«Супротив врага внутреннего…»
Виновный в участии в публичном скопище, которое, действуя соединенными силами участников, вследствие побуждений, проистекших из вражды религиозной, племенной или сословной или из экономических отношений, или вследствие нарушающих общественное спокойствие слухов, или же […], учинило: 1) насилие над личностью либо принуждение посредством угроз к выполнению или допущению чего-либо нарушающаго право или обязанность принуждаемаго или к отказу от осуществления права или от исполнения обязанности; 2) похищение или истребление либо повреждение чужаго имущества; 3) самовольное завладение чужим имуществом; 4) вторжение в чужое обитаемое здание либо иное помещение, огороженное место или усадьбу, или покушение на сии деяния, подвергается…
Разгневанный регент, звеня шпорами, расхаживал из стороны в сторону по своему кабинету, периодически останавливаясь и вперяя грозный взгляд в стоящего навытяжку собеседника.
— На чём держится в Империи самодержавная власть? На чём, я вас спрашиваю? Отвечайте!
— На трудолюбии подданных и их почтении к Престолу, Ваше Императорское…
— На почтении к Престолу? Где оно, это почтение? Где? Покажите?! На Крещение убит Николай. Не кто-то там: ЦАРЬ убит! Помазанник! И не сметь заявлять, что тот выстрел во время салюта был случаен! Нет, руку преступников, от которых до сей поры в Вашем ведомстве не могут добиться толковых показаний явно кто-то направлял! Не прошло и недели, как девятого января чуть не произошло кровопролитие во время шествия рабочих с петицией! Достаточно было одному бомбисту швырнуть заряд в строй солдат — и те могли открыть огонь по толпе. А ведь Вы, Павел Дмитриевич, самолично мне докладывали о наличии в толпе социалистов различного рода! Почему же их тогда не изолировали, не изъяли? Я тогда мог отставить Вас от должности министра, заменить кем угодно — да хоть тем же Булыгиным, в конце концов! Но я поверил в вашу способность контролировать положение. И вот сейчас, в феврале, происходят беспорядки в Баку! Мало сказать — беспорядки! Резня! Татары режут христиан, а губернатор Накашидзе не только не пресекает преступление, но вполне одобрительно поддерживает погромщиков! Дошло до того, что он лично приказал солдату, обезоружившему преступника вернуть тому ружьё! Заграничные газеты на все лады вопят об этом! А что Вы мне докладываете? Что у нас тишь, гладь да божья благодать? Так следует понимать отчёты вашего министерства?
Князь Святополк-Мирский, Министр внутренних дел Империи, уловив паузу в монологе регента, заговорил, оправдываясь:
— Но, Ваше Императорское Высочество, среди армян там были приверженцы запрещённой террористической партии дашнаков, ставящей целью ниспровержение…
— Все они ставят целью ниспровержение! А ваши действия — вернее — полное фактическое бездействие, Павел Дмитриевич, им в этом помогают! Российская Империя балансирует на грани противугосударственной революции, подобной французской. В январе нам удалось удержаться от падения в пропасть новой Смуты, смягчение рабочего законодательства и успех наших войск в Маньчжурии послужили дополнительными предохранителями. И вот теперь — беспорядки в Баку! Как думаете, Павел Дмитриевич, кому они выгодны?
— Татарам, Ваше…
— Татары, армяне… Это всё мелкая рыбёшка! Главную выгоду получают: Англия: из-за погромов упал курс нашего рубля; Америка: сожжено много нефтяных скважин и нефтехранилищ, а значит — Ротшильды с выгодой продают техасскую нефть; Турция: благодаря погромам в Закавказье усиливается пантюркистская пропаганда и в случае войны на Южном Кавказе придётся держать много войск в тылу, чтобы отразить возможный удар в спину. А Вы говорите: «татары»…
Если продолжать действовать так, как мой покойный племянник император Николай, пуская на самотёк дело борьбы с различными ниспровергателями, то недалеко и до того, что придётся пойти на установление либералистского законодательства, всякого рода думцев а то и — прости господи — конституции. К счастью, пока бразды правления Империи находятся в моих руках, я уж постараюсь такого позорища не допустить.
Кроме того, к тому моменту, когда император Алексей достигнет совершеннолетия, он должен будет получить воспитание, достойное Русского монарха и, надеюсь, он не станет копией своего батюшки-слабака, земля ему пухом! Но как бы то ни было, любые поползновения к Смуте отныне будут пресекаться нещадно. Участники любых беспорядков, на национальной ли, на социальной ли почве должны отправляться в зависимости от степени вины на каторгу либо вечное поселение в Сибирь и за Урал, равно как должны выселяться и их семьи. Зачинщики, организаторы, подстрекатели, равно как и совершившие во время таковых беспорядков убийство, повинны быть повешены. Смею заверить, пример таковой суровой кары будет благотворно влиять на потенциальных наших доморощенных робеспьеров и шамилей.
Итак, Вы будете назначены главой правительственной комиссии по расследованию бакинских беспорядков и покаранию виновных. Переройте хоть всю Бакинскую губернию, но через три недели все, слышите, ВСЕ участники погромов должны находится в тюремных камерах. Накашидзе же я уже вызвал депешей в столицу, и если этот татарофил не сумеет на деле доказать свою непричастность, то смею уверить, что из этого самого кабинета он будет выведен под конвоем, и отправится туда, куда решит суд: может быть, в Акатуй, может быть — в Петропавловку, а может быть — и на эшафот. Избаловались при прежнем Государе, господа почтенные! Хватит! Забыли, как предок мой, великий Пётр рёбра дубинкой пересчитывал? И дедушку моего, блаженной памяти Николая Павловича, забыли? Так ничего, Я напомню!
Под впечатлением ли этого разноса или же благодаря личному стремлению к «закручиванию гаек», князь Святополк-Мирский с ревностным старанием опричника времён Иоанна Грозного взялся за «выметание крамолы».
С февраля по июнь 1905 года по разным городам Российской Империи прошло более трёхсот процессов против различного рода «смутьянов и бунтовщиков». Пантюркисты и дашнаки, пэпээсовцы и бундовцы, эсеры и аграрники, анархисты и эсдеки заполонили тюремные зАмки и сибирские этапы. И если мастеровые и представители технической интеллигенции в силу стратегической значимости их профессий отправлялись на оружейные заводы Ижевска и Коврова, то остальному контингенту пришлось прокладывать дорогу к новой жизни с помощью ломов и заступов. Причём прокладывать дорогу — в прямом смысле слова: на ветках Транссиба, Полярной и Закаспийской «чугунок».
Разумеется, далеко не все в стране были довольны этим. Но, пожалуй больше всего втихую материли министра внутренних дел солдаты Сальянского полка, которым вплоть до начала апреля пришлось ежедневно стоять в карауле возле виселиц в центре Баку, на которых злой бакинский ветер мотал на верёвках трупы казнённых погромщиков — как татар, так и дашнаков. Оно и понятно: мало кому приятно что ни день любоваться на трупы и нюхать запах разложения…
У стен Порт-Артура
