рассказал, как вернулся из города, как решил, что это она убита, как нашел Блонди и все такое. Она сидела, опустив голову, и плакала.
– Вот и все, милая. Не надо плакать. Возможно, она пришла не только чтобы предупредить тебя, но и поживиться чем-нибудь. Она была слишком грубой женщиной, не стоит жалеть ее.
Марди достала платок и высморкалась.
– Что заставило ее так поступить, Ник? Почему она рисковала жизнью ради меня?
Я включил мотор.
– Я лично никогда бы не подумал, что она способна на такое.
Машина медленно набирала скорость, когда одна мысль неожиданно потрясла меня.
– Когда ты узнала, что я собирался к Саре?
– Я решила попробовать… Я не знаю… Я просто не знала, где еще тебя можно найти. Я подумала, что если ты приедешь домой и не найдешь меня, то станешь искать у нее.
– Ты просто умница, – сказал я восхищенно.
Дальше мы ехали молча. Я давал Марди время прийти в себя после известия о смерти Блонди. Мы быстро миновали Плэттсвилл. И вскоре я свернул в сторону от главной дороги. Минут через пятнадцать мы доехали до небольшого деревенского отеля.
Парень за стойкой казался на три четверти мертвым, но оставшейся четверти хватило на то, чтобы проводить нас в спальню и принести мне выпить. Когда мы остались одни, я приложился прямо к горлышку. Марди устало опустилась на кровать. Я задумчиво смотрел на нее.
– Ты ложись и спи, а я позвоню Эдди и потом лягу тоже.
Она подняла голову.
– Хорошо, Ник, иди и позвони. Только вернись поскорее.
Я спустился вниз, чтобы позвонить Эдди. Он был на месте и не дал мне рта раскрыть.
– Ник, ты знаешь, такого у нас не бывало со времен большого пожара. Я явился в бюро и дал им работу. Сперва они думали, что я рехнулся, но, когда узнали, кто я, заинтересовались. Мы кинулись за Кацем, но сержант его так отделал, что он рта не мог раскрыть. Ему сделали укол, и джимены вывели его на улицу, чтобы посадить в свою машину. Они ни в чем не сомневались, но меня так не проведешь, я остался в полиции. Джименам и Кацу дойти до машины не удалось. Появились ребята и открыли огонь из автоматов. Каца разрезало пополам, одного джимена ухлопали на месте, а двое принялись отстреливаться. И стрельба поднялась, я тебе скажу! Только что артиллерии не было. Но длилось это все не более пяти минут. Феды чуть не рехнулись. Они устроили облаву одновременно на дом Спенсера, на «Маккензи» и пристань. Это была грандиозная чистка. Они взяли всех. Спенсера, Верзилу и еще целую банду всяких подонков. У них сейчас столько доказательств, что их хватит надолго, чтобы во всем этом разобраться. И я по уши увяз в этом деле.
– А как насчет меня? – спросил я.
– Ты тут ни при чем… как мы и договаривались. Послушай, братец, я страшно рад, что Каца укокошили. Иначе он свалил бы на тебя убийство Блонди.
Я замер. Я совсем забыл, что Кац мог бы пришить мне это дело. Да, хорошо, что его убили.
– О'кей, Мо, – сказал я. – Я иду спать. Послушай, я нашел Марди. И мы на время спрятались. Я почитаю газеты, а после суда мы вернемся. Я боюсь, что мою детку впутают в это дело.
– Хорошо, передай ей мой привет. Она умная девушка.
– Всего хорошего, дружище, – и я повесил трубку.
Я влетел в комнату. Марди сидела на постели и ждала меня. Я заметил какое-то странное выражение в ее глазах. Я ей ничего не сказал и начал раздеваться.
– Я разговаривал с Эдди, – сказал я, когда разделся. – Он сильно возбужден. Спенсер в тюрьме, и нам с тобой больше не о чем беспокоиться.
– И Лу Куртис тоже в тюрьме?
Я изумленно уставился на нее.
– Лу Куртис? А почему ты беспокоишься о нем? Эдди сказал, что все они в тюрьме.
– Но он прямо сказал, что Лу Куртис в тюрьме? – Голос ее звучал очень твердо.
Я присел на постели.
– Что заставляет тебя интересоваться им… больше, чем остальными?
Она странно посмотрела на меня и покачала головой.
– Мне просто захотелось узнать.
За этим что-то крылось, но я не хотел давить на нее.
– О Куртисе он не упоминал, но он сказал, что все в тюрьме.
Она вздохнула. Я почувствовал, что не смогу уснуть.
– Расскажи мне все, милая, – мягко попросил я.
Она посмотрела на меня испуганными глазами.
– Ник, ты любишь меня? Ты в самом деле любишь меня? Не только вчера и сегодня, но и завтра ты будешь любить меня?
Я обнял ее.
– Ты навсегда моя, Марди.
– И готов сделать для меня что-то такое, чтобы доказать свою любовь?
– Конечно! – кивнул я. – Но что ты имеешь в виду?
– Я хочу, чтобы мы уехали и никогда не возвращались в этот штат. Мы уедем далеко-далеко, начнем все сначала. Ты готов это сделать для меня?
– Ты хочешь никогда не возвращаться сюда?
– Да.
– Но, Марди, мы же должны на что-то жить. У меня здесь все связи. Я очень долго жил здесь. Меня здесь знают. Я увезу тебя отсюда до суда, но потом мы приедем сюда, чтобы зарабатывать на жизнь.
Она покачала головой.
– Деньги не имеют никакого значения. У меня есть все, что нам понадобится. – Она достала длинный конверт и протянула мне.
– Посмотри, вот это – тебе.
Я открыл конверт и удивился. Там лежали облигации. Двадцать тысяч долларовых облигаций. Я отложил конверт и уставился на Марди.
– Это мои облигации, – сказала она неприятным голосом. – Их хватит нам с тобой, чтобы уехать и начать все сначала.
– Но Марди, это слишком большая сумма для такой девушки, как ты. Где ты их взяла?
– В «Маккензи» Я собрала все, что мне давали за молчание. Спенсер…
– Я понимаю.
Она заплакала.
– О, Ник, скажи, что ты возьмешь эти деньги и уедешь со мной. Ну, пожалуйста…
Я сунул конверт под подушку.
– Может быть, мы отложим поездку до завтра? – предложил я. – Утро вечера мудренее, и мы все обсудим на свежую голову.
Я почувствовал, как напряглось ее тело.
– Нет, это надо сделать сейчас. Я не могу спать. Я должна знать. Это так важно для меня.
– Но почему, Марди? Почему ты хочешь скрыться?
– Но ты потеряешь меня, если вернешься назад, – зарыдала она. – Я не могу сказать тебе почему, но я чувствую, что это случится. Ты должен сказать сейчас же.
И поскольку хотел ей счастья, и потому, что знал, что она любит меня так же сильно, как и я ее, я дал ей слово.
– Ты действительно так сделаешь?
– Да. Мы возьмем машину и поедем на побережье. Мы снимем небольшой домик с садом около моря и будем вдвоем, только ты и я.
– А ты будешь счастлив?
– Конечно, я буду счастлив. Я найду, чем заняться.
