А для меня цена ещё выше, ибо потеря жизни будет стоить мне гибели души. Не в добрый час я полез подслушивать чужие тайны.
И тем не менее, будь у меня возможность всё переиграть, я бы ни за что не согласился.
Кажется, я так и заснул с ухмылкой на лице.
На следующее утро после завтрака Ришье Малиган (граф Тассел, напомнил я себе) отправил меня в город – сдать один из пистолетов в оружейную лавку для замены курка. Кроме того, Лота дала мне записку к аптекарю, чтобы я купил лекарства, необходимые для поправки здоровья хозяина. Баронесса, как и положено аристократке Фронтира, неплохо разбиралась во врачевании. Местный климат, просвистанный пулями, тому уж больно способствует.
Удачно, что я могу сказать!
Может быть, даже слишком удачно?
На всякий случай я как следует покружил по Наолу, старательно делая вид, что заблудился. «Хвоста» не оказалось.
Цапля встретил меня в одиночестве.
Жаба, как выяснилось после взаимного обмена «любезностями», ушел к ростовщику за деньгами. К тому же, он не хотел встречаться со своими наемниками здесь, в кабаке, под бдительным оком хозяина заведения.
– Вот.
Я положил перед Цаплей листок бумаги, исчерканный свинцовым карандашом.
– План особняка. Проникнуть проще всего через сад, ночью он почти не охраняется. Там один пес – громадный зверь, но я о нем позабочусь. Необходимо перекрыть эту калитку и еще вот эту. Одного человека на черный ход. Кого-то с арбалетом стоит посадить у фонтана. Через решетку забора он сможет держать под контролем улицу, и даст знак, если появится патруль. А если кто-то из обитателей особняка прорвется через главный вход…
– Не прорвется. По центру пойдут Жаба с Корнаком, – тут же решил Цапля.
– Корнак?
– Бретер из Ханнории, потрясающе хорош с кинжалами. Что еще? Первый этаж, я так понимаю, это холл, гостиная и столовая?
– А в левом крыле – кухня и кладовые, там же комнаты слуг.
– Всех пересчитал?
– Из прислуги остаются ночевать только привратник и две служанки.
– Кто-то должен ухаживать за садом?
В отсутствие Жабы Цапля оставил свою браваду и демонстративную ненависть ко мне. Без зрителя это было не так интересно. Он проявлял внимание к деталям и почти не придирался к тому, что я говорил. Впрочем, «почти», как известно, не считается.
– У садовника болеет дочь, он на ночь уходит домой. А если и останется – невелика беда. Старый пень глуховат.
– Странно, что в городе, полном сброда, нобили не уделяют должного внимания охране своего дома. Тем более, если баронесса так молода и привлекательна, как ты её описал, – задумчиво почесал длинный нос слуга Тотема. – Правда, если верить тому, что я слышал о её муже, одного его имени хватит, чтобы держать воров и разбойников на почтительном расстоянии. Страшный человек. Страшный и жестокий.
Барон Хантер!
Человек, меняющий учителей фехтования как перчатки!
Увлеченный тайнами Выродков и мастеров, я и думать забыл о нем. А ведь это – потайная карта, которая может сыграть неведомо как.
Впрочем, Цапле об этом знать не обязательно.
– Насколько я понял, он в отъезде.
– Да, я тоже это слышал, – кивнул Цапля. – Выполняет тайные поручения герцога Наольского. Впрочем, пусть его носит. Будем надеяться, этой ночью он не вернется.
– Этой ночью?
Я не ожидал, что всё пойдет так быстро.
– Нет смысла тянуть. К нам с Жабой начали присматриваться. Уж я-то шпиков за лигу чую.
– Нельзя так сразу, – покачал головой я. – Дело нечистое! Три Тотема не собираются по пустякам. Не исключено, что Хантеры опаснее, чем кажутся на первый взгляд. Я еще не прощупал белолицего урода. Не знаю, насколько опасен человек, которого называют лорд Флэшер…
– Ну, ты уже здорово испугался его шпаги! – не удержался Цапля.
