Кандид, наконец, шевельнулся и потянулся рукой к поясу. Вытащив нож, он сделал шаг в ее сторону. Девушка пронзительно взвизгнула и отпрянула назад, отчего стены хижины закачались.
— Мама!!! — вскрикнула она. — Не надо!!! Не подходи!
Кандид застыл на месте. Он понял этот чужой язык, и он даже не был уверен, что этот язык ему чужой. Он никогда не говорил на этом языке, даже с отцом, и, тем не менее, это сейчас не явилось препятствием для понимания, и это было удивительно. Да, все те слова, что иногда вырывались у него наружу на протяжении всей жизни, безусловно, принадлежали этому языку. Но он никогда не пытался говорить на нем, хотя, наверняка, смог бы. Теперь он знал, что смог бы.
— Не… бойся… — произнес он на ее языке, словно пробуя слова на вкус. — Надо разрезать… веревки…
Это произвело эффект не меньший, чем появление в его руках ножа.
— Ты кто?! — в ужасе выпалила она.
— Не надо бояться, — сказал Кандид успокоительным тоном. — Тебе не будет… плохо.
Он присел перед ней на корточки и осторожно взял ее за руку, ощущая, как сильно она дрожит всем телом.
— Кто ты такой? — повторила она с замиранием.
— Меня зовут… — Он чуть запнулся, потом сказал: — Кандид. Меня зовут Кандид, — повторил он уверенно. — А тебя?
— Лена… — тихо произнесла она, несколько успокаиваясь.
— Лена, — проговорил Кандид. — Лена. Все будет хорошо, Лена. Поверь мне… и все будет хорошо.
Он поднял ее связанные руки и перерезал веревки. Она молчала и не сопротивлялась. Затем он освободил ее ноги и убрал нож. Лена тут же стала растирать запястья и лодыжки.
— Это твой вездеход был там… у озера, возле дороги? — спросил он.
— М-мой… — быстро закивала Лена. — А ты… кто?.. Ты из… Управления?
— Я потом тебе объясню, потом… Ты есть хочешь?
— Нет… Я обратно хочу… Не хочу здесь… Мне страшно…
— Никто тебя не тронет, — сказал Кандид, заглядывая ей в глаза. — Слышишь? Я тебе обещаю. Поняла меня?
Лена мелко закивала и схватила его за руку.
— Я не хочу здесь оставаться!.. Я боюсь!.. — сбивчиво заговорила она. — Помоги мне… Мне надо обратно! Помоги мне, пожалуйста!.. Не оставляй меня одну…
— Все будет хорошо, — снова сказал Кандид. — Ты подожди меня тут. Я скоро вернусь. И ничего не бойся, ладно?
Он выпрямился. Она испуганно вскочила следом.
— Не оставляй меня… — Губы ее задрожали. — П-п-пожалуйста…
Кандид взял ее ладони в свои.
— Ты должна мне довериться, Лена, — твердо сказал он. — Я недолго, правда. Ты успокойся и жди меня. Сядь туда, где сидела, и жди. Договорились?
Она прерывисто вздохнула и беззвучно произнесла:
— Да.
Потом опустилась в свой угол и съежилась, обхватив руками колени.
Косого он нашел на северном краю стоянки, около длинной череды горшков и тюков, выставленных вдоль плетеного заграждения. Тот размахивал руками, отчаянно пытаясь доказать что-то Кривороту, стоявшему рядом с хмурым, но невозмутимым видом.
— О, Умник! — воскликнул Косой, завидев Кандида. — Очень хорошо, что ты пришел… Ты же все знаешь. Умник, скажи ты ему, что нельзя нам на Чертовы скалы-то лезть! Конец нам всем там на этих Скалах будет, ни за что нельзя туда идти…
— Ты мне уже надоел, Косой, — проговорил Криворот. — Если не хочешь, можешь с нами не идти, никто тебя силком не тащит, оставайся тут, Косой, что хочешь, то и делай. Только мы здесь не останемся, ясно дело, хватит уже нам тут оставаться, мы уже наоставались! Здесь скоро ничего кроме Трещин, не будет, можешь и ты залезть в какую-нибудь, и живи там, сколько влезет. Вместе с двурогами там живи, Косой, они, наверное, тоже в трещинах живут.
