– Доброе утро, Розина. Убери это, пожалуйста, – Лота не уточнила, что именно, но та кивнула. – Мои вещи доставили?
– Пока еще нет, миледи.
По приезду в Ур, Блистательный и Проклятый, Лота остановилась в гостинице у Ююжного портала: у дяди она рассчитывала погостить не больше пары часов, а потом – сбежать. Пяти минут было бы достаточно, если честно. Даже одной минуты. Логово нервировало. Логово давило и вызывало ненужные воспоминания. Безумное гнездо безумной семейки…
Что Элжерону нужно от нее? Мокрая Рука не слишком сентиментален. Вряд ли он просто соскучился. Старший Малиган славится холодной расчетливостью – если он пожелал видеть Лоту, значит, нашел ей место в своих планах.
«Только не продолжение рода, будь, хаос, милостив».
«Я замужем, – повторила Лота как заклинание. – Замужем. Почему же эти проклятые два месяца…»
– Миледи? – горничная смотрела с плохо скрываемым любопытством.
– Спасибо, Розина, на этом все.
Когда горничная ушла, нагруженная подносами с неудавшимся завтраком, Лота вздохнула.
Даже три дня в Логове – очень долгий срок. Что уж говорить про месяц…
В этот момент Лоте захотелось оказаться за сотню лиг от родового гнезда. Желание было настолько сильным, что она почти наяву увидела, как надевает платье, закалывает волосы, чтобы не падали на лоб; берет в одну руку шпагу, в другую – пистолет, и – прорывается с боем, если нужно.
«Пусть попробуют меня остановить».
Даже не подумают, увы.
«Не торопись, – сказала себе Лота. – Сначала все разузнай. Ты для этого сюда и приехала. Это твоя семья. Твои чокнутые, горячо не любимые родственники. Величие клана Малиганов, помнишь? Мы, Выродки, должны держаться вместе. Так что успокойся и займись делом. О бегстве подумаешь позже. «Договорились». Лота выпрямилась. Для начала займемся собой.
В зеркале отразилась молодая женщина в прозрачном пеньюаре с кружевами. Голубоглазая брюнетка «с интересной бледностью».
Скулы высоковаты, глаза слишком широко расставлены – хотя что-то кошачье, в них, несомненно, есть. Что приятно. Подбородок четко очерчен, но тяжеловат. Нос слишком длинный…
Сколько еще недостатков ты сможешь найти?
Верно. Лота вздохнула и велела себе остановиться. Так можно дойти и до испорченного на весь день настроения… Однако великий человек придумал все эти белила, пудры, помады и прочие приятные мелочи. Попробуем подчеркнуть достоинства и замаскировать недостатки. Для начала выровнять цвет лица, спрятать весн… Камень-сердце! Веснушки-то откуда?!
Все-таки настроение она себе испортила.
Лота отложила пуховку. На столике перед зеркалом, среди разноцветных баночек и шкатулок, чужеродным предметом смотрелся большой пистолет. Полностью заряженный, с серебряной пулей. Второй такой же остался под подушкой. Лота сама его туда положила.
«Только не говорите, что в Логове нечего и некого бояться, – подумала Лота с горечью. – Я здесь выросла. И это были не лучшие семнадцать лет моей жизни».
Последующие двенадцать лет, проведенные вне родового гнезда, оказались гораздо приятнее.
«И все-таки, зачем я понадобилась Элжерону?»
Вампир отложил книгу и поднялся с мягкой грацией хищного зверя. Увечье на ловкости Красавчика, кажется, никак не сказывалось. Интересно, подумала Лота, смогу я с ним справиться? Если он как следует меня разозлит?
Яким поклонился. Как всегда – с невероятным изяществом.
– Миледи?
– Доброе утро, Красавчик. Ничего, что я без приглашения?
– Мой дом – ваш дом, миледи.
Очень мило. Особенно если вспомнить, где обычно обитают вампиры.
За его спиной Лота увидела ряды полок, а на полках – книги, книги, книги… Да сколько же их? Не меньше пары сотен. Он что, ограбил библиотеку регента? В любом случае, вампир нашел идеальное место для хранения награбленного. Хотелось бы посмотреть на того сумасшедшего законника, что посмеет сунуться в гнездо Малиганов.
– Я много читаю, – пояснил Красавчик, заметив ее взгляд. – Это создает иллюзию жизни.
– Но… откуда?
– Лорд Фер был очень любезен.
Еще бы. Книжный Червь просто счастлив, если удается всучить кому-нибудь один из своих пыльных фолиантов. Даже если этот «кто-нибудь» – наглый, самовлюбленный вампир.
«Ты не за этим сюда пришла».
Правильно.
– Где обитает Жан?
Красавчик покачал головой.
– Не здесь, миледи. Жан за последнее время несколько сдал. Вы заметили цепь?
– Элжерон приказал её сделать лет восемь назад. Еще во время моего последнего визита. Но я не думала…
– Боюсь, на цепи он и останется – до истинной смерти. Увы, миледи. Даже слуги Малиганов не вечны…
Под старость упыри теряют разум. Превращаются в зверей. Интересно, на себе подобных они бросаются?
– Не боишься, что Жан свернет тебе шею? Он чудовищно силен.
Яким посмотрел на Лоту. В этом взгляде она уловила нечто странное – словно огромный провал. Потом все скрыла ирония.
– Не думаю, миледи. Жан меня любит.
– Откуда ты знаешь?
– Я даю ему кроликов – разве этого недостаточно?
Вампир-циник – это что-то новое. Но ему удалось поразить тебя, девочка. Не правда ли?
– Это жестоко.
– Вы считаете? – Красавчик покачал головой. – Я даю ему кроликов по часам. Он все время голоден. В таком возрасте и в таком состоянии кровь нужна понемногу, но часто. Чем чаще, тем лучше. Жан очень старый, к тому же жить со скрижалями в груди… Понимаете, миледи? Серебро убивает Жана второе столетие подряд. Удивительно, что он вообще так долго протянул… Жан – разрешенный вампир.
– А ты – нет?
Красавчик улыбнулся.
– Понятно. И почему Элжерон…
– Кхм, – сказал вампир.
– Не Элжерон? Тогда кто? Корт? Лорд Молния никогда бы…
– Мне кажется, лорду Молнии понравилось это не больше, чем вам, миледи.
– Я не говорила, что мне это не нравится… Древоточец! Как я сразу не догадалась. Он тебя нашел?
– Ваша догадливость делает вам честь.
Слово «честь» вампир произнес слегка в нос – как делают южане.
Внезапно Лота поняла, что напоминает ей выговор Красавчика.
– Ты лютецианец?
Красавчик улыбнулся.
– Возможно, миледи. Не могу сказать точно. Вампиры плохо помнят жизнь до рождения.
– А ты… что ты помнишь?
Некоторое время Красавчик смотрел на Лоту. Молчал.
«Я на самом деле хочу знать. Поверь мне».
Вампир подошел к книжному шкафу. Повернулся к гостье спиной, игнорируя приличия. Со стороны
