«Блин»? Что-то новенькое…
– Ещё есть жёлтые с бахромой! Вот!
– А тебе самому какие больше понравились? – поинтересовалась Соня, роясь в кошельке.
– Сиреневые, как Маша в театре подарила.
– Возьми тридцать штук. – Соня протягивает Ване деньги.
– Нет, нет! Я заплачу! – вмешиваюсь я.
– Да не лезь ты!
– Что значит – «не лезь»?
– Твои приглашения, наш букет!
После препираний решаем, что оплатим пополам.
В прозрачной коробке ларька, густо наставленного разноцветными букетами, маячат Ваня и продавщица.
– А что у него с губами? – спросила Соня.
– Да, я тоже заметила! – подхватила Маша.
– Накрасил.
– А зачем?
– Нельзя же в кино идти без грима.
Сёстры расхохотались. А вдруг это я?.. Она от МЕНЯ что-то подцепила?.. Что-то вялотекущее, о чём я не знал. Бывает же, что у мужчин не проявляется, а у женщин – ещё как…
Минут через пять Ваня запихнул в окно тугой букет. Салон наполнился хрустом крепких стеблей и свежим ароматом закрытых каплевидных бутонов.
– А я скоро бриться буду! Как папа!
При входе в кинотеатр, сразу после металлоискателя, полукругом стоят журналисты с фотоаппаратами, а за ними – гости. Пожилые тёти с сумками, девушки с длинными ногами, растущими из микроплатьев, волосатые-бородатые типы, по виду члены съёмочной группы, состоятельные мужчины с сигарами и в розовых рубашках, друзья продюсеров. Вижу несколько знакомых по прошлой жизни лиц. Киваю кому-то.
– Здравствуйте, Фёдор!
– Ирина. – Ясновидящая в ожерелье из крупных полудрагоценных камней под руку с мужем.
– Это Павел, познакомьтесь.
– А мы уже… э… очень приятно, Павел, – пожимаю его сухую руку, решив не напоминать о том, что нам уже приходилось видеться. Ваня повторяет приветствие за мной.
– А мне подруга приглашение отдала. Она художницей по гриму у них работала, – поясняет ясновидящая. – Ну как, нашли хозяина вашей картины?
– Ну… нашли, конечно, – улыбаюсь я как можно раскованней. Теперь ведь ясно, что картина один в один похожа на афишу фильма.
– Завтра будет солнечно. – Ирина пристально посмотрела на Ваню, а потом на меня. Из-за помады, наверное.
– Ой, правда? Спасибо! – обрадовался Ваня.
– За что спасибо? Я тут ни при чём, это судьба…
Мы собрались уже заходить в зал, когда перед нами появилась Лена с двумя очаровательными детьми – десятилетней девочкой и мальчиком лет шести-семи.
– Привет! Молодец, что пришёл! – улыбается мне Лена.
– Соня, Маша, познакомьтесь – Лена…
Сёстры переглядываются. Наверное, начали догадываться, кем Лена нам приходится. А она исподтишка разглядывает Ваню.
– Это Ваня. Ваня, это Лена.
– Очень приятно. – Ваня целует ей руку, склонившись в своём особом реверансе. На её руке остался красный отпечаток его губ. Я украдкой смотрю на неё: что-то по лицу промелькнуло.
– Это Даша, Серёжина дочь. – Лена гладит по голове девочку. – А это Никита, наш общий. – Прижимает стеснительно потупившегося мальчика к себе. Аккуратненький такой, в костюмчике, похож на неё… и Ваня похож… Какая разная у них похожесть, у Вани и маленького Никиты. Как одинаковые механизмы, выпущенные на разных заводах: один на лицензионном, а другой на подпольном. Жизнь пошла совсем не так, как я рассчитывал…
– Проходите в зал, мне пора на сцену, сейчас группу представлять будут. Увидимся на фуршете!
Я подаю Ване знак. Он не понимает, я выразительно подмигиваю. Ваня спрашивает Лену:
– Правда, у меня крутой прикид?
– Да, очень стильно.
– А я скоро буду бриться! Видите? – Ваня нащупывает и оттягивает волосину на подбородке.
– Ваня… цве-ты… – говорю я, тыкая пальцем в букет.
Тут Ваня вспомнил про тюльпаны и вручил их Лене.
– Спасибо. – Лена целует Ваню. Он вторично отвечает реверансом.
– Я сам выбирал.
После слов приветствия и благодарностей показ начался. Настоящий мюзикл с длинными танцевальными и вокальными номерами. История девушки Алёнушки, бедной, но красивой и честной. Соседки и подруги завидовали её уму и красоте и однажды подсунули отравленное яблоко. Но Алёнушка приняла противоядие и одолела злодеек. Ей помогали люди, некоторые звери и древние духи земли, которые дали ей нефть. Интересно, что все положительные герои оказались блондинами, а все отрицательные – брюнетами-очкариками.
Наибольшее впечатление произвела финальная сцена праздника на лесной поляне.
В центре поляны очерчен круг. По периметру – зубцы крепостной стены, напоминающие кремлёвские, только изо льда. Из-за тонких берёзок вышли десятка два парней и девушек в расшитых народных костюмах. Парни с балалайками. Они выстроились вдоль круга и затянули медленное, лиричное начало «Калинки»:
Часто мы эту песню в последнее время слышим.
Поющие разошлись в разные стороны, обнаружив в кругу пять фигур в красных плащах. Они их тут же скинули. Трое оказались девушками; одна мулатка, другая брюнетка с древнеегипетскими глазами, третья – блондинка Лена-Алёнушка. Они остались в нижнем белье, расписанном жёлтыми хохломскими листьями и красными ягодками. На Лене тоже трусы с лифчиком, только золотые. Обуты все в красные туфли на шпильках. В руках сжимают бутылки с водкой, названной в честь президента. Алкогольный завод – главный спонсор фильма. Ещё двое оказались мужчинами, наряженными в тельняшки и камуфляжные штаны. Обуты в синие кеды с тремя белыми полосками. В руках – хлысты. На бицепсах татуировки: вертолёты, танки, парашютисты. Тела у всех атлетические и загорелые. Лица скрыты спецназовскими масками.
Сначала все пятеро двигались плавным хороводом, словно животные, красующиеся друг перед другом. Затем одна из девушек поставила бутылку себе на голову и упёрла руки в бока. Парень, стоящий напротив, щёлкнул хлыстом и сбил бутылку ударом. Да не просто сбил, а, прихватив её хлыстом, дёрнул к себе и поймал.
Девушка невредима, бутылка цела.
Зрители в зале свистят и аплодируют.
Второй парень не менее ловко повторил такой же трюк с другой девушкой.
Восторг в зале нарастает. Хор ускоряется:
Бутылку на голову поставила Лена-Алёнушка, стоящая в центре подиума. Парни крутанули хлысты над головой и обвили запотевшую тару одновременно. Лена-Алёнушка отступила. Парни давай сверлить друг друга театрально- злобными взглядами. В левой руке у каждого по бутылке, на дрожащих от натяжения хлыстах висит
