предложение без ответа.
- Без ответа? - Она невольно повысила голос. В ее глазах появился угрожающий блеск. - Вы хотите сказать, что отказываетесь помочь мне?
- Нет, я хочу сказать, что не могу поступиться своими принципами врача, Памела. Даже ради секса с вами, который наверняка запомнился бы мне на всю жизнь.
- Вы сильно пожалеете об этом, Максвелл.
Подняв голову, он задумчиво посмотрел на ее вздымающуюся грудь, порозовевшие щеки, ярко накрашенные чуть раскрытые персиковые губы и тяжело вздохнул.
- Поверьте, дорогая, - сказал он срывающимся от огорчения голосом, - я уже жалею об этом. Но… - Он предостерегающе вскинул руку, видя, что она уже приготовилась возобновить наступление. - Я по- прежнему не намерен дать вам возможность первой ознакомиться с результатами тестирования Джоанны.
Памела, не привыкшая к отказам, размахнулась и изо всех сил влепила ему пощечину. Выскочив как ошпаренная, она с треском захлопнула за собой сначала дверь его кабинета, а затем и дверь приемной.
Услышав стук падения висевших на стене в приемной дипломов в рамках, Максвелл покачал головой. Интересно, грустно подумал он, сталкивался ли Гиппократ в своей практике с такой нравственной дилеммой?
- Знаешь, - сказала Холли, внимательно глядя в грустные глаза Джоанны, - у тебя такой вид, будто ты готовишься к пробам на роль в фильме ужасов об оживших покойниках.
- Спасибо за комплимент, - тихо отозвалась девушка. Они сидели ранним утром на кухне в квартире Джоанны. Перед ними стояла коробка пончиков, принесенная Холли.
- Я волнуюсь за тебя.
- Со мной все в порядке.
- Оно и видно. Смотреть тошно. - Холли слизнула глазурь с пальцев. - Позвони ему, детка.
Джоанна открыла было рот, собираясь сказать, что скорее грешники в аду начнут швыряться друг в друга снежками, но в этот момент зазвонил телефон.
- Ничего, там стоит автоответчик, - сказала она.
Начиная с того дня, когда они после показа вернулись в Майами, Редклифф звонил ей по нескольку раз в день. Однако она упорно не брала трубку, и ему не оставалось ничего иного, кроме как высказывать свои мысли и чувства автоответчику. Сначала он упрашивал ее поговорить с ним, а потом, судя по всему, охваченный нарастающим раздражением, перешел на требовательный тон.
Два дня назад звонки прекратились. Джоанна истолковала внезапно наступившее молчание как знак того, что он смирился со своей участью.
- Джоанна? - В трубке послышался ровный приятный мужской голос, в котором не было ни малейшего намека на угрозу. - Это Максвелл. Я хотел сказать вам, что получил результаты тестирования…
Джоанна взяла трубку.
- Максвелл, здравствуйте. Я у телефона.
- Здравствуйте, Джоанна. Как поживаете?
- Спасибо, замечательно, - солгала она. - А вы?
- Как нельзя лучше. Так вот. Я звоню вам, чтобы…
- Да, я знаю. Вы хотите рассказать мне о тесте.
- Да. - Он чуть замешкался. - Что вы собираетесь делать во второй половине дня?
- По правде говоря, ничего особенного. - Главное, подумала она, избежать встречи с Редклиффом.
- Хорошо, - отсутствующим тоном произнес Максвелл и замолчал. Джоанна слышала, как он разговаривает с кем-то в кабинете. - Извините. - Он снова взял трубку. - Медсестра попросила меня подписать кое-какие рецепты.
- Ничего страшного. - Джоанна глубоко вздохнула. - Итак? Я была права? Тест показал, что Милдред ошиблась?
По тому, как он снова откашлялся, она поняла, что он не знает, с чего начать. Это было ему не свойственно.
- Джоанна, по правде сказать, я предпочел бы поговорить об этом с вами и Милдред. Если вы, конечно, не против.
- Вы хотите, чтобы я приехала в Сарасоту? Сегодня же?
- Я подумал, так будет лучше всего. Ожидание результатов тестирования сильно подорвало здоровье Милдред. Я бы предпочел, чтобы она воздержалась от поездки в Майами.
- Выезжаю через час.
- Спасибо, дорогая. Я сообщу миссис Сэвидж о вашем приезде. Уверен, эта новость ее обрадует.
- Ну что? - решительным тоном спросила Холли, когда Джоанна положила трубку.
- Он хочет рассказать обо всем сразу мне и Милдред. - Джоанна вздохнула. - Бедная Милдред! Знаешь, меня в самом деле берет злость на нее, но я не могу отделаться от мысли о том, как она страдала все эти годы.
- Никогда ничего нельзя сказать наверняка, - отозвалась Холли. - Может быть, заветное желание Милдред Сэвидж сегодня исполнится. И ты станешь одной из самых молодых в стране наследниц многомиллионного состояния.
- Еще чего! Держи карман шире.
Глава 36
Редклифф с самого начала понимал, что затея, которая привела его в Лондон, была на редкость рискованной. Однако он решил ехать, и, как оказалось, его усилия окупились сторицей.
Последние шесть часов он провел в переговорах с управляющим Банком Англии, председателем правления «Сэвидж» и издателем «Таймс», а также с несколькими членами английского правительства, в котором, как известно, людей ценят в первую очередь по способностям, и с бесчисленным множеством представителей высшего света.
Теперь, когда с делами было покончено, ему осталось решить один-единственный вопрос, после чего можно будет со спокойной совестью возвращаться домой, в Майами. И, конечно, наладить отношения с Джоанной.
Он понимал, что преодолеть воздвигнутые ею неприступные преграды будет непросто. Но он обязательно их преодолеет. Редклифф ни за что не добился бы такого успеха в жизни, если бы довольствовался ответом «нет».
В Лондоне, как обычно, шел дождь. Над землей нависли свинцовые тучи, на улицах царил серый полумрак, каменные здания были окутаны сизым туманом. Однако мерзкая погода не могла охладить охватившее Редклиффа воодушевление. На состоявшихся сегодня встречах ему понадобилось призвать на помощь все свое самообладание, чтобы не думать о том, что пройдет всего несколько скоротечных часов - и он снова будет вместе с Джоанной.
Особняк Памелы располагался на Белгрейв-сквер. Этот тихий район находился между торговыми кварталами Найтсбриджа, где вечно не было отбоя от покупателей, и запруженной машинами Пиккадилли.
- Подождите меня, - попросил Редклифф водителя, когда тот остановил машину у особняка, выстроенного в архитектурном стиле, характерном для эпохи Регентства. - Я недолго.
- Как вам будет угодно. - Водитель заглушил двигатель и потянулся за путевым листом, лежавшим на полу перед ним.
Редклифф открыл дверь своим ключом. В особняке царили мрак и тишина. Слышалось только мерное тиканье часов на каминной доске.
В спальне тоже стоял полумрак, однако сквозь проем двери, ведущей в ванную, были видны отблески
