Леди Пеллистон повернулась и взглянула мужу в глаза:
— Почему ты так серьёзен, дорогой? Не нравится шляпка? Одно твоё слово — и я брошу её в огонь.
— Нет, всё дело в чёр… треклятых письмах. Неужели нынче никто не умеет писать разборчиво?
Улыбнувшись, жена протянула руку.
— Дай мне взглянуть, — попросила она. — Кажется, у меня талант разбирать что угодно.
Несколько минут спустя она подняла глаза от писем.
— Ну и ну… — проговорила она. — Это надо же!
— Получилось разобрать?
— Да, дорогой. Вот бы ты раньше мне обо всём рассказал. Я бы могла поговорить с девочкой… да что я, это не моё дело. Ведь Кэтрин твоя дочь, а мне не по душе вмешиваться.
— Во что? О чём там нудит Эндовер?
— Дорогой, думаю, тебе необходим стаканчик вина. — Леди Пеллистон знала, что муж бы предпочёл несколько бутылок, пропустив которые, благоверный становился обычно весьма неприятен. В этом заключалось её представление о компромиссе.
И только после того, как предложила мужу выпить, она приступила к делу:
— Кэтрин ведь не очень сильная девушка, насколько я понимаю?
— Если ты имеешь в виду волю, то она упряма, как мул. А если физическую силу, что ж, чего было ожидать? Вечно игралась с едой, вместо того что бы есть, а затем шаталась среди всех этих ноющих крестьян, совала нос куда не следует, либо же запиралась в комнате с мерзкими книжонками. Постоянно отравляла мне жизнь, — жаловался барон.
— Понимаю, — баронесса спешно пересмотрела своё прежнее мнение о падчерице. — Очевидно, сии неуместные привычки пагубно сказались на её нервах. Она сбежала в день нашей свадьбы, оставив записку, в которой поведала, что поступила так потому, что не смогла вынести лорда Броуди.
— Сбежала?! Видишь… разве я только что не говорил, какая она упрямая, докучливая девчонка? Куда она сбежала? Словно бы ей есть куда пойти, маленькая истеричка. — Лорд Пеллистон опустошил бокал вина, что-то бормоча себе под нос между глотками.
— Очевидно, далеко она не ушла. Лорд и леди Эндовер случайно столкнулись с ней. Он не говорит, где именно, но упоминает, что Кэтрин была совершенно не в себе. Очень нездорова, пишет он, и напугана до полусмерти. Надеюсь, Джеймс, это не лорд Броуди её напугал. Его бесцеремонные манеры вполне могли испугать утончённую леди. Особенно такую, — поспешно прибавила она, — привыкшую, благодаря отцу, к более деликатному обращению.
— Это нелепо. Броуди говорил, что стоило ему вымолвить хоть словечко, девчонка смотрела таким взглядом, словно собиралась обратить его в камень.
— Как истинная Пеллистон, она могла посчитать недостойным выказывать страх, пусть даже он снедал её изнутри, — польстила баронесса. — Бог мой, я понятия не имела, что она так противится этой партии. Хотя, думается мне, — быстро поправилась она, — то было простое жеманство. Как бы мне хотелось быть её матушкой, чтобы иметь право поговорить с ней… но я не она, и всё это меня не касается. Что ты собираешься делать, Джеймс?
— Забрать её домой, чёрт побери. Она ведь еще не вернулась, да? — с надеждой уточнил барон.
— Нет, она в Лондоне со своим кузеном и его женой.
— Кузеном… ха! Никто из их семьи словечком с нами не перемолвился, пока им не понадобились гончие. И что же, продал Эндоверу прекрасную пару, уж много лет назад, — и поминай как звали. Дьявол, почему он просто не отправил её домой? Теперь придётся тащиться в Лондон… в эту грязную зловонную дыру. Куда подевалась бутылка, Клэр?
