И Миша потом всю дорогу шутил:
— Витуса Беринга ты там не заметил?
А Магеллана не встретил? Тебе теперь все Палтусовыми кажутся. Может быть, я похож? Или она?
— Нет, ты не похож, — серьёзно отвечал Максим.
Ссора
В субботу все опять перессорились. Шли из школы вместе.
Олег, размахивая портфелем, говорил что-то о новом романе, который он придумал написать.
Миша предлагал перейти в разговорах о деле на тайный шифрованный язык. Этот язык он уже составил.
Лида неожиданно остановила всех, от крыла портфель и стала показывать рукоделие — кофточку, которую она связала для куклы.
— Смотрите, какая хорошенькая!
И цветочки голубенькие, — говорила Лида. — Хороший фасончик, правда? стала допытываться она у Максима.
И Максим не выдержал.
— Нам о деле надо думать, а вы ерундой занимаетесь — кофточки-шарфики!
Валя тоже его поддержала:
— Как не стыдно, Лидка! Выброси ты эту тряпку.
Лида отвернулась, но всем стало по понятно, что она плачет.
— Это не ерунда, это кофточка, — проговорила она, тихо всхлипнув.
— Ну и выброси свою кофточку! — повторила Валя командирским голосом. — И вы, мальчишки, тоже забудьте про свою ерунду. Давайте заниматься главным.
— Ты и занимайся, — сказал неожиданно Миша, — а для меня мои дела не ерунда.
Он повернулся и перешёл на другую сторону улицы, насвистывая «Во поле берёзонька стояла».
— Подумаешь, без тебя обойдёмся! - крикнула ему вслед Валя. А потом добавила злым голосом: — Предатель!
— Он не предатель, — сказал Олег.
— А кто же он тогда, кто?! Подумаешь, без него обойдёмся!
— Я тоже уйду, — тихо проговорил Олег и повернул вслед за Мишей.
А Лида закрыла лицо руками, всхлипывала она теперь уже громко. Да так и пошла от них, плача и натыкаясь на прохожих.
— Кто следующий? — спросила Валя прежним командирским голосом. И вдруг поняла, что следующими могут быть только Максим и Оля.
— Ну зачем ты так, Валя? — Оля и сама уже чуть не плакала.
— Зачем?! «Зачем» — спрашиваешь?
А почему это я всё время одна должна обо всём и думать и всё предлагать? Будто мне больше всех надо… — Валя поглядела на Олю с Максимом, словно видела их в первый раз, и вдруг сказала:
— У меня своих дел много, поняли? Не хочу я больше с вами заниматься!
И быстро пошла вперёд.
Оля и Максим уныло брели по улице Рубинштейна, Оля впервые почувствовала, как им одиноко.
— Как же мы завтра-то поедем? - спросила она. Максим не ответил, только вздохнул и пожал плечами.
Вечером Максим позвонил по телефону.
— Ну что? Никто не приходил?
— Никто, — сказала Оля и сразу же повесила трубку, потому что неожиданно для самой себя всхлипнула, совсем так же, как недавно всхлипывала Лида.
Вечером она лежала в кровати, слушала ночной уличный шум, и было ей очень грустно. Она тихо плакала в подушку, да так со слезами и заснула.
Утром ей не хотелось никуда ехать.
Она с трудом пересилила себя… Но зато на вокзале, когда у стены с расписанием пригородных поездов вдруг увидела всех своих ребят, снова почувствовала себя спокойно и уверенно.
Правда, у каждого, даже почему-то и у Максима, вид был слегка виноватый. Они сели в электричку, и Валя первой начала разговор.
— Прости, Лида, я тебя вчера обидела, сказала она.
— Да что ты, Валя, это я тебя обидела, ответила Лида. — У меня есть ириски с собой, хотите?
Лида полезла за ирисками, и было вид но, как она с трудом удерживается от слёз.
— Пусть каждый занимается своими увлечениями и не мешает друг другу. Но пусть у нас у всех будет и общее дело, - проговорил вдруг Миша, словно древний мудрец.
Все молча с ним согласились. Электричка тронулась. Олег стал рассказывать очередную, только что приду манную им историю, все заулыбались, а Оля почувствовала, как хорошо было им сидеть рядом и смотреть друг на друга.
Что вам угодно, молодые люди?
Перед домом 10 на Зелёной улице был невысокий заборчик.
За забором двое пилили дрова. Один молодой парень, а другой — старик с совершенно белыми волосами.
Это был Пахомов Иван Петрович тут и догадываться не надо было.
— Извините, пожалуйста, Пахомов Иван Петрович здесь живёт? — спросила через забор Валя. Всё- таки она была самой смелой.
Молодой парень остановил пилу, оглянулся на них и ответил:
— Здесь!
Старик стоял к ребятам боком, но по чему-то не хотел обращать на них внимания.
— Дед! Тебя спрашивают, — закричал парень и показал на ребят.
Старик заулыбался, закивал.
— Сейчас-сейчас, прошу подождать, я схожу в дом за слуховым аппаратом.
— Как же мы говорить-то с ним будем? — испугалась Оля.
— Нормально… — успокоил всех Миша.
— Вы проходите, сейчас дед вернётся.
— Старик уже шёл к ним, нёс в руке микрофон. Проводок от микрофона тянулся за ухо.
— Пожалуйста, что вам угодно, молодые люди? — спросил старик — Не обращайте внимания на мой аппарат. Он у меня старый, зато надёжный.
Ребята растерялись. Они не знали, с чего начать.
Наконец Максим решился, шагнул вперёд и громким хриплым голосом прокричал:
— Вы плавали на «Святом Петре»?
— Говорите, пожалуйста, тише. Мой аппарат не принимает громкие звуки, — попросил старик. Он и сам разговаривал негромко.
— Они спрашивают, плавал ли ты на «Святом Петре», — сказал парень, улыбнувшись.
— На «Святом Петре?»
Переспросил старик шёпотом. Было видно, как сильно он растерялся. Он да же попятился и сел на широкий пень. Несколько мгновений он просто шевелил губами, а потом ещё раз переспросил:
— На «Святом Петре»? Как вы об этом узнали? И позвольте спросить, молодые люди, кто вам назвал мой адрес?
— Никто… — ответила Валя. — Мы его в справочном бюро узнали.
— Что же мы тут стоим… Пойдёмте в дом, там тепло. Там я постараюсь ответить на ваши вопросы. Предполагаю, что вас интересует это давнее несчастливое плавание?
— Да, — подтвердил Максим. — Именно оно нас и интересует.
— Да, я плавал на «Святом Петре», если Можно назвать плаванием наш долгий дрейф… —
