опрятным и вообще выглядит значительно лучше.
— Так что вы думаете о моем будущем зяте? — обратился он к Адаму.
Викки ожидала увидеть на лице Адама нечто вроде обиды. Однако тот широко улыбнулся и обменялся с Криспином дружеским рукопожатием.
— Так вы собираетесь жить в Дамаске? — добродушно обратился Адам к Криспину.
Криспин кивнул:
— Думаю, Хуссейн даст мне работу. Как вы полагаете, Мириам сможет привыкнуть к Лондону?
Адам усмехнулся над тем, как надулась Мириам.
— Вряд ли она перенесет нашу сырость, — поддразнил он девушку.
Мириам рассмеялась, уверенно держа Криспина за руку, чего не бывало раньше.
— Адам, очень важно, чтобы ты сказал правду…
— Разве я не всегда говорю…
— Не мне, а Викки, — оборвала его Мириам. Адам выглядел несколько удивленным.
— Хорошо. Так что же ты хочешь, чтобы я сказал?
— Что ты не женился бы на мне и через сто лет, — важно суфлировала Мириам. — Что ты очень рад нашей с Криспином помолвке.
Адам взорвался хохотом.
— Согласен. Только почему же мне не радоваться вашему счастью?
Мириам слегка зарделась, но гнула свое:
— Викки думала, ты хочешь жениться на мне.
Лишь один Криспин воспринял это как шутку. Он прикрыл рот Мириам рукой и засмеялся:
— Хватит, любимая, оставь их в покое.
Но Адам повернулся к Викки и смотрел на нее вопрощающе.
— Интересно знать, что заставляло вас так думать? — наконец проговорил он.
Викки совершенно растерялась, но поскольку пауза затягивалась, стала бормотать что-то про материал, купленный для Мириам.
— Да и все прочее… — добавила она вяло.
— Что именно? — мягко спросил он.
Вряд ли Викки могла бы признаться, что Мириам сама говорила ей об этом. Она сжала губы, готовая провалиться сквозь землю. Ей казалось, что она представляет собой жалкое зрелище, с плохо уложенными волосами и лицом даже без элементарного макияжа.
— Н-ничего, — выдавила наконец Викки.
Она могла лишь позавидовать полнейшему отсутствию смущения у Мириам, которая, не выпуская руки Криспина, была всецело поглощена обсуждением предстоящего обеда.
— Хотите пообедать здесь? — спросил Адам. Викки поборола смущение и покачала головой:
— Думаю, это уже будет слишком.
— Хорошо, тогда пойдемте.
Викки совсем растерялась. Твердой рукой Адам увлек ее за дверь, невзирая на слабые протесты, что она еще ни с кем не попрощалась.
— Полагаю, они вас простят, — проговорил он таким тоном, что она покраснела. — Они знают, что я сам хотел отвезти вас в Дамаск.
— Да? — Викки несколько приободрило такое рыцарское намерение. — А вот я и подумать не могла, что не пожелаю на прощание Криспину и Мириам большого совместного счастья.
— Значит, вы уже полностью определились в своем отношении к их союзу? — спросил Адам, внимательно глядя на Викки.
— Не знаю, — отрезала Викки, чувствуя, что силы возвращаются к ней. — Я думала, Криспин вас обошел, но, судя по всему, ошиблась. То есть я думаю, вас никто не может обойти. Для этого вы слишком умны и самостоятельны, — добавила она с горечью.
— Я? — удивился Адам. — Но, дорогая, я вам, кажется, неоднократно давал понять, как мне нужен друг…
— Значит, вы это проделывали довольно-таки странным образом.
Викки неловко было возвращаться опять во внутренний дворик, но она знала, что это необходимо. Она должна сказать Криспину, что страшно рада за него. И действительно, и Криспин, и Мириам были очень довольны, когда она поздравила их.
— Благодарю, Викки, — прошептал ей Криспин на ухо. — Очень мило с твоей стороны было возвратиться.
Мириам поглядывала на них украдкой, глаза ее искрились от счастья.
— Вы не забудете передать сестре, что переменили свое мнение? — сказала она улыбаясь.
— Ей не понадобится, — с иронией заметил Криспин, быстро взглянув на Адама.
У Викки заколотилось сердце. С опущенными глазами, не смея глядеть на него, она позволила Адаму вывести ее из дома к машине.
— Вы думаете, они будут счастливы? — спросила она, когда он открывал перед ней дверцу.
— А почему нет?
Викки поморщилась:
— Не знаю. Мириам такая своеобразная, во всяком случае, может такой быть. А в семье Криспина все, как один…
— Потому-то он и предпочитает остаться здесь. Уверен, они будут счастливы. И старик попляшет у них на свадьбе.
Викки усмехнулась, представив себе это. Она уже отбросила все свои опасения и сомнения. Напротив, уже появилась уверенность, что в конце концов она сможет овладеть ситуацией. И вообще, Викки сейчас почувствовала, что счастлива, как никогда в жизни, — Адам был рядом, одетый, наконец, по- европейски, хорошо причесанный, чисто выбритый, такой красивый…
Адам завел машину, и они медленно тронулись с места. Они ехали по долине, засаженной оливами и поросшей дикими маками, грациозно покачивающими своими алыми головками. Адам молча смотрел на дорогу.
— А могли бы вы остаться здесь? — неожиданно спросил он.
Почему-то Викки было трудно найти нужные слова. Она представила себе Дамаск, сонный в жаркие летние месяцы, с искрящимися фонтанами, внезапные осенние ливни, редкий случайный снег зимой.
— Да, — мягко ответила она.
Адам повернул к ней голову и улыбнулся:
— Знаете, я проработаю здесь еще несколько лет.
Викки молча кивнула. Чувства переполняли ее. Адам продолжал улыбаться.
— Значит, вы думали об этом? И, разумеется, думали о Криспине?
Она вспыхнула:
— Криспин всегда был только моим другом!
Адам вскинул брови:
— Ну и пусть им остается. Но я не хочу быть вам другом.
— Не хотите? — вздохнула Викки.
— Нет, — покачал головой Адам. — Открою вам одну тайну. Умм-Яхья сказала мне как-то, что вы влюблены… в меня.
— Она не имела права, — взорвалась Викки. — И кроме того, я никогда не говорила ей ничего подобного.
— Ну, может быть, не в словах дело, — признался он. — Но она была обеспокоена, собираюсь ли я жениться на Мириам, не так ли?
— Да. Она хотела… — Тут Викки внезапно запнулась, вспомнив, на что рассчитывала Умм-Яхья.
— Чтобы вы каким-то образом привлекли мое внимание? — сказал Адам так просто, как если бы комментировал окрестности. — Неужели она не знала, что вы уже выполнили эту задачу? Когда я впервые увидал вас в магазине Хуссейна, я был просто ослеплен. Я задавал себе множество вопросов. Что вас связывает с Криспином, например. И еще другие, и все не слишком приятные. Я и теперь не уверен, что
