Тассела, и едва мой хозяин появится на пороге – заспанный и заторможенный, – перерезать ему одним движением горло. А дальше дело закончится уже без моего участия.
Мы слишком хорошо все спланировали. Едва ли что-то сумеют предпринять даже Выродки.
Еще раз прогнав рисунок ночной резни перед мысленным взором, я медленно и глубоко вдохнул.
Сейчас.
Сейчас начнется.
И потом пути назад уже не будет.
– Ну, двинулись! – свистящим шепотом скомандовал Цапля.
Голос его подрагивал, а ноздри жадно раздувались, точно слуга Тотема пытался взять след жертвы по запаху. Ему не терпелось начать убивать.
Вот тогда я и повторил фразу, что прозвучала утром в кабачке «Беспутная вдовушка». Но только прежде я соврал, а сейчас говорил чистую правду.
– Есть один момент, о котором я забыл тебе сказать.
Голос прозвучал чуть хрипловато, но ровно и спокойно.
Цапля мог сколько угодно думать, что это он – ловкий, быстрый и подозрительный, – успел заметить краем глаза блеск металла и отскочить в сторону. На самом деле все обстояло иначе: я просто дал ему шанс. Убивать Пауку было не впервой, но тот, кем я был раньше, не любил удары в спину.
Очень глупая и непрактичная привычка.
– Что за игру ты затеял?
Цапля даже не удивился.
Я молча двинулся на него, держа кинжал на уровне груди. Застигнутый врасплох, Цапля, тем не менее, не собирался позволить зарезать себя, как поросенка. Слегка пригнувшись, словно для броска в ноги, Цапля двинулся вдоль стены, выбирая момент для ответного удара. Выражение ярости сменилось гримасой, вздернувшей уголки губ в насмешливой улыбке: слуга Тотема считал себя лучшим убийцей, чем я, и теперь, когда ему удалось избежать удара в спину, сомнений в исходе поединка у него не было.
Как и я, Цапля даже не пытался достать пистолет из-за пояса. Слуга Тотема выбросил руку, из которой со скоростью, недоступной глазу, вылетело черное жало магической татуировки.
Промахиваться Цапле еще не доводилось. И уж тем более не с такого расстояния!
Поэтому он так и не понял, почему я, вместо того, чтобы рухнуть на пол с пробитым черепом, спокойно шагнул навстречу. Приобняв Цаплю, как лучшего друга, я несколько раз быстро вонзил кинжал, метя в печень. Боль и удивление смешались на лице слуги Тотема. Он попытался закричать, но вышел только слабый звук, похожий на всхлип.
– Никогда не убивал себе подобных? – тихо спросил я, глубже вгоняя кинжал в обмякающее тело. – Видимо, нет. А то бы знал, что один Тотем не может причинить вреда другому. Мастера этого не любят.
Он сполз мне под ноги и остался сидеть у стены, уронив руки. Бессильная ненависть какое-то время еще теплилась во взгляде, отравляя последние мгновения Слуги Тотема. Наконец и её стало недостаточно, чтобы удерживать жизнь в теле раба Сагаразат-Каддаха. Голова Цапли упала на грудь, и душа его отправилась в когти Зверемастера.
Моя тайна, в самом деле, стоила и жизни, и души.
И не одной.
Вокруг дома затаились в ожидании сигнала наемники, возглавляемые Жабой – убийцей, ничуть не менее опасным, чем был Цапля.
– Но под Тотемами мы остаемся людьми, а люди тоже умеют убивать. – я вытащил пистолеты из-за пояса мертвеца. – По старинке. Без магии и прочих уловок.
Первый шаг сделан. Теперь свернуть с выбранного пути: скользкого, головоломного и почти наверняка – самоубийственного, уже не удастся.