Леди Пеллистон была молода и не собиралась растрачивать оставшиеся дни юности, похоронив себя в далёкой деревенской глуши. И имела твёрдое намерение в ближайшем будущем посетить Лондон. По сути, она рассчитывала проводить там каждый сезон до тех пор, пока не станет слишком дряхлой, чтобы прямо стоять на ногах. Перспектива прервать свадебное путешествие, дабы оттащить непокорную падчерицу к алтарю не укладывалась в сии планы.
Положение грозило принять неприятный оборот, а леди Пеллистон ненавидела неприятности. К тому же понимала, что такой поступок не завоюет мужу, а заодно и ей, графского расположения. Ведь она ценила связь с Эндоверами не меньше прочих богатств лорда Пеллистона и собиралась использовать её в будущем для своего же блага. Баронесса была женщиной практического ума.
Лорд Эндовер написал, что жена его собирается вывести Кэтрин в свет. Очень странно с их стороны, разумеется, но граф и графиня Эндовер, должно быть, потакали собственным причудам. А леди Пеллистон не намерена была позволить супругу вмешаться в их планы и тем самым камня на камне не оставить от её собственных.
Так что баронесса убрала подальше свою шляпку, налила мужу ещё один бокал вина и приступила к нелёгкой задаче — убедить его проявить благоразумие.
Глава 9
Лорд Броуди хмуро всматривался в украшенный тиснением листок веленевой бумаги в своей руке. Старина Реджи раздобыл приглашение на бал к леди Литтлуэйт, надеясь тем самым порадовать друга. Реджи явился с визитом в тот самый день, когда доставили записку от Пеллистона, и лорд Броуди, будучи к тому времени скорее пьян, нежели осторожен, поделился её содержанием с приятелем. А впрочем, и к лучшему. Останься он в одиночестве, наверняка впал бы в уныние.
К счастью, Реджи был здесь и мог беспрепятственно поддразнивать своего рыжеволосого дружка, на все лады повторяя его многочисленные жалобы о кислом нраве и физических несовершенствах суженой. Она написала отцу, что не смогла вынести лорда Броуди. Что ж, вскоре девчонка поймёт, что это
Но сам лорд Броуди считал сие маловероятным. Леди Пеллистон уже, должно быть, потрудилась расстроить помолвку с тем же упорством, с каким прежде ратовала за этот союз. Пеллистон, говорил он Реджи, оказался у жены под каблуком ещё раньше, чем дело дошло до алтаря. Весьма прискорбно.
— Не трать на него сочувствие, — возразил Реджи. — Скоро он пожалеет. А ты теперь вновь свободный человек… во время лондонского сезона… когда вокруг сотни аппетитных ягодок, которые так и просятся в рот. Назови более удачное время и место для поисков жены? Все они здесь, мой мальчик, от свеженьких, только со школьной скамьи, юных мисс с детскими личиками до одиноких вдовушек, точно знающих, чего им недостаёт.
К чёрту приглашение. Дело в том, что лорд Броуди с куда большей охотой провёл бы время наедине с услужливой Линнет, нежели в утомительных ухаживаниях за какой-нибудь невинной мисс или не столь невинной вдовой. Он даже начинал всерьёз подумывать о том, чтобы поселить Линнет в скромном лондонском домике. И хотя это было намного дороже, чем он теперь платил за её общество, Броуди, однако, желал этим самым обществом наслаждаться в любое время, когда ему только заблагорассудится, вместо того чтобы томиться в ожидании в безвкусном фойе Бабули Грендел, пока его пташка ублажает другого клиента.
Линнет пользовалась огромным спросом. Если он не заберёт её в скором времени из сего заведения, его может опередить другой. Однако не было ни единой причины, почему нельзя съесть один пирог дважды. Сперва он посетит устроенный леди Литтлуэйт показ племенных кобылок. Если там его никто не впечатлит, он нанесёт визит Линнет. А тем временем ещё поразмыслит по поводу домика.
— Что, чёрт побери, это такое? — воскликнул лорд Рэнд, выглянув в окно.
Блэквуд проследил за его взглядом:
— Джемми, милорд.
— Я знаю, что это Джемми. Проклятье, что он здесь делает?
