– Черный Человек, Черный Человек! – пропищал он в притворном ужасе и забегал по комнате, будто ища, куда спрятаться.
Бек покосился на него через плечо.
– Слышь, недомерок, кончай дурковать! – ворчливо произнес он. – Достали уже твои фокусы, в натуре...
Короткий остановился посреди комнаты:
– Как ты меня назвал?
Бек медленно развернулся всем корпусом.
– Недомерком, – с удовольствием повторил он. – А что, не в жилу? Погоди, я другое слово подберу... Ну, например, обмылок. Так лучше?
Вместо ответа Короткий вдруг сделал неуловимое движение левой рукой и всей пятерней вцепился Беку в промежность. Несмотря на маленький рост, рука у него была железная – Бек охнул, согнулся пополам и сейчас же испуганно отдернул голову, едва не напоровшись левым глазом на узкое лезвие пружинного ножа, неизвестно каким путем оказавшегося у Короткого в свободной руке.
– Может, повторишь еще раз? – вкрадчиво предложил Короткий.
– Ты что, с-сука, шуток не понимаешь? – с натугой просипел Бек. Морда у него посинела от боли, а голову он все еще держал задранной, напоминая испуганную лошадь.
– Шутки я понимаю, – сказал Короткий. Он убрал нож от Бекова лица и переместил его ниже – туда, где его левая рука крепко сжимала нечто, представлявшее, по всей видимости, для Бека какую-то ценность. – Я и сам люблю пошутить.
Вот чикну сейчас ножичком, а потом вместе посмеемся. Правда?
Гаркуша промолчал. Он не любил такие вещи и, хоть Бек был кругом не прав, считал все-таки, что Короткий мог бы повести себя как-то иначе – не так резко, что ли...
Зато очкастый Клава, который все это время молча пялился в свой верный ноутбук и лишь изредка щелкал кнопками мыши, оторвал взгляд от экрана и с напускной серьезностью произнес:
– Факт, посмеемся. Нет, правда, Бек, соглашайся! Это почти не больно, зато потом завяжешь, покончишь с преступным прошлым, запишешься в хор мальчиков... Глядишь, со временем карьеру сделаешь, станешь вторым Демисом Руссосом...
– Каким еще сосом? – свирепо просипел Бек, на мгновение забыв о нависшей над его мужским хозяйством угрозе. – Фильтруй базар, ты, глиста очкастая, пока...
– Сначала закончи со мной, – вежливо напомнил ему Короткий и сильнее сжал ладонь, отчего Бек охнул и сосредоточил свое внимание на нем. – Не спорю, – продолжал Короткий, – ростом я не вышел. Это мне не нравится, и еще больше мне не нравится, когда мне об этом напоминают такие здоровенные куски дерьма, как ты. Я терплю дурацкую кличку, которую вы мне дали, но это все, что я согласен от вас терпеть. Это касается всех, и в первую очередь тебя, Бек. Ты меня понял?
– Да пошел ты, урод, – сказал Бек, явно не привыкший прислушиваться к голосу рассудка.
Гаркуша увидел, какое стало у Короткого лицо, и подобрался, готовясь прыгнуть. Правда, он понятия не имел, что именно собирается предпринять, но что-то предпринять было просто необходимо: в маленьких, сделавшихся похожими на две черные щелки глазах Короткого светилась твердая решимость сделать Бека калекой, а может, и мертвецом.
Спас Бека только приход Кота, который неожиданно появился в дверях с двумя набитыми жратвой пакетами и остановился на пороге, мрачно озирая представшую перед ним картину.
– Отставить, – сказал он негромко, и Гаркуша с облегчением увидел, как смягчился Короткий и как свирепый огонек убийства погас в его широко и невинно распахнувшихся глазах. – Что происходит? – спросил Кот, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Мы играем, – сообщил ему Короткий, обернувшись через плечо. – Шутим, резвимся... Словом, коротаем время.
Гаркуша заметил, что нож куда-то исчез, так же незаметно, как появился, и в очередной раз зарекся ссориться с Коротким.
– Поиграли, и будет, – спокойно сказал Кот.
Вникать в детали он не стал, да и во что тут было вникать? Кот знал Бека, знал Короткого и, только раз глянув, наверняка мог бы с ходу во всех подробностях рассказать, как и почему они сцепились.
– Будет, – с легким нажимом повторил Кот, видя, что Короткий не торопится отпускать свою жертву.
Короткий разжал ладонь. Гаркуше показалось, что напоследок он сдавил ее посильнее, но полной уверенности у него не было. Бек застонал, схватился обеими руками за свое отдавленное хозяйство и, неестественно переставляя ноги, поковылял к ближайшему стулу.
– Чтобы я этого больше не видел, – по-прежнему не повышая голоса, сказал Кот. – Я вас, идиотов, не для того чуть ли не по всей России собирал, чтоб вы друг друга калечили. Скоро на дело, а вы как дети малые...
– Кстати, о деле, – продолжая пялиться в экран ноутбука и щелкать мышкой, рассеянно проговорил Клава. – Куда подевался Сека? Где он, наш герой? Наш, не побоюсь этого слова, Вильгельм Телль...
Кот крякнул, поставил на пол у стены свои пакеты и вынул из кармана дорогого кашемирового пальто пачку 'Данхилл'.
– Об этом я и говорю, – сказал он раздраженно. – Сека выбыл.
Все повернулись к нему, включая все еще нянчившего свой персональный омлет Бека и даже Клаву, который ради такого случая на время оставил в покое компьютер.