– …наконец, мы не знаем, что именно ищем, – не отвлекаясь на перебранку, продолжал я. – Если вывозить из дома все вещи, обладающие магической аурой, нам, может быть, целый фургон потребуется! Будет лучше, если я все заранее разнюхаю.
– У тебя в запасе целый день, – осклабился Цапля. – Сделай это!
Я попробовал в последний раз:
– Не спеши. Мастера не похвалят тебя за ошибку.
– Ошибки быть не может. Нас восемь против тупого вояки, двух калек, один из которых тебе доверяет и позволит приблизиться на длину ножа, а также книжного червя и кучки женщин. Отправляя в Наол три Тотема, мастера, видно, брали в расчет барона Хантера. Но его на нашу удачу в городе нет. Именно поэтому не стоит упускать время. Если Хантер вернется, все станет гораздо сложнее.
– С таким же успехом он может вернуться и этой ночью. Мы ничего не теряем. Еще один день, и я…
– Тебе напомнить, кого мастера поставили старшим? – вкрадчиво спросил Цапля.
Бормоча проклятья, я отвернулся, чтобы не видеть злорадного триумфа на роже Цапли.
Ск-котина!
Сегодня вечером… у меня осталось всего несколько часов. И большую часть времени придется провести рядом с графом Тасселом, чтобы не вызвать подозрений. Тайны семейства Хантеров лежали на душе свинцовым грузом, а я так и не придумал, как их использовать. Судьба щедрой рукой подкинула волшебный шанс, который теперь пропадет втуне из-за упрямства этого тупого скота!
Он ведь даже не знает, с кем придется иметь дело!
В мучительном раздумье я потер переносицу. Если предупредить Цаплю, что нашими противниками станут Выродки-Малиганы, он умерит прыть и не будет настаивать на немедленном штурме особняка. Даже его куцый умишко сообразит, насколько меняет дело такой расклад.
Эту же фразу – слово в слово – я повторил ночью, когда Цапля, неслышной тенью проскользнув через сад, взобрался по веревке, сплетенной из постельного белья, ко мне в комнату.
Ночь идеально подходила для убийства – душная, несмотря на легкий ветерок, и звонкая из-за оголтелого хора насекомых, прятавшихся в траве и на деревьях. Конечно, чуткое собачье ухо и в таком звоне уловило бы тихие шаги крадущихся людей, но, увы, верный пес Хантеров – громадное животное с квадратными челюстями, способными перекусить бедренную кость – уже не мог предупредить своих хозяев. Задушенный лентами Тотема, он лежал на земле, положив голову на передние лапы и, казалось, спал.
Плоский диск луны висел в чистом звездном небе. Из четырех масляных фонарей, освещавших подходы к особняку Хантеров, по странному стечению обстоятельств горели только два. И оба, опять-таки по странному стечению обстоятельств, – дальние от дома. Так что под стенами лежала густая и сочная тьма, в которой можно было укрыть с дюжину убийц. Собственно, где-то в ней сейчас и скрывалось пресловутое «стечение обстоятельств» – сжимая в руках ножи и шпаги.
Крыльцо парадного входа тоже освещал фонарь, но об этом уже позаботился я. Плохое масло сильно чадило, свет в результате выходил такой тусклый, что не привлекал даже ночных бабочек.
Напрягая зрение, я вгляделся в темноту и уловил шевеление возле фонтана, выложенного кашимским розовым мрамором. Цапля послушал меня и посадил туда человека с арбалетом.
В желтом круге света у главного входа мелькнула тень. Жаба? Корнак?
Кажется, все были на местах, ожидая только сигнала.
Когда убийца, носящий малиновый камзол, уснет не до утра, а навеки, пронзенный ударом Цапли, наш вожак прокричит совой. В течение следующей минуты-другой я должен постучать в двери спальни графа
