Александра Бондаровича за локоть и потащил в соседнюю комнату.
Банда был очень удивлен и даже возмущен таким приемом, но сдержался и последовал за Мамаевым, не желая пререкаться с ним при посторонних. Только оказавшись с Рахметом один на один, он спросил с удивлением:
– Вы что это, Рахмет? Смотрите, лопнете от злости, кто потом склеивать будет?
Однако Рахмету, как видно, было не до шуток.
– Какого черта!
– А что случилось? – удивился Банда.
– Вы зачем сюда явились? – продолжал кипятиться Мамаев. – Вы что, не понимаете, что подставляете меня?
– Это почему? – поинтересовался Александр, хотя уже понял свою ошибку.
– А потому! – ответил Рахмет. – Этим людям совсем ни к чему знать, что я веду хоть какие-то дела с... – он замялся, – с людьми не от бизнеса. С кем-то, кого они не знают. Господи! Да сейчас все держится только на том, что мне по привычке доверяют. Если хоть кто-нибудь копнет, то сразу же увидит 'пусто-пусто'.
– Ну, может быть, – нехотя согласился Банда. – А если все-таки мне захочется что-нибудь срочно у вас узнать или сообщить вам что-нибудь не по телефону? Как быть тогда?
– Я же оставил вам для этого свою дочь. Я и она – это почти одно и то же, она в курсе многого, – ответил Рахмет и покосился на дверь – ему не терпелось вернуться к своим делам. – Кстати, она просила передать, что перебирается в Коктебель, охрану я ей сменил, подобрал из своих людей.
– Она вновь в безопасности, – передразнил Рахмета Банда, – с ней все в порядке.
– Я принципиально не буду с тобой сейчас разговаривать, – процедил Мамаев. – Ты, возможно, сорвал мне сделку, сгорели деньги, о которых вы с Прищеповым можете только мечтать.
– Можно подумать, товарищ Мамаев, – снисходительно улыбнулся Бондарович, – что постоянные финансовые проблемы – это стиль вашего существования. Возможно, своим приходом я обезопасил вас от миллионных убытков. У меня к вам вопрос...
– Все вопросы через нее, – ответил Рахмет и поспешно выскочил за дверь.
Банда постоял немного, с трудом сдерживая желание вновь зайти в кабинет, схватить Рахмета за воротник, хорошенько потрясти и ткнуть пару раз лицом в пепельницу с окурками. Но потом Банда решил, что даже таким способом добиться от банкира толку не сможет, и направился к выходу.
Он понял: все в этом деле не так просто и очевидно, как ему поначалу казалось, и полагаться ни на кого не стоит, только на себя самого. Возможно, еще на Артема. Хотя ведь прошло столько лет, Артем тоже изменился, а люди после тридцати лет имеют тенденцию меняться только в худшую сторону... Еще оставались женщины – Роза, Богданова.
Поддержки от них ожидать можно было только моральной.
'Хотя кто знает... – задумался Банда. – Больше половины проблем в этом мире возникает из-за женщин, но и решается тоже через них Мы привыкли видеть мир мужскими глазами, и многое от нас ускользает. Те, против кого я сегодня играю, несомненно, мужчины. Не в восточной традиции посвящать в дела женщин. Значит, и маскируются мои враги исходя из мужского миросозерцания.
Против меня это действенно, не могу же я перевоплотиться... – Бондарович рассмеялся собственной мысли. – Но не зря же говорят, что в определенной ситуации мужчина и женщина – одно целое.
По-моему, ты положил кое на кого глаз, а? Признайся!
Только в интересах дела, – ответил себе Банда. – Ты уже не мальчик и влюбиться не способен, ты обленился для этого, поэтому ничем не рискуешь.
Главное, не забудь, кто ты и что тебе надо...'
Выйдя от Мамаева, Александр отправился в особняк. Прямо на ходу, продолжая вести машину, он связался с Розой по телефону. Та ответила тут же:
– Это ты, Александр?
– Откуда такая уверенность?
– Номер этого телефона есть только у отца и у тебя.
– Вот я и думал услышать: 'Это ты, папа?'
– Он только что звонил.
– Значит, ты в курсе нашей с ним беседы.
– Он страшно зол, правда, он быстро отходит. Ты должен его понять.
– Ты по дороге в Коктебель?
– Да. Наверное, ты расслышал шум мотора?
– Проблем пока никаких?
– Не больше, чем вчера или сегодня утром, – рассмеялась Роза.
– Приятно слышать.
– Когда встретимся? – вопрос прозвучал не очень по-деловому.
– Я должен повидаться с одним человеком. Когда это случится – сказать трудно, но знаю одно – скоро. Возможно, даже сегодня вечером После этой встречи обязательно приеду. Но прежде ты должна мне ответить на один вопрос.