Дальше я действовал осознанно и решительно. Один за другим со зловещим скрежетом нависли над полками с порохом курки четырех пистолетов, оказавшихся в моем распоряжении. Приготовив оружие к бою, я развязал веревку из белья и застелил постель. Затем сорвал с себя камзол и штаны и бросил их на табурет, оставшись в одном исподнем: чтобы со стороны казалось, будто нападение застигло меня, равно как и прочих обитателей особняка Хантеров, в кровати. Подумав, сдернул шнурок с заплетенной косы, распустил ее и взъерошил волосы, дабы выглядели как у ворочавшегося во сне человека. Может и лишнее, но лучше перестраховаться. Не хватало еще, чтобы недоверчивый лорд Флэшер (или как там его по- настоящему – Корт Малиган?) со свойственной ему скоростью проткнул меня прежде, чем я успею хотя бы рот раскрыть.
Закончив с маскарадом, я встал к окну. Два пистолета положил на подоконник, из двух других хладнокровно прицелился в сторону фонтана, туда, где давеча заметил движение. А потом выстрелил. Сначала раз, затем другой.
Тишина ночи, разбавленная лишь звоном насекомых, умерла в оглушительном грохоте. Вспышки! Кислый белесый дым. И все же я успел заметить, как у главного входа, в пятне тусклого света, нелепо дернулась чернильная тень. Бросив разряженные пистолеты, я схватил вторую пару, и следующий выстрел подсек обладателя тени, заставив с глухим вскриком растянуться на присыпанной гравием дорожке.
Хотелось бы мне, чтобы им оказался Жаба!
С другой стороны дома донесся звон стекла, а затем вопль человека, исполненный такого ужаса, что меня мороз по коже продрал.
Ох, только бы никто из Малиганов!
Крик повторился, ещё более жуткий, оборвался на высокой ноте, словно кричавшему перерезали горло. Скорее всего, так оно и было.
С последним пистолетом я выбежал в коридор.
К лестнице!
Дверь в комнату Корта Малигана была распахнута, но сам обладатель малинового камзола исчез. Дверь главного входа тоже оказалась открыта. Учитывая характер убийцы в малиновом камзоле, я не сомневался: после первого же выстрела тот схватил шпагу и бросился встречать непрошеных гостей – напрямик, через холл. Иллюзий, что ханнарец Корнак и слуга Тотема Жаба могли выжить, столкнувшись с этой живой молнией, я не питал.
Полдела сделано!
Добравшись до лестницы, я остановился. К своему изумлению, глядя сверху на парадную залу, я обнаружил, что со стороны кухни выбегает мой молодой хозяин, замотанный в простыню. В руке Малиган сжимал огромный мясницкий нож. Вид у графа был растрепанный, но, я бы сказал, отнюдь не сонный.
Черт меня подери!
Благородный господин не погнушался провести ночь в комнате служанок? И это после тех выразительных переглядок с баронессой Хантер, полных внутреннего огня?!
Не ожидал!
Нет, ну право слово, не ожидал…
Мгновением позже я сообразил, что недооценил не только графа Тассела.
Сюрприз преподнес и Жаба.
Быть может, слуга Тотема почуял какой-то подвох. А, может, ему просто не понравился план Цапли. Так или иначе, но Жаба оставил позицию у главного входа, благодаря чему разминулся с молниеносным убийцей-Выродком и сохранил жизнь.
Замерев, я лихорадочно соображал: как Жаба мог провести меня? По всей видимости, мой собрат, не дожидаясь сигнала Цапли, пробрался в особняк через черный ход.
Дьявольски осторожен, хитер и опасен.
Сейчас Жаба крался вдоль стены, ступая бесшумно, точно не человек шел, а скользил бестелесный дух, сливаясь с тенями. Несмотря на то, что его отделяли от молодого графа самое большее десять шагов, Ришье всё ещё не замечал врага.
Я понял, что Жаба не пройдет мимо.
У него просто не осталось выбора.
Жуткий крик, встревоживший меня, донесся именно с задней стороны дома, от черного входа. Значит, путь отступления Жабе уже перекрыли. Главный вход, судя по распахнутой двери, занят врагом, к тому же,
