рассказываю один и тот же пример. Представь, пожалуйста, что ты голодная. Так получилось, что не поела, замоталась, в общем страшно хочешь есть. У тебя два варианта – или пойти к знакомым, купив торт, чтобы там поужинать, или же зайти в ресторан. Что ты выберешь?
– Ну… ресторан, наверное, – ответила я, не понимая, куда клонит Раиса.
– Правильно! А почему? Да потому, что хлопот меньше, – хозяйка 'Райских парных' начала загибать пальцы. – Во-первых, для того, чтобы зайти в ресторан, не надо искать никакого предлога. Во-вторых, маловероятно, что в ресторане не обрадуются твоему приходу по причине того, что персонал устал. В- третьих, в ресторане предложат меню, а у знакомых придется есть то, чем угостят. В-четвертых, официанты будут рады вас обслужить и не нужно выслушивать нытье хозяйки. В-пятых, вряд ли шеф-повар примчится с кухни допытываться, понравилось ли его блюдо. В-шестых, бармен не будет долго и нудно рассказывать про свои дрязги с коллегами. И наконец, можно уезжать домой со спокойной душой и полным желудком, не опасаясь, что персонал общепита однажды возникнет у тебя на пороге с ответным визитом. Аналогия ясна?
– Ясно, спасибо… – печально произнесла я и, временно дезоринтировавшись, стукнулась лбом о косяк.
Из того, что сказала Раиса, следует неутешительный вывод. Профессия жрицы любви не только самая древняя, но – вечная.
– Не расстраивайся, – хохотнула бандерша, – если передумаешь, приходи. Тебя на должность Госпожи возьму всегда. Выучишь миллион страстных поз!
– Э-это, наверное, очень полезно знать, – пробормотала я и бросилась вон, как лисица с подпаленным хвостом.
Подъезжая к дому Корсаковых, я обратила внимание на следовавшее за мной такси с ярким рекламным фонариком 'Казино 'Слава'' на крыше. Оно остановилось у поворота, но из него никто не вышел.
В доме было темно и тихо. Я осторожно поднялась к себе и толкнула дверь.
– Ты где была?! – раздался рядом тихий, тревожный шепот Розы. – Я уже не знала, что думать!
– В город ездила, – я старалась не смотреть на девушку.
– Зачем? – последовал подозрительный вопрос.
Я помолчала секунду, выдумывая достаточно вескую причину, которая не вызовет подозрений, и ответила:
– К любовнику.
– А-а… Завтра как?
– Утром поеду в Эрмитаж, действуем, как договорились.
Мы условились, что Николай Иванович и я съездим на поиски тела Жанны Агалаевой.
– Ладно, – кивнула Жемчужная, – а я тогда пока тут.
Перед сном я вытащила свою тетрадку и записала:
7. Олег боится Розы. По всей видимости, он повинен в исчезновении Ольги Колесниковой, и Жемчужная знает подробности.
От этого пункта я нарисовала стрелочку.
Возможно, Колесникова убита.
Пробежав глазами все предыдущие пункты, я крепко задумалась.
1. Ольга Корсакова (по паспорту Колесникова) = Роза Жемчужная.
2. Роза Жемчужная вышла замуж за Хосе Равеля, он погиб…
3. Равель погиб, Роза является его наследницей, наследство составляет двадцать пять миллионов долларов.
4. Почему Регина Васильевна так испугалась, когда я заговорила о маме 'Колесниковой'?
5. Роза утверждает, что имя 'Ольга Колесникова' получила случайно, при покупке фальшивого паспорта.
6. Р.В. и Владилене известно, что Роза на самом деле не Ольга Корсакова (Колесникова)!!!
7. Олег боится Розы. По всей видимости, он повинен в исчезновении Ольги Колесниковой и Жемчужная знает подробности.
Возможно, Колесникова убита.
Причинной связи между пунктами я не уловила.
Положим, Роза каким-то образом узнала, что Олег убил Ольгу Колесникову, и теперь Роза его шантажирует. Возможно, из-за этого он ей помогает. О наследстве Корсаков не знает, а если и знает, то не сможет его получить. Женат-то он на Ольге Колесниковой, а не на Розе Жемчужной. Получается, что Роза говорит правду… Если ей известны обстоятельства гибели Ольги, то на жизнь Жемчужной вполне могли покушаться, и, чтобы обезопасить себя, она обратилась в наше агентство. Если мы добудем доказательства причастности семьи Корсаковых к гибели неизвестной нам Колесниковой, то жизнь Розы окажется вне опасности. Если, конечно, ее не арестуют за убийство сестры…
Я разозлилась. Собранные факты доказывали: Роза хоть не открыла мне всей правды, но ни разу не соврала!
– Блин, – вырвался страдальческий вздох.
Идиотская ситуация. Внутренний голос настойчиво говорил мне:
