– Присаживайтесь.
Гидравичюс устроился в низком кресле, закинул ногу за ногу, скрестил на груди руки, словно бы заслонялся от собеседника. Его портфель, с которым он прилетел в Прагу, остался у охранника на входе – такой здесь был порядок. О деле еще не было произнесено ни слова, но Витаутас уже понял: что-то не так, и не здесь, а в Москве.
– Ну, рассказывайте, – сказал хозяин кабинета.
Гидравичюс встал с кресла, подошел к столу, на котором лежала лишь тонкая кожаная папка без надписей и сложенный сотовый телефон.
– Все выполнено в точности. Кленов застрелен в подъезде своего дома позавчера, в семь вечера.
– А исполнитель? – коротко спросил грузный хозяин кабинета.
– Исполнителя тоже нет, ликвидирован в тот же день.
– Очень хорошо, – сказал мужчина, втягивая голову в плечи.
Некоторое время он сидел, глядя на свои сжатые кулаки, затем левая рука дернулась и легла на жесткую кожаную папку.
– У меня нет оснований вам не доверять, господин Гидравичюс, но нет оснований не доверять и этому. Посмотрите, – он подвинул к себе папку и раскрыл ее.
Поверх бумаг лежала большая фотография, отпечатанная на цветном ксероксе, скорее всего, сделанная фотографом-криминалистом, так как в углу стояли дата и время съемки. И дата, и время полностью соответствовали тому, что сказал Гидравичюс, да он и сам узнал в застреленном Кленова.
– Разрешите, – он подвинул папку к себе и долго всматривался в обезображенное выстрелом лицо. Теперь, когда на лице не было очков, он заметил кое-что, приведшее его в замешательство, и закусил губу.
– Все верно, господин Гидравичюс, теперь вы не ошиблись. Это не Кленов.
– А кто же? – оторопело спросил Витаутас.
Хозяин кабинета положил рядом еще две фотографии, на которых был изображен мужчина без бороды, без очков, но овал лица, лоб, волосы, нос – все совпадало: на трех снимках был один и тот же человек.
– Думаю, вам интересно будет узнать кто это?
Гидравичюс промолчал, лишь подумал:
«Не интересно, а обидно».
– Это Грязнов Сергей Петрович, майор ФСБ, он младше Кленова – сорока пяти лет от роду – и не имеет к науке никакого отношения.
– Грязнов.., майор ФСБ… – как эхо повторил Гидравичюс, затем пожал плечами. – Первый раз о нем слышу.
– Естественно. Я тоже впервые услышал это имя сегодня утром. Хотя, самое странное, вчера по одному из агентурных каналов мне пришло подтверждение, что Кленов застрелен в подъезде собственного дома.
– Можете не объяснять, – сказал Гидравичюс, устало махнув рукой, – мне уже все ясно, они подставили нам двойника Кленова.
– Надеюсь, вы понимаете и другое, – сказал хозяин кабинета, – что вам придется сегодня же вернуться в Москву.
– Тогда зачем я сюда летел? – вырвалось у Гидравичюса, но он тут же понял нелепость своего вопроса.
Скорее всего, с его прилетом хотели проверить, вычислила ли ФСБ причастность сотрудника торгового представительства литовской фирмы Гидравичюса к покушению на доктора Кленова. Если о его участии было известно, его бы взяли прямо в аэропорту.
– Вы правильно рассудили, – усмехнулся мужчина, сидевший за письменным столом. – Вы безукоризненно провели операцию, сделали все чисто. Но русские спецслужбы сработали еще чище. Я всегда считал и считаю, что с ними надо быть настороже, они не так опытны, как мы, но достаточно хитры и компенсируют недостаток средств выдумкой. Вы уверены, что исполнитель мертв и его не смогут допросить?
«А что если…» – вдруг засомневался Гидравичюс.
Труп Жильцовой он своими глазами не видел, а доверять Николаю на сто процентов после собственной промашки с Кленовым не имел права.
Хозяин кабинета поднялся из-за стола, заложил руки за спину и огромными шагами принялся мерить кабинет от дверей к окну и обратно. Гидравичюс водил головой то вправо, то влево, как суслик, вылезший из норы и ошалело следящий за вагонами проезжающего мимо поезда.
– Какие у вас есть соображения? – произнес толстяк в сером пиджаке, глядя себе под ноги.
– Пока никаких, жду указаний.
– Значит, так… – продолжил он властно. – Все, что могли, мы испробовали. Если бы у нас была хоть малейшая возможность шантажировать Кленова, мы бы ее использовали. Надеюсь, вы понимаете, ликвидация – это самое крайнее средство, к которому мы прибегаем лишь когда нет иного выхода. Сейчас именно такая ситуация. Кленов должен исчезнуть. Он слишком много знает и слишком многое может узнать в ближайшие несколько дней, месяцев. Даже он сам не скажет, когда на него снизойдет озарение и он сможет сделать открытие, на пороге которого сейчас находится.
– Что он должен открыть?
Мужчина остановился, будто наткнулся на невидимую преграду, медленно повернул голову и, сузив глаза, произнес:
– Пока весь мир, а вернее, великие державы увлекались изобретением новых разновидностей уже известного оружия – биологического, химического, ядерного – русский ученый Кленов пошел своим путем. И самое странное, ему практически не давали работать, чуть было не закрыли тему и не разогнали лабораторию. Еще несколько лет назад мы могли повлиять на ход дела, но, боюсь, не придали этому значения.., а тогда еще вмешаться было можно. Только два года назад Кленова плотно закрыли, его разработки засекретили и начали выделять деньги, огромные даже по нашим масштабам.
– А в чем, собственно, состоит его открытие?
– Он смог вычленить и обнаружить ген, отвечающий за процессы старения в организме человека.
– И что с того? – растерянно улыбнулся Гидравичюс.
– Он сейчас близок к тому, чтобы научиться управлять этим процессом.
– Управлять старением? Что же из этого следует?
– А из этого следует, что русские могут сделать фундаментальное открытие, причем такого масштаба, которое в военном деле сравнимо с открытием термоядерной реакции. Вам, надеюсь, известно, что принесло это открытие человечеству?
– Да, в курсе, – сдержанно кивнул Гидравичюс.
– Здесь все сложнее. Если объяснить популярно суть открытия господина Кленова – так, как это показывают в фантастических боевиках, то представьте себе следующее. Существует армия, молодые, здоровые парни, подготовленные, выученные, и если подвергнуть их определенным воздействиям, – а это можно сделать и из космоса, спутников у русских не меньше, чем у нас, – то эти парни за неделю превратятся в дряхлых стариков, которые будут уже не в силах держать в руках автомат. То же самое можно сделать в масштабах целого государства. На первый взгляд, все это выглядит каким-то абсурдом, полной фантастикой. Но точно так многие относились к открытию термоядерной реакции: все улыбались, не верили, что это открытие можно использовать для уничтожения людей. Результат вам известен. Поэтому мы в интересах нашей безопасности и, возможно, в интересах безопасности всего человечества хотим подстраховаться.
Пока человечество к подобным открытиям не готово.
Ведь в России политическая стабильность – блеф, относительное спокойствие держится на волоске, неизвестно кто следующим дорвется до власти. И тогда открытие Кленова смогут использовать непредсказуемые люди, джин вырвется из бутылки и не поздоровится всем. Надеюсь, я объяснил достаточно понятно?
– Но это нереально. Я не ученый, но то, что вы говорите, господин Браун, просто не укладывается в голове.
