– Если вы не хотели меня видеть, зачем впустили в дом? – обиженно поинтересовался он. – Могли бы просто не открывать дверь...
Из этого заявления, помимо всего прочего, можно было сделать вывод, что пользоваться Интернетом он, провинциал из российской глубинки, просто-напросто не умеет. Хозяин, несомненно, пришел именно к такому выводу, о чем свидетельствовала проскользнувшая по его губам тень легкой снисходительной улыбки.
– Я вовсе не это имел в виду, – присаживаясь напротив, проговорил Круминьш. – Просто, если вам нужна информация, незачем было идти на хлопоты и расходы, связанные со столь далеким путешествием.
– А посмотреть? – быстро возразил Глеб. – Поговорить, пропитаться, так сказать, духом... О чем вы говорите! Да я, в конце концов, просто никогда не бывал в Риге. Вот и решил совместить приятное с полезным.
– Ну-ну, – сказал Круминьш. – Только я все равно не совсем понимаю... Ваша специфика должна сильно отличаться от нашей, и наш опыт может оказаться для вас совершенно бесполезным. А что до истории ордена, так эту информацию проще добыть в библиотеке или том же Интернете. Нет? Вы ведь наверняка читали литературу соответствующего содержания...
Конец предложения повис в воздухе; это был не совсем вопрос, но и не утверждение.
– Совсем немного, – честно признался Глеб, чтобы избежать экзамена, который, похоже, ему вознамерились учинить.
– Со временем прочтете больше, – утешил его Круминьш. – Не могу поверить, что вы приехали сюда, чтобы выслушать от меня лекцию по истории Средних веков. А что до чисто технических моментов – изготовление оружия, снаряжения, кольчуг, – то говорить вам надо не со мной. У нас есть люди, которые этим очень успешно занимаются, и, думаю, они не откажутся поделиться с вами некоторыми секретами...
– Хотите честно? – задушевным тоном сказал Глеб. – Меня действительно интересуют некоторые секреты, но связаны они вовсе не с технологией плетения кольчуг. По правде говоря, меня интересует только один секрет, и открыть его мне не может никто, кроме вас.
– Где находится чаша Святого Грааля? – пряча улыбку за кофейной чашкой, предположил Круминьш.
Глебу захотелось выйти на минутку из дома, забрать из машины револьвер и отстрелить этому наглецу башку. Он еще и издевается!
– Ну, этого-то вы мне все равно не скажете, даже если знаете, верно? – напрягшись, с улыбкой ответил шуткой на шутку Сиверов.
– Знал бы – не сказал, – с неожиданной серьезностью подтвердил Гроссмейстер. – Судя по тому, что о ней известно, данный предмет нельзя доверять... э, простите... словом, первому встречному. Даже если он решил назваться тамплиером. Простите еще раз. Как вам кофе?
Глеб неопределенно почмокал губами. Сам по себе кофе был превосходным, но вот заваривать его хозяин, увы, не умел.
– Можете не отвечать, – верно оценил эту пантомиму проницательный Круминьш. – Секрет приготовления хорошего кофе выше моего понимания. Поэтому возьму на себя смелость предположить, что явились вы не за ним...
– Не за ним, это точно, – признался Глеб. – Если хотите, я вас после научу.
– Взаимовыгодный обмен, да? – опять развеселился Круминьш. – Что ж, пожалуй. Хотя я столько лет пью бурду, которая у меня получается, что уже привык. Ну, так какова же цена, которую я должен заплатить за этот рецепт?
– Прямо скажем, несоразмерная. – Слепой залпом допил кофе, который, хоть и напоминал по вкусу отвар древесного угля, был ему в данный момент жизненно необходим. – Хотя это тоже в некотором роде рецепт.
– Я не совсем твердо помню русский, – сообщил Круминьш, – а вы говорите загадками. Если вам не трудно...
– Трудно, – сказал Глеб. – Но я скажу. Мне говорили о вас как о признанном мастере меча. Так вот, Мастер, я бы очень просил вас научить меня удару Готтенкнехта.
– Кого?
– Ульриха фон Готтенкнехта, одного из магистров ордена. По слухам, он лично изобрел этот удар и описал его в своих мемуарах, а вы – единственный, кому удалось этот удар освоить.
Это было рискованное заявление; сделав его, Глеб фактически открыл карты. И реакции на свои слова он ожидал соответствующей – от полного отрицания до покушения на убийство. Любой реакции он ожидал, но только не той, которая последовала.
– Ах, Готтенкнехта... Ха!
Это короткое, отрывистое 'ха' прозвучало как-то так, что Сиверов сразу понял: только прибалтийская сдержанность вкупе с приличным воспитанием помешали Круминьшу разразиться громким хохотом. Собственно это самое 'ха' и служило у него, по всей видимости, эквивалентом упомянутого бурного проявления эмоций. Ивар Круминьш явно развеселился, хотя Глеб, хоть убей, не видел в своих словах ничего смешного.
– Значит, говорите, удар Готтенкнехта? Что ж, никакого особенного секрета здесь нет. Пойдемте, я вам все покажу. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, верно?
Начиная мало-помалу осознавать, какую выкопал себе яму, остро сожалея об оставленном в машине револьвере, но не видя никакого выхода из создавшейся ситуации, Сиверов медленно поднялся из-за стола.
– Простите, – сказал он, – я, кажется, забыл закрыть машину.
Это была чистая правда, но она не произвела на Круминьша ровным счетом никакого впечатления.
