упущенное время! – поклялась Мэйр.
– И маркиз не имеет к этому никакого отношения? – поддела Жасмин.
– Бабушка!
В одиннадцать лет Мэйр Лесли уже была достаточно взрослой, чтобы принять покаянный вид, когда ее разоблачали.
– Что же, – решила Жасмин, – ради твоей сестры я оставлю тебя в Роксли, но осенью ты должна возвратиться ко мне, Мэйр.
– Конечно, бабушка! – просияла Мэйр.
Синара попрощалась с кузинами и пообещала приехать снова, когда родится ребенок Дайаны.
– Если будет девочка, вы с Фэнси станете крестными. А если мальчик, я выбираю только тебя.
Кузины поцеловались, и Синара села рядом с бабушкой, в предвкушении двухдневной поездки в Куинз- Молверн. Но, как ни странно, ее укачало, чего никогда не бывало прежде. Пришлось пересесть на вороного, но даже в седле ей было плохо.
– Надеюсь, я не подцепила какую-то летнюю лихорадку, – жаловалась Синара вечером в гостинице. – Не хотелось бы, чтобы Дайана или Мэйр заразились от меня.
– Посмотрим, как будешь чувствовать себя утром, – заметила Жасмин.
Однако утром все прошло, хотя Синара все-таки не посмела сесть в карету и проскакала остальную часть пути верхом.
– Должно быть, это случайное недомогание! – объявила она.
Но два дня спустя за ужином ей пришлось срочно выбежать из столовой и, добравшись до своей комнаты, выплеснуть содержимое желудка в ночной горшок. Она побледнела как смерть, а кожа повлажнела от пота. Пришлось лечь в постель.
«Этого быть не может! Невероятно!» – думала Жасмин, отправляясь на поиски Эстер.
– Ты давала госпоже укрепляющее снадобье каждое утро? – строго спросила она.
– О нет, мадам, – покачала головой служанка. – Миледи не понравился его вкус, и она приказала вылить все.
– О, глупая девчонка! – вскрикнула Жасмин. – Как ты посмела ослушаться меня! И что же теперь делать? Когда у твоей госпожи в последний раз были месячные?
Эстер немного подумала и ахнула, широко раскрыв глаза. Она поняла. Недаром была сельской уроженкой.
– О, мадам! У нее ничего не было с начала мая! Но я тут ни при чем! Я не виновата!
– Еще как виновата! То зелье, которое я приносила тебе, и должно было уберечь нас от неприятностей! Но пока я не уверюсь в этом окончательно, держи наш разговор при себе, или, клянусь Богом, удушу тебя собственными руками!
Эстер начала плакать.
– О-о-о, миледи, я не думала, что это так важно! Моя хозяйка не нуждалась в укрепляющем! Могла веселиться день и ночь, без сна и отдыха! Я не посчитала за беду, когда она сказала, что ей противно его пить! О, я никогда себе не прощу!
Жасмин устало покачала головой.
– Я тоже виновата, Эстер. Следовало с самого начала сказать тебе, для чего оно предназначено, но я побоялась. Думала, ты в ужасе отшатнешься, узнав, какие зелья я варю, – вздохнула она. – Но может, и ошибаюсь. Подождем неделю-другую. Хорошо?
Но ничего не изменилась, только Эстер с каждым днем все больше мрачнела да Синару рвало с утра до вечера. Пришло время взглянуть правде в глаза. Синара беременна, и отец – Гарри Саммерсфилд. Нужно потолковать с Синарой, а потом сообщить неприятную новость родителям. Когда все оправятся от удара, следует послать за графом, чтобы он загладил свой грех и поступил, как подобает джентльмену.
«Я слишком стара для подобного рода вещей», – раздраженно думала Жасмин, разыскивая внучку.
– О Боже! – вскрикнула Синара, когда истина открылась во всей своей неприглядности. – Что мне теперь делать?!
– Я велю бросить в Тауэр этого... этого насильника! Достойный сын своего отца! – завопил Чарли.
– Он никого не насиловал, – заявила Синара разгневанному родителю. – Скорее уж я соблазнила его, папа, и он ничем не похож на отца!
– Он человек светский и опытный, – возразила Барбара. – А ты скорее всего не знала, что делаешь. Он хитростью заставил тебя поверить, что именно ты завлекала его, а не наоборот! Ах, мое бедное дитя!
Она попыталась обнять дочь, но та немедленно вырвалась.
– Я была девственницей, мама, а не деревенской дурочкой! Ради Бога, пойми, мы живем не в пятнадцатом, а в шестнадцатом веке! И девушки в наше время не столь наивны! Поверь, когда я говорю, что обольстила его, все было именно так, а не наоборот!
– Я не учила тебя быть шлюхой и заводить любовников! – неожиданно рассердилась Барбара.
– Я ваша дочь, мадам. Разве не вы отдались моему отцу в шестнадцать лет? Насколько я понимаю, он взял вашу невинность, по крайней мере в детстве я сама не раз об этом слышала! И вы были его любовницей еще при жизни герцогини Бесс! Так что не смейте осуждать меня! Я люблю Гарри Саммерса не меньше, чем вы любили отца! – вызывающе выпалила Синара.
– Завтра я пошлю за графом Саммерсфилдом, – объявил герцог. – И заставлю его сделать все, как