— А как полезем на Скалы, — не унимался Косой, — так в западню и попадем. Там подруги отсиживались, отсиживались, а теперь вот мстить нам решили. Как же можно прямо в лапы к ним идти? Мы по Скалам-то никогда не ползали, а они там сколько уже прячутся, они там — хозяева!.. Только, наверное, и ждут, когда мы к ним в лапы полезем, чтобы всех нас там перебить.
— Ты больше этих сказок про скальных подруг нам не рассказывай! — оборвал его Криворот. — Сколько можно эти сказки рассказывать? Сон тебе, видно, приснился, Косой, вот ты всем и рассказываешь сказки, слушать надоело… А если ты, Косой, забыл, как подруги выглядели, так пойди и спроси у тех, кто не забыл, и дурь эту из башки своей выкинь — вот что я тебе скажу!
— Конечно, столько времени прошло! — сказал Косой. — Что же тут такого, они запросто теперь по- другому могут выглядеть… Это теперь измененные подруги! Скажи, Умник, разве такого не бывает в лесу? И туман лиловый тоже не исчез, а за Скалы ушел, вместе с подругами перебрался, потому что подругам без него никак невозможно, без этого проклятого тумана…
— Это какие такие «измененные»? — прервал его Кандид. — Если ты про ту девчонку, которую у Безымянного озера поймал, говоришь, — так она не подруга. Это я точно знаю.
— Как же это не подруга?! — встрепенулся Косой. — А кто она, по-твоему, такая?!
— Она не подруга, — твердо повторил Кандид. — И спорить я с тобой не хочу. Не буду я с тобой спорить, Косой. У меня к тебе предложение: отдай мне ее. Зачем она тебе, Косой?
— Вот ничего себе! — сказал Косой. — Отдай, говорит, и все. Как же это так, Умник, я ее изловил, всю дорогу, можно сказать, на себе пер, а теперь — отдай! И с какой это такой радости, не пойму я, Умник?..
— Ну что ты с ней будешь делать? Подумай немного.
— Мое дело. Что захочу, то и сделаю. У меня с подругами личные счеты, Умник. У меня из-за них в войну…
Косой умолк с открытым ртом, уставившись на фляжку в протянутой руке Кандида.
— Возьми, — сказал Кандид. — А девчонку мне отдай.
Косой сглотнул, не сводя взгляда с фляжки, блестевшей на солнце. Настроение у него менялось на глазах. Даже Криворот стал, покряхтывая, переминаться с ноги на ногу.
— Договорились? — спросил Кандид. — Зачем тебе девчонка.
Косой выхватил из рук Кандида фляжку и прижал к груди обеими руками.
— Ни к чему она мне… — торопливо забормотал он. — Бери ее, конечно, Умник… Что я с ней, правда, делать-то буду? На Чертовы скалы, что ли, с собой потащу?.. Мне, Умник, разве жалко? Твоя девчонка, забирай ее хоть сейчас! А мне… надо собрать кое-что…
Он попятился, продолжая прижимать фляжку, словно боясь, что Кандид передумает и заберет ее обратно.
— Ты хоть знаешь, как ей пользоваться? — вслед ему крикнул Кандид.
Но Косой не ответил, он стремительно удалялся на середину стоянки.
— Что это ты удумал? — спросил Криворот Кандида. — Зачем тебе девчонка?
— Хочу помочь ей вернуться, — ответил Кандид. — Туда, откуда она пришла.
— Не понимаю я тебя, Умник, — покачал головой Криворот. — Бросил бы ее тут и все. Какая польза с ней возиться?
— Она попала в беду, Криворот. Она погибнет в лесу, понимаешь? Я должен помочь ей вернуться.
— Значит, ты не идешь с нами к Чертовым скалам?
— Значит, не иду.
— А как же ты попадешь к Безымянному озеру, Умник? — с сомнением сказал Криворот. — Через Трещину не перелетишь, ясно дело. Может, она еще длиннее стала за это время, а? А вдруг до самых болот
