— Мне хотят помочь… после того, что произошло у нас с Кайлой. Все хотят. Нельсон несколько раз приглашала меня после работы в кафе.
— Вот как? — нахмурился Джеми. — Я бы обеими руками вцепился в подобное приглашение.
— Тебе все карты в руки, — рассмеялся Тайлер. — Где мне с тобой состязаться!
— Это точно.
Джеми, подкатив кресло к своему столу, тотчас же с головой погрузился в бумаги.
Вечером, заехав к родителям, Тайлер рассказал отцу о разговоре с главой фирмы.
— Я был поражен. Мне и в голову не могло прийти, что мои переживания кому-то понятны.
— Мы тоже тебя понимаем, — заверил его отец. — Ты давно не виделся со своей милой?
Тайлер сразу же понял, кого имеет в виду отец. Ему было неприятно, что тот называет Кайлу «милой».
— Нет, — угрюмо буркнул он.
— Ну как ты ее отпустил! — тяжело вздохнул отец.
— Я только хотел просветить ее относительно… — начал было Тайлер, но отец оборвал его.
— Ты сделал ей больно! — воскликнул он.
— Да нет же! Ничего подобного. Мы увидели большую толпу, и я решил узнать, в чем дело. Оказалось, это собачьи бои! Я их никогда не видел, да и Кайле, наверное, было бы любопытно.
Тревога на лице отца сменилась возмущением.
— Ты потащил этот нежный цветок на собачьи бои? — Его голос надломился. — Но они же противозаконны!
— Знаю, — продолжал Тайлер. — Я связался с полицией и вызвался быть свидетелем. А Кайла ничуть не испугалась, — мрачно закончил он. — Купив четырех собак, она посадила их в машину, и мне пришлось возвращаться домой пешком!
Отец некоторое время молча таращился на него, затем его рот растянулся в улыбке, тело затряслось, и наконец комната наполнилась громовым хохотом.
Отчаявшись перебороть так некстати проснувшееся отцовское чувство юмора, Тайлер, громко хлопнув дверью, вышел из дома.
Некоторое время он шел пешком, затем вернулся за своей машиной. Поднявшись к себе, выключил телефон, но, несмотря на долгую прогулку на свежем воздухе, долго ворочался в постели, не в силах заснуть.
Ну-ка, попробуйте угадать, откуда всем жителям Сан-Антонио стало известно про разговор отца и сына Фуллеров?
Всего-навсего за пару дней отношение к Тайлеру стало совершенно другим: всеобщее сочувствие сменилось насмешливым весельем.
Тайлер, погруженный в дела, пытался не обращать внимания на насмешки за спиной. Единственным, кто выказывал хоть сколько-нибудь сочувствия, был его коллега Джеми.
— Как-нибудь, когда у тебя все будет позади, — произнес он, — я расскажу о том, что было со мной. Но одно могу сказать прямо сейчас: по собственному опыту знаю, ты выживешь. Не обращай внимания на хохочущую стаю. Люди в своей жизни почти не видели солнечного света. Ты подарил им это волшебное мгновение.
Джеми говорил, уткнувшись в экран компьютера, — ровным, спокойным голосом, без тени насмешки.
Странно, но подшучивания над Тайлером, по-видимому, помогали сотрудникам конторы снять стресс. Случившееся с ним превосходило все то, что довелось пережить им самим.
А Барбара Нельсон, непосредственный начальник Тайлера, прониклась страстным желанием облегчить его страдания.
Из огня да в полымя.
Тайлер пожаловался Джеми.
— Пусть утешит меня, — с готовностью отозвался тот.
— Я ей передам, — раздраженно бросил Тайлер.
— Только назови правильно мое имя. Она все время зовет меня Джонни.
— Руководители нередко путают имена своих подчиненных, — объяснил Тайлер.
— Ну, твое-то она знает.
— Я не сопливый мальчишка, у меня за спиной развод. Так что она, наверное, понимает: я знаю, что к чему.
Улыбнувшись, Джеми облизнулся и прикусил губу, но ничего не ответил.
Тайлер рассмеялся.
Ну и время! Тайлер скучает по Кайле. Привыкает к новой работе, сотрудникам. Те узнают про все его проблемы, за которыми стоит одна женщина, Кайла Дэйви, отказавшаяся от его фамилии.
Эта Кайла Дэйви-Фуллер заслуживает хорошей взбучки. В ее возрасте нужно быть более покладистой. А она ведет себя так, точно у нее впереди вся жизнь, чтобы найти идеального мужчину. Или хотя бы кого- нибудь получше Тайлера.
Но кто может сравниться с ним?
ГЛАВА ВТОРАЯ
В больших городах существуют изолированные группки людей: коллеги по работе, родственники, друзья, увлеченные общими интересами. Каждая такая группка уверена: именно они и есть Город. Они здесь — самые главные.
Только для них устраиваются городские праздники, только для них играют духовые оркестры, а по улицам маршируют торжественные колонны. Все это делается лишь ради увеселения их обособленного клана.
А все остальные люди — это лишь невидимые призраки.
Призраки едут в машинах, идут по улицам, заходят в магазины и парикмахерские. Они подобны приглушенной музыке, звучащей в кабине лифта. Они не дают человеку забыть, что он в этом городе не один.
Люди, замкнутые в своем кругу, убеждены, что весь мир принадлежит им одним. Но так считает каждая группа. Именно они самые важные, самые значительные члены общества.
Чужие дома для них пусты. Офисы, в которых они не появляются, для них не существуют. В ресторанах они не замечают никого вокруг себя.
Лишь очень немногие обращают внимание на тех неизвестных, что живут с ними в одном городе. Замечают их только в том случае, если с ними случается беда. И тогда спешат к ним на помощь, повинуясь голосу сердца, а не разума.
Так поступили все, узнавшие о случившемся с Тайлером и Кайлой.
Их знакомые и родственники не переставали обсуждать развод.
— А я заявляю, мне никогда не доводилось видеть так враждебно настроенных друг против друга супругов, — сказала как-то на похоронах одного далекого родственника Марен, кузина матери Тайлера. — Даже кузен Дутет такого себе не позволял. Оба сошли с ума!
— Тише! Тайлер здесь.
Марен, презрительно сжав губы, опустила взгляд.
— Пусть слышит. Быть может, это пойдет ему на пользу.
— И что же вы хотите ему сказать? — негромко произнес у нее за спиной мужской голос.
Обернувшись, Марен увидела Тайлера.
— Тебе давно следовало бы поговорить с этой девчонкой. Она ведь из семейства Дэйви, а ты так спокойно ее отпустил!
— Она ушла, когда меня не было дома.
Точнее, он спал на кушетке в гостиной, но Марен-то что за дело!
