Китти развернулась, ничуть не удивившись его появлению.
— Да. Ты на меня злишься?
Райан с минуту смотрел на нее, а потом вздохнул:
— Нет. Лучше, если ты будешь знать. — Он взял корзину с отчаянно пищащими котятами. — Ты права. Им здесь не место.
Райан начал подниматься по лестнице, когда Китти спросила:
— Райан, для кого эти мушкеты?
Мужчина остановился.
— Ты меня выслушаешь, если я тебе скажу?
Китти кивнула:
— Только давай сначала пристроим куда-нибудь этих зверей.
Котят вернули в каюту Райана, и они были счастливы спрятаться под одеялом, где принялись играть с хвостами друг друга.
— Надеюсь, они не натворят дел, — произнес Райан, наблюдая за играющими котятами.
— Я тоже на это надеюсь, — сказала Китти, которой предстояло спать на этой кровати. — Мушкеты для маори из Пайхии? — Китти склонилась над ящиком, который Хануи приспособил в качестве кроватки для Тахи, и проверила, спит ли малыш.
— Для тех, кто живет в Пайхии, и для тех, кто в них нуждается. Но ведь ты давно знала об этом, не так ли?
Китти кивнула:
— А как же договор? Разве он не призван защищать маори от таких случаев? Разве не в этом его суть?
— В принципе — да.
— Тогда зачем маори мушкеты?
— Я не говорю, что они необходимы им сейчас, но они должны быть готовы ко всему. И их вожди тоже. Я везу полный трюм мушкетов в Новую Зеландию не по собственной прихоти. Маори должны запастись оружием сейчас, пока не поздно.
Один из котят выбрался из-под одеяла, покачался на краю кровати и свалился на пол. Райан поднял его и начал рассеянно гладить по шерстке. До слуха Китти донеслось довольное урчание.
— Ты хочешь сказать, что будет война? — спросила девушка.
— Нет, просто береженого Бог бережет.
— Но ведь это измена.
— Нет, Китти, я поступаю справедливо, просто ты не хочешь этого признать. И даже не хочешь об этом думать.
Но в последующие двенадцать дней Китти много думала об этом разговоре. Она убирала за котятами, помогала ухаживать за малышом, доила козу вместе с Хануи, училась у Пьера готовить его знаменитый рыбный суп — только с карангом вместо сома — и очень много думала.
Надежно спрятав внука за пазухой, Хануи начал спускаться по веревочной лестнице. Он осторожно ставил свои большие ноги на ступеньки, чтобы не упасть. Не прошло и минуты, как он оказался внизу. Опустив весла в воду, Мик развернул шлюпку так, чтобы она находилась вплотную к борту «Катипо».
Хануи переложил малыша так, чтобы не раздавить, сел на лавку и крикнул Китти, свесившейся через борт:
— Ты готова?
Китти подняла глаза, чтобы взглянуть на церковь, опрятные домики Пайхии, окруженные садами, и расстояние, отделявшее «Катипо» от берега, вдруг показалось ей наполненным не только покрытой рябью водой.
Что за жизнь ждет ее, если она станет жить в одном из этих домиков? Она будет в безопасности, зная, что необходима и оценена по достоинству, а еще она никогда больше не испытает нужды. Вскоре Пайхия наводнится людьми. Сюда приедут ее соотечественники, которых она знала и понимала и среди которых счастливо жила дома. Но войны и кровопролития тоже не избежать. Теперь Китти это понимала, только эта мысль не расстраивала ее так, как раньше.
Она также будет каждую ночь в одиночестве возвращаться в холодную постель, наперед зная, что будет делать завтра и послезавтра.
Она не почувствует больше ни морского бриза и соленых брызг на своем лице, ни покачивания палубы под ногами, не задрожит больше в предвкушении захватывающих приключений, поджидающих за горизонтом.
А еще в ее жизни не будет Райана.
Умного, порядочного, хотя и обладающего трудным характером Райана. Он опасен, он преступил закон. Но он любит ее, Китти больше не сомневалась в этом.
От нее требовалось лишь поверить ему. А может, ей нужно было поверить сначала себе самой? Способна ли она рискнуть и не сломаться, если произойдет худшее? Она определенно любит Райана. Китти не могла больше этого отрицать. Жизнь без него будет безрадостной, и она всегда будет думать о том, что было бы, останься она с ним. Эти мысли никогда не дадут ей покоя.
— Ты едешь или нет? — вновь крикнул Хануи.
Задрожав всем телом, Китти обернулась и посмотрела на Райана. Он протянул руку и коснулся ее холодной щеки.
— Mo ghra, — пробормотал он на родном языке.
— Райан, ты же знаешь, что я не говорю по-ирландски.
— Любовь моя, — повторил мужчина. — Это означает — моя любовь. Пожалуйста, Китти, останься со мной!
Китти колебалась всего мгновение, а потом перевесилась через борт. Ветер трепал ее волосы и хлестал ее по лицу.
— Нет, — прокричала Китти, — я не еду!
Хануи сдержанно кивнул.
А потом подмигнул Китти.
Примечания
1
Планшир — деревянный брус с гнездами для уключин, идущий вдоль борта шлюпки. —
2
Уэслианцы — секта методистов.
