– Так они сегодня приедут, сто процентов. И станут мне мозги сушить: зачем в морг отдали, там теперь кучу справок требуют, чтобы тело отдать.
– Если близкие родственники, то заберут без проблем.
«А вскрытие в морге обязательно делают?» – хотелось спросить режиссеру.
Хотелось, но нельзя было.
– А как вы себе представляете? Летом в гостинице держать покойника? Я думаю, администрация вам «спасибо» не скажет, если запах расползется по всему этажу.
Мысль насчет морга не выходила из головы Фалько. Теперь Фалько не знал, что сказать. Любое возражение выглядело бы странным.
Каждое утро Иллариона Забродова начиналось с пробежки. Летом он просыпался в шесть, обливался по пояс холодной водой, надевал камуфляжные брюки и черную майку и спускался с пятого этажа. Дом на Малой Грузинской был построен в начале века в стиле модерн, в то время еще не экономили пространство.
Пробежав по улицам дистанцию в десять километров, Забродов принимал горячий душ, готовил себе кофе. Обжигающим напитком двойной крепости он наполнял антикварную чашку севрского фарфора – единственный предмет из большого сервиза, подарок одной давней знакомой. Смакование кофе обязательно сопровождалось чтением.
Последнее время Илларион пристрастился выбирать наугад статьи из старинной энциклопедии Брокгауза и Ефрона и читать первые попавшиеся на глаза строки.
Его интересовало все: генеалогия российского дворянства, фотографии британских дредноутов начала века, описание устройства динамо-машин, статистические данные по оборотам нижегородской и ирбитской ярмарок.
В этот раз он наткнулся на статью по уголовному праву:
«Уложению известны три формы участия в преступлении: без предварительного соглашения (скоп), по предварительному соглашению (заговор) и шайка. В первом случае различаются главные виновные и участники, во втором…»
Стороннему наблюдателю трудно было бы с ходу сказать что-то определенное об этом человеке. С одной стороны – камуфляжные штаны, крепкая ширококостная фигура, лысеющая голова с выпуклым лбом и прижатыми ушами. С другой – увлечение изысканными фарфоровыми вещицами, старинными книгами и.., ни к чему конкретно не относящаяся, обезоруживающая интеллигентная улыбка. Но сказал ведь великий писатель, что русский человек широк. Для всех, кто знал Забродова, он был живым подтверждением этих слов.
На телефонный звонок хозяин квартиры ответил не сразу. Он скрупулезно дочитал абзац до конца:
«…во втором – зачинщики, сообщники, подговорщики или подстрекатели и пособники. Прикосновенными к делу признаются попустители, укрыватели и недоносители».
– Слушаю, – немного погодя, сказал он в трубку.
– Здравствуй, Илларион. Это Фалько. Помнишь года три назад…
– Помню, конечно. Первый и последний раз приглашали меня консультантом на телевидение.
– Как у тебя сегодня со временем? Честно говоря, я бы хотел, чтобы ты, по возможности, отложил другие дела. У меня тут такие проблемы,..
Голова кругом идет.
Хозяину квартиры не впервой было слышать подобное. Сила и опыт не так уж часто совмещаются в одном лице. Таких людей часто грузят двоими проблемами близкие и дальние знакомые, а то и просто чужие люди.
– Голос твой мне в самом деле не нравится.
Подъезжай, буду ждать.
– Я как раз из машины.
Через минуту во двор вкатилась «девятка» с пыльными стеклами. Еще через полминуты щуплая фигурка в джинсовом костюмчике свалилась на диван.
– А красавец твой где, на ремонте? – вспомнил Илларион про ярко-красную «тойоту».
– Красавец в стойле. Не хочу здесь слишком громко о себе заявлять.
– Значит, проблемы серьезные. Кофе будешь?
– Давай. Мне сегодня на нервной почве без конца чего-нибудь жевать или глотать хочется.
– Выбирай как лучше: с конца рассказывать или с начала?
– Начну с середины, с самого главного. Слышал что-нибудь про «Русский остров»?
– Сейчас столько всего русским называют.
Затрепали вконец хорошее слово.
– В общем, это шоу на выживание. С призом в четверть миллиона баксов.
– Не слабо. Жалко меня не пригласили поучаствовать.
– Вот как раз приехал пригласить.
– Да ну, я пошутил. Нечестно будет по отношению к остальным. Там ведь люди без специальной подготовки. Небось и женщины есть.
– Есть. Только я к тебе приехал просить, чтобы ты согласился. В этот проект уже вбуханы сумасшедшие, даже по телевизионным меркам, бабки – два месяца уже реклама крутится. А сейчас все висит на волоске.
– Середину я более или менее усвоил, давай теперь к началу вернемся.
– Сигареты есть? Последнюю по дороге скурил, возле киоска не было времени притормозить.
– Ладно, можешь не оправдываться, – подойдя к вешалке Забродов, достал из кармана куртки начатую пачку.
– Конкурс мы провели, отобрали свою «чертову дюжину». Не знаю, может, в самом деле эта цифра сделала свое мерзкое дело? Но, опять-таки, переиграть нельзя, цифра «тринадцать» в рекламе уже засвечена. На сегодня назначен вылет, а двух участников у меня уже нет. Один помер, второй напуган до смерти.
Жадно затягиваясь, режиссер в сжатом виде рассказал про случившееся утром. Раздавил сигарету в красивой хрустальной пепельнице и тут же закурил следующую.
– Я был в морге, там уже делали вскрытие.
И ничего, никто мне даже не намекнул, что вот, мол, сомнения есть. В заключении написано «острая сердечная недостаточность». Выглядит вполне естественно: человек немолодой, переволновался во время отбора. Узнал, что прошел в финал – вот тебе новый повод для стресса.
Забродов слушал стоя, прислонившись к дверному косяку. Поговорку «в ногах правды нет» он не мог применить к себе – стоя ему всегда лучше думалось.
– С этой стороны вроде пронесло. Хуже всего другое. Я прикинул ночной расклад и понял: это кто-то из наших сотворил, кто-то из тех, кто сегодня улетит на Обь.
– Да? – вопрос Забродова прозвучал скорее риторически.
– Либо из моей съемочной группы, либо из игроков. Хочешь, сам подъезжай посмотри.
– Ладно, подъеду. Только нарисуй мне ваш ночной расклад. Сейчас дам бумагу, ручку.
– Понимаешь чем это грозит?
– Продолжением «банкета» на острове.
– Вот-вот. Не пойму, какая была цель, но там может все, что угодно случиться.
– Сколько человек знает?
– Теперь уже четверо. Мы с тобой, парень, что был соседом. И Бузыкин – это наш с ним совместный проект, мы с ним не один пуд соли вместе…
– Понятно, – прервал Забродов ради экономии времени. – Поступим таким образом. Я сейчас смотаюсь в морг, надо убедиться все ли так плохо, как тебе кажется. Тебе там делать нечего – посиди пока и постарайся все вспомнить.
– Ты надолго?
– Постараюсь не задерживаться. Дай-ка ключи от машины. Мой «лендровер» тоже тачка заметная.
Глава 6
В этом московском морге, бывший инструктор ГРУ бывал уже не раз. Однажды опознавал здесь
