из имеющегося на нем вооружения не станет работать в подпространстве против материи подпространства. Он предназначен только для того, чтобы стрелять энергозарядами по другим кораблям типа нашего.
Чин обдумал услышанное.
– Есть способ как-то измерить толщину барьера?
– Нет, это бессмысленно. Опять же, все инструменты разработаны, чтобы определять только наш тип материи и энергии. При проектировании не предполагалось чего-либо подобного этой субстанции.
Капитан подумал еще.
– Мы должны допустить, что барьер относительно тонок, поскольку есть пределы тому, сколько материи может быть создано и запрограммировано в короткое время. Впрочем, я не думаю, чтобы это сгущение было заново созданным материалом; более вероятно, что это уже существовавшая ранее материя, стянутая, как кто-то здесь предположил, из удаленных пределов Вселенной, и сконцентрированная перед нами. Если бы он мог создавать и программировать материю с такой скоростью и в таком количестве, заточить его было бы невозможно, так как он смог бы делать что хочет, даже находясь в заключении. Нет, если рассуждать хоть сколько-нибудь логично, то скорее всего, либо материи здесь ограниченное количество, либо он не может производить ее сам и вынужден использовать готовый материал, имеющийся в его распоряжении.
– Странно, – прокомментировала Криша. – Если ты прав, то где-то могут существовать огромные цивилизации, сейчас переживающие мир и, возможно, золотой век.
– Пока они с нами не разделаются, – пробормотал Джимми.
– Тобруш! – позвал капитан. – Может быть, попробуем использовать твои природные способности, чтобы пробить для нас эту дырку? Как ты думаешь, это возможно?
– Можно попробовать, – нерешительно ответила Миколь, которая в конце концов получила возможность говорить с остальными напрямую через собственный транслятор, и для общения с ней теперь не требовалось телепатических способностей или знания миколианского языка. – Но цена может оказаться слишком высока. Чем бы это ни кончилось, мы неминуемо привлечем внимание, и слишком пристальное внимание, к той точке пространства, где мы находимся. В данный момент я склоняюсь к тому, что в наших интересах быть настолько незаметными, насколько возможно.
Капитан внезапно нахмурился, на его лице появилось странное выражение.
– Минутку! Мы шли не тем путем! Ведь эти штуки не имеют доступа в наше пространство; они не могут даже выдержать нашу окружающую среду без специальных средств защиты – таких как идолы и межпространственные геометрические фигуры. А почему бы нам просто не подойти к ним так близко, насколько мы отважимся, а потом, переключившись на субсветовую скорость, не миновать барьер в пространстве нашей нормальной Вселенной?
– Я думал в том же направлении, – ответил Джозеф.
– С другой стороны, это повысит вероятность некоторых других опасностей. Если в этой области окажутся какие-нибудь корабли Биржи, то нам придется удирать от них, и если мы не успеем пройти барьер на субсветовой скорости прежде, чем нас перехватят, мы будем вынуждены нырять обратно прямо в эту муть.
– Это несравненно лучше, чем оставаться здесь или таранить барьер в лоб, – заметил капитан. – Я бы сказал, что нам стоит сделать это. Прямо сейчас.
– Стоит попытаться, – согласилась Тобруш, и Джозеф высчитал экстремальную траекторию выхода, чтобы можно было перенестись через черную стену на автопилоте.
Взревели двигатели, они пристегнули ремни, и экраны стали заполняться массой темной плазмы, до тех пор, пока они уже не видели перед собой ничего, кроме преграды. Из медленно пульсирующей материи с поразительной скоростью сформировалось щупальце и бросилось на них, скользнув по кораблю и пройдя сквозь него, словно он был не материальным объектом, а каким-то фантомом…
В этот момент связь их сознаний прервалась, и Джозеф почувствовал сладострастный, неистовый гнев, растущий внутри него…
В этот же момент Модра ощутила сокрушительную тяжесть вины, соседствующую с почти животным вожделением…
Джимми почувствовал опустошающее, мучительное отчаяние…
Тобруш с трудом подавила внезапное побуждение убивать всех подряд, перебить всех, кто находится на борту…
Криша ощутила себя обнаженной, беззащитной, бесконечно уязвимой и одинокой…
Гриста почувствовала совершенно животную похоть и порвала один из ремней безопасности, пытаясь добраться до Джимми…
Ган Ро Чин испытал небольшое головокружение и минутное покалывание в коже, но больше ничего необычного не почувствовал.
На штурманском пульте раздался сигнал тревоги, вернув Джозефа к нормальному состоянию. Связь сознаний, ненадолго прерванная, восстановилась почти мгновенно, что позволило всем четверым уловить ощущения других и одновременно уменьшило остроту испытанного.
– Нас сканируют. С расстояния около двух парсеков, не больше, – доложил Джозеф. – Определенно, сигнал Биржи.
– Автоматический? – озабоченно спросил Чин.
– Разумеется, иначе к этому времени на нас бы уже наводились орудия. Таких, как мы, в этом регионе довольно мало, я полагаю. Я послал им отчет, но не уверен, что эта завеса что-нибудь пропустит.
– Я думаю, – сказал Чин, – это зависит от того, насколько разумны эти штуки внизу. Если они достаточно сообразительны, они пропустят такого рода послание без всяких искажений.
Модра вздрогнула.
