тенденция – мыслить клипами, давать мозаику конкретных видов и фактов. Это перекликается с рекламой, но в то же время – это искусство. Кстати, скульптура в центре зала, целующаяся парочка, – шедевр! А в статье ее назвали порнографией. Да, одежда их, такая же, как наша, смотрится очень авангардно, но я не вижу никакого бесстыдства.
– Вам тоже попалась на глаза эта газетенка? – Я покраснела, будто уличенная в нехорошем. – Вы читаете желтую прессу?
– Попалась? Пройти мимо было невозможно, она по всему институту раскидана. И в гардеробе, и в столовой, и на подоконниках.
– В прежнее время сказали бы, культмассовый сектор хорошо поработал.
– Не знаю, кто здесь поработал, но в нашем ЗАО следы бывшего НИИ еще очень заметны. Сохранились отделы, где чаи день-деньской гоняют, госзаказа дожидаются. Возможно, у них и культмассовый сектор имеется – надо же людей хоть чем-то занять. Но сектор, где я работаю, на частного инвестора завязан. У нас дел по горло.
– Да, я тоже до перестройки в НИИ работала, помню, как и что. НПО «Магнит» назывался.
– И наше АО «Магнит»! На Фонтанке, у цирка? Так?
Так... Если массированный выброс тиража был в известном мне «Магните», не исключено, что это как-то связано с Игорем, он же президент этого АО. Его враги стали моими врагами? Но какой в этом смысл? А может, в фантазиях Татьяны зернышко истины есть? Веронике стало известно о Ренате и Игоре и... Нет, голова кругом. И новая мысль обожгла мозг: газетку прочитали те, кто помнит и знает меня. Вот уж Ольга Князева позлорадствовала! Решение пришло внезапно: надо непременно обсудить это с Игорем. Ясно, что для него статья – не тайна. Вот когда разница между Матвеем и Игорем окончательно высветилась предо мной. Матвей посочувствовал мне, но он не борец, конкретной помощи от него ждать не приходится. А Игорь попытается разобраться и непременно что-то посоветует! Он – человек действия и надежный друг, бросаться такими не стоит!
Я позвонила Игорю и сказала, что мне необходимо поговорить с ним по важному вопросу.
– Догадываюсь по какому. Я уже предпринял небольшое расследование. Надеюсь, вечером будет полная информация.
– Так ты заедешь в галерею?
– Да, сегодня я обещал наведаться к Ренате. Если ты будешь на месте часов около восьми, мы побеседуем.
За окном совершенно стемнело, когда на пороге моего кабинета появился Игорь.
– Я догадываюсь, Елка, зачем ты меня зазвала. – Игорь достал из пиджака сложенную газету и потряс ею. – К сожалению, история до конца не ясна. У меня только есть некоторые предположения.
– Я в полной растерянности. Вначале думала, что это нормалисты постарались: мы с ними не очень ладим. Но теперь всплыл «магнитный» след, следовательно, нити тянутся к твоей, персоне.
Точно одно: митингующие старушки – бывшие сотрудницы «Магнита», недавно отправленные на пенсию. Это мне доложили верные люди. Я могу понять обиду бабусек – государство не обеспечило им достойной пенсии. Но АО – не благотворительная организация. Мы не можем держать лишних работников. Таких бабушек часто привлекают недобросовестные политики, давая им возможность заработать себе на воскресный обед. Но почему мишенью стала твоя галерея – мне не совсем понятно.
– Татьяна считает, что здесь замешана Вероника. Ей известно о твоей связи с Ренатой?
– Вероника? Интересно! С Вероникой у меня, Елка, действительно клубок проблем. Ты, наверное, замечала, что в последнее время мы с ней вместе почти не появляемся. Впрочем, что я вокруг да около... Вероника подала на развод и хочет уехать из страны. У нее появился воздыхатель покруче меня. И моложе, и богаче. Он американец, у него семейный бизнес столетнюю историю имеет. Что-то с фармацевтикой связано.
– Ты любишь ее?
