сейчас?
— Покурим, — сказал генерал и достал портсигар, украшенный крупным бриллиантом. Он вынул папиросу, постучал ею о крышку портсигара, взял фуражку со стола и вышел на улицу.
И Горемыкину, и Купрееву стало ясно, что генерал пришел сюда, чтобы выиграть время.
— Вот старый хрыч, — раздраженно произнес Горемыкин. — Столько времени отнял...
А Бузуев все бегал по коридорам и этажам, ища спасения. Вначале он бросился к центральному входу, но еле унес оттуда ноги — там несколько странных людей в масках колдовали над какими-то механизмами и устройствами. На одно из таких устройств Валентин натолкнулся в фойе, ведущем в крытую галерею, откуда можно было через любое из окон выбраться наружу. Но только Бузуев приблизился к устройству, как на бруске тротила запищала маленькая черная коробочка, а красная лампочка на ней угрожающе замигала. Валентин предпочел повернуть обратно.
Бузуев отлично ориентировался в коридорах, этажах, переходах, спортивных зала спорткомплекса. Но куда бы он ни шел, где бы ни скрывался, везде его догоняли преследователи. Бузуеву и в голову не могло прийти, что за ним следят с помощью камер наблюдения. Он знал, что они есть, но что они могут быть использованы против него, этого Валентин не мог предположить. Наконец Бузуев выбежал на второй этаж в холл и оттуда взглянул на теннисные корты. То, что он там увидел, привело его в ужас. Спортсменки сбились в тесный кружок. Возле них лежала Наталья. Вокруг ходили долговязые мужчины в черных масках.
«Так это же террористический захват! — ахнул Бузуев. — Никак чеченцы!»
Бузуев пригнулся и выполз в коридор. Теперь он окончательно убедился, что его жизни угрожает смертельная опасность. Он был охранником и знал, как трудно попасть на спорткомплекс, но еще труднее выбраться из него.
«Нет, врешь, — подумал Бузуев, — можно уйти! Через кухню. Выломать дверь... Вряд ли там мины. Но там этот чертов напарник убитого мной террориста. Кроме того, если я стану ломать дверь и вылезать че рез пролом, то снаружи подумают, что я тоже террорист, возьмут, чего доброго, и шлепнут. Снайперы не бось уже залегли на крышах окрестных зданий. Потом на террористов спишут. Трупом больше, трупом меньше... Был бы здесь Терпухин, он бы тут наворочал. А у меня всего два патрона...»
Сбежав на цокольный этаж, Бузуев поднял один из канализационных люков. В нос ударил неприятный запах. Бузуев поморщился, спустился в люк и закрыл над собой крышку.
Двигаясь наощупь, он стал пробираться по канализационному туннелю. Вскоре он увидел ответвление, которое вело к кухне. Дальше дорога была закрыта, все было забрано прочными металлическими решетками. Тогда Бузуев решил выбраться из туннеля на кухню. Он нащупал крышку над головой и осторожно приподнял ее.
Террорист сидел на стуле напротив люка и словно ждал Бузуева. Валентин поднял пистолет, но террорист неожиданно сдернул с себя маску...
Перед изумленным взором Бузуева предстал... Юрий Терпухин!
— Он опять прервал связь, — сказал Горемыкин
в телефонную трубку. — Его заложников никогда не
спасали, они всегда погибали. Мы должны разгадать одно; каким образом он попытается спастись, и тогда сможем покончить с ним.
— А как же остальные объекты? — спросил Купреев, когда полковник положил трубку на рычаги. — Ведь они и в самом деле заминированы.
— Игры закончены, дан приказ эвакуировать людей из прилегающих кварталов. Руководство отказывается поддаваться на шантаж. Они велели делать все для освобождения заложников. Пора приступать к штурму...
Несколько антитеррористических групп бросились на штурм, проникли за металлическую ограду, подобрались к дверям, но везде были мины. Решено было пробить центральный вход бронетранспортером.
Рада видела на мониторе, как прибыл бронетранспортер, как активизировались саперы, пытаясь снять мины у дверей. Она сообщила об этом Иванаускасу.
— Я сделаю еще один труп, и они успокоятся! Кстати, где уборщик?
— Он на цокольном этаже. Туда пошли трое наших.
— Что-то они долго возятся. Подгони их...
Иванаускас опять вышел на связь и предупредил,
что если штурмовики не уйдут от центрального входа, он убьет еще одну заложницу. Иванаускас так разъярился, что понес полную околесицу:
— ...Я буду воевать против неверных на всем земном шаре! Мне никто не указ, кроме, может быть, Аллаха.
После этих слов уже никто не сомневался, что Иванаускас убьет очередную заложницу. Купреев срочно отозвал своих подчиненных. Бронетранспортер дал задний ход.
— Ты? — прошептал Бузуев, увидев Терпухина. Терпухин приложил палец к губам. — Я тебя чуть не убил.
— А я мог тебя убить по меньшей мере раз пять... Вылезай!
— Ты с ними заодно?
— Да нет, спецзадание. Называется «слепой посев». Снаружи тоже не знают, что я здесь, кроме моего непосредственного начальника.
— Не знаю, что мы сможем сделать, — пробормотал Бузуев, — здесь кругом все заминировано, все спортсменки в заложницах... И моя бывшая жена тоже...
— Знаю, — улыбнулся Терпухин, — ведь я из профессионального антитеррористическое подразделения. Оно было создано еще в тысяча девятьсот семьдесят втором году по указанию самого Андропова. Помнишь события того года в Мюнхене?
Бузуев наморщил лоб вспоминая.
— Это, кажется, когда террористы захватили несколько израильских спортсменов?
— Да, тогда при неудачном штурме полиции почти все спортсмены погибли. Германия создала элитный спецназ. Андропов сказал: наши должны быть лучше. Так возникла группа «Альфа».
— Вот как? Со спортом, значит, все связано...
— Ну да, — отозвался Терпухин. — Поначалу в нее отбирались только сотрудники седьмого управления КГБ и профессиональные спортсмены: борцы, стрелки и легкоатлеты.
— Но ты в семьдесят втором году...
— Да, я тогда на своем хуторе стрепетов ловил. В органы я пришел значительно позже, когда «Альфа» уже трансформировалась... К несчастью, нынешний главарь террористов — мой однокашник. Хитер, как лис. Сейчас он очередную накачку подчиненным делает, хочешь послушать?
Терпухин протянул Бузуеву наушники рации.
— Я ваш учитель, — услышал Бузуев незнакомый голос, — вы все мои ученики и должны доказать, что вы достойны своего учителя. Братья, еще недавно мы находились в стенах нашей школы, полгода вас учили овладевать искусством диверсионной работы, подкупа, распространения слухов и многому другому. Сейчас Москва пытается убедить всех в том, что она подарила нам мир. А я этому не верю, как не верят ни Шамиль, ни Аслан, ни многие другие мои товарищи, которые с оружием в руках добывали нашу независи мость.
— Ну и брешет! Как Геббельс! — шепнул Терпухин.
— Все обещания русских о финансировании, — убеждал голос по рации, — не более чем разговоры для дураков. Деньги, переведенные через русские банки, осядут в карманах русских же чиновников. Поэтому
