Души теней

— Eh bien! На нем должен был остаться запах кицунэ. А запах у них очень сильный.

— Ты имеешь в виду, что Сабер… — Голос у Елены был совсем слабый.

— Может почувствовать запах кицунэ. А у Талон очень хорошее зрение. Она может лететь над землей и выискивать блеск золота, вдруг ключ где-то на видном месте. Теперь покажи им, что нужно искать.

Елена осторожно протянула полумесяц ключа Саберу.

— Voila! А ты, Талон, посмотри внимательно.

Сейдж отошел назад. Чтобы птица могла рассмотреть ключ с оптимального расстояния, предположила Елена.

— Commencons — вернувшись, приказал Сейдж. Черный пес сорвался с места, опустив нос к земле, а птица взвилась вверх и начала описывать широкие круги, постепенно набирая высоту.

— Ты думаешь, что кицунэ были здесь? — спросила Елена Сейджа, потому что Сабер бегал туда-сюда, касаясь носом травы, а потом вдруг повернул к мраморной лестнице.

— Конечно, были. Видишь, как он бежит, прямо как пантера, опустив голову и выпрямив хвост. Он знает свое дело. Он уже нашел след.

И не он один, подумала Елена и оглянулась на Дамона. Тот стоял, сложив на груди руки, неподвижный, весь как туго взведенная пружина, ожидая, что найдут собака и сокол.

Тут ее взгляд случайно упал на Сейджа. У него было такое выражение лица… Наверное, такое же, какое было у нее минуту назад. Сейдж посмотрел на нее, и девушка вспыхнула.

— Pardonnez-moi, monsieur, — извинилась она, быстро отводя взгляд.

— Parlez-vous francais, mаdame?

— Un peu, — скромно ответила она, хотя обычно скромностью не отличалась. — Я не могу вести серьезный разговор. Но мне понравилось во Франции.

Она собиралась сказать что-то еще, но тут Сабер, привлекая внимание, резко рыкнул, а потом сел, вытянувшись в струнку.

— Они приехали или уехали в экипаже или в паланкине, — перевел Сейдж.

— Но что они делали в доме? Мне нужен след, ведущий в другую сторону, — Дамон посмотрел на Сейджа. В его взгляде было что-то, похожее на отчаяние.

— Хорошо, хорошо. Сабер! Contremarche!

Черный пес тут же развернулся, с выражением блаженства на морде уткнулся носом в землю и стал носиться по лестнице и газону, который и представлял собой Большой бальный зал. Люди с лопатами, кирками и даже большими ложками уже заметно раскопали его.

— Кицунэ трудно поймать, — шепнула Елена на ухо Дамону.

Он кивнул, взглянув на часы:

— Надеюсь, что и нас тоже.

Тут коротко залаял Сабер. Сердце Елены дернулось.

— Что? — крякнула она. — Что там?

Дамон схватил ее за руку и потащил за собой.

— Что он нашел? — выдохнула Елена, когда они добежали.

— Не знаю. Это ведь даже не часть Бального зала, — ответила Мередит.

Сабер гордо восседал перед клумбой высоких, пышных нежно-сиреневых (темно-фиолетовых) гортензий.

— Не очень-то хорошо они выглядят, — заметила Бонни.

— И клумба не под бальным залом, — Мередит наклонилась до уровня Сабера и поглядела вверх. — Там библиотека.

— Ну, одно я знаю точно, — начал Дамон, — нам придется раскопать эту клумбу, и я не испытываю ни малейшего желания спрашивать разрешения у Мисс А-Теперь-Мне-Придется-Вас-Убить с глазками из дельфиниума.

— Вы считаете, что это дельфиниум? Я думал о колокольчиках, — сказал кто-то из гостей.

— Она серьезно сказала, что должна вас убить? Но почему? — нервно спросил другой гость.

Елена не обратила на них внимания.

— Это точно ей не понравится, но это наша единственная зацепка. «Может быть, кицунэ собирались оставить ключ здесь, а потом передумали и уехали отсюда в карете», — молча сказала она Дамону.

— Это значит, что представление состоится, — воскликнул один из молодых вампиров, подступая к Елене.

— Мне еще не вернули мой амулет, — ровно ответил Дамон, заслоняя Елену собой.

— Ну, это дело нескольких минут. Послушайте, пусть кто-нибудь возьмет собаку и найдет, откуда пришли плохие парни. Ну откуда они пришли в этот дом, понимаете? А мы тем временем начнем представление.

— Сабер сможет это сделать? — спросил Дамон. — Найти карету по запаху?

— С лисой внутри? Конечно. Я и сам пойду с ними, — Сейдж понизил голос: — И прослежу, чтобы их поймали, если след приведет нас к ним. Покажи их мне.

— Я видел их только в таком облике, — Дамон приложил два пальца к виску Сейджа. — Но они могут принимать самые разные обличья.

— Думаю, все же наша главная задача не они, а амулет.

— Да. Даже если вы и пальцем к ним не притронетесь, хватайте половину ключа и бегите обратно.

— Даже так? Это важнее мести? — тихо удивился Сейдж, качая головой, и быстро добавил: — Что ж, удачи нам. Есть здесь авантюристы, готовые пойти со мной? О, четверо — отлично. Пятерых вполне достаточно, madame.

Он ушел.

Елена посмотрела на Дамона, а он на нее — пустыми черными глазами.

— Ты действительно думаешь, что я снова это сделаю?

— Тебе придется просто постоять там. Я сделаю так, что ты потеряешь минимум крови. На случай, если захочешь остановиться, можем придумать сигнал.

— Да, но теперь я все понимаю. Я этого просто не вынесу.

Его лицо вдруг стало холодным, он закрылся от Елены.

— От тебя и не требуется ничего выносить. Кроме того, это разве не справедливая расплата за Стефана?

Стефан! Все тело Елены отреагировало на это имя.

— Позволь мне разделить это с тобой, — взмолилась она, зная, что умоляет, и зная, что ответит Дамон.

— Ты понадобишься Стефану, когда мы выберемся отсюда. Убедись, что сможешь вынести это.

«Остановись. Подумай. Не дави на него. Он воздействует на твои слабые места. Он их знает, Не давай ему этим пользоваться».

— Я смогу вынести и то и другое. Пожалуйста, Дамон. Не веди себя со мной как с девкой на одну ночь, и даже как с Принцессой Тьмы. Говори со мной как говорил бы с Сейджем.

— С Сейджем? Сейдж скрытный, коварный…

— Знаю. Но ты разговариваешь с ним. Ты говорил и со мной, а теперь больше не хочешь. Послушай меня. Я не смогу пройти через это еще раз. Я буду кричать.

— Ты мне угрожаешь?

— Нет! Я предупреждаю. Если только ты не заткнешь мне рот, я буду орать, и кричать как кричала бы по Стефану. Я ничего не могу с этим поделать. Я почти сломалась.

— Ты не видишь? — Он обернулся и взял ее за руки. — Мы дошли почти до конца. Ты была самой сильной из нас. Ты не можешь сломаться сейчас.

— Самой сильной… — Елена покачала головой. — Я думала, мы почти начали понимать друг друга.

— Хорошо, — слова получались твердыми, как осколки мрамора, — Что, если их будет пять?

— Пять?