Коффи подождал, пока Имхоф уйдет, и шагнул в маленькую, безукоризненно чистую комнатку. Рабинер последовал за ним. Второй страж запер дверь снаружи и остался ждать в коридоре.
Заключенный лежал на узкой койке, под головой – тонкая подушка. На нем был чистый комбинезон оранжевого цвета – такого яркого, что невольно хотелось зажмуриться. Внешний вид узника произвел на Коффи сильное впечатление: голова перевязана, один глаз полностью заплыл, под вторым красовался синяк. Все лицо представляло собой смесь черного, синего и зеленого цветов. Глаз, которым Пендергаст мог видеть, холодно поблескивал меж опухших век.
– Агент Коффи, – произнес охранник, – не хотите ли присесть?
– Нет, я постою, – ответил Коффи и повернулся к Рабинеру. – Готовы?
Рабинер достал диктофон и кивнул:
– Да, сэр.
Коффи сложил руки на груди и, ухмыльнувшись, посмотрел на обмотанного бинтами заключенного:
– И что это с вами случилось? Попытались поцеловать не того парня? – Ответа не последовало, да Коффи его и не ждал. – Перейдем к делу. – Он вынул из папки исписанный лист бумаги. – Включайте запись. Я, специальный агент Спенсер Коффи, находясь в камере номер С3-44 Федерального исправительного учреждения Херкмор, приступаю к допросу заключенного, зарегистрированного под именем А.К.Л. Пендергаст. Дата – двадцатое марта. – Помолчав, он продолжил: – Вы можете говорить?
К удивлению Коффи, заключенный ответил утвердительно. Говорил он тихо и не очень внятно, поскольку губы у него были разбиты и сильно распухли.
Коффи улыбнулся столь многообещающему началу:
– Хотелось бы покончить со всем этим как можно быстрее.
– Мне тоже, – ответил заключенный.
Похоже, их план сработал даже лучше, чем рассчитывал агент Коффи.
– Что ж, хорошо. Тогда я вернусь к вопросам, которые уже задавал вам раньше. Но на этот раз надеюсь получить на них ответ. Как я уже отмечал, имеются свидетельства того, что в момент убийства вы находились в доме Декера. У вас имелись средства, мотив и возможность совершить преступление. Кроме того, между вами и орудием убийства существует непосредственная связь. – Заключенный ничего не