– Что за вопрос: любишь – не любишь? Я не мальчишка уже, хочется стабильности. Семья – это тыл. И к Артемке, пацанчику моему, привязан. Знаешь, для мужчины в возрасте поздний ребенок – что конфетка для малыша. Как Денис рос, я не замечал. А с Артемкой вожусь – сам в ребенка превращаюсь. А Вероника грозит сына увезти.
– Ты пытаешься ее удержать?
– Я не позволю ей вывезти сына. Пусть катится одна, если ей так американец нужен. Сына не отдам. Я готов в суде ребенка отстаивать!
– Киллера нанимать не станешь?
Скорее Вероника на такое способна. Вот ты спрашивала, известно ли ей о Ренате... Как-то выведала, черт ее знает. И Ольга еще под ногами путается. Думаешь, почему я на открытии вашего бьеннале не был? Она, стерва, меня предупредила, чтобы не смел там появляться. В противном случае обещала скандал устроить почище, чем тогда, осенью, помнишь?
– А не могла Ольга кашу заварить?
– Леночка, я обязательно раскопаю всю эту историю. Ты, главное, не волнуйся.
– Спасибо, Игореша, за понимание. А с Ренатой вы говорили на эту тему? Ей ведь тоже походя досталось.
– Рената в этом отношении крепкий орешек. Ей уже приходилось публично выставляться и круговую оборону перед критиками держать. Это ты, милая, не ожидала, что камни в твою сторону полетят. Привыкай, малышка. И не обращай внимания, что люди о тебе подумают.
– Для меня важно, что ты, Игорь, подумаешь. Ты же не веришь, что я действительно с этими девочками...
– Ни слова больше. Я знаю тебя много лет, Елка. Однако вот о чем хотел бы тебя спросить, н-да... – Игорь замялся. – Рената сказала, что Матвей теперь у тебя живет. Это правда? У вас с ним серьезно?
– На эту тему, да еще с тобой, мне говорить трудно.
Но ты скажи. Ты мне и про Олега ничего толком не рассказала. Как вы с ним жили? Хорошо ли тебе было? Но то замужество я еще могу понять. Олег был человек успешный, за ним девушки стайками бегали. А этот, твой нынешний дружок... Что ты в нем нашла? Я, правда, с ним и парой слов не обменялся, но сдается мне, этот Матвей, как бы помягче выразиться...
– Не продолжай. Я люблю его.
– Любишь? Лена, Лена... Что годы с нами делают! А меня ты уже нисколечко, ни чуть-чуть? – Игорь, как неумелый актер, склонил голову набок и вывернул сцепленные кольцом руки.
– Хватит придуриваться, Игореха. Тебе ли жаловаться на невнимание женщин? Целых три за тебя борются!
– Не передергивай. Лена. Вероника хочет от меня избавиться, Ольга мстит, одна Ренаточка – чудесная девушка. Я, скажу честно, недостоин ее любви. Но она такая страстная, и мой бастион пал под ее натиском.
– Твой бастион небось из сахара?
– Не осуждай меня, Елка. Я ведь мужчина. К тому же наказан за свою любвеобильность. Все у меня нескладно в жизни получается. По большому счету, я одинок и несчастлив.
Я с недоверием покачала головой, чуть стыдясь, что почти счастлива с Матвеем. С ним жизнь очень упрощается. Я всегда раздуваю свои несчастья, а Матвей умеет превратить их в микроскопические неприятности. Зато у Игоря всегда какие-то сложности, проблемы. Он и сам в них увязает, и других втягивает.
Пока Игорь продолжал жаловаться на жизнь, дверь моего кабинета приоткрылась и вошла Рената:
– Хватит вам шушукаться. Пошли, Игорек. Ты обещал меня сегодня в ночной клуб свозить.
Она взяла, Игоря за рукав пиджака и буквально потащила за собой. Глупая, ревнует. Хотя как не ревновать, если она влюбилась в него без памяти!
Домой я вернулась поздно, но Матвей не спал, ожидал меня. Вскипятил чайник, приготовил свежую заварку. Пряный запах бергамота наполнил кухню и слегка успокоил меня. Отпивая маленькими глоточками чудесный напиток, я стала пересказывать Матвею перипетии сегодняшнего дня. Про пикет
