Он был как мальчишка, собирающий первую модель самолета. Он работал, как черт, собирая материал для своего дурацкого курса психического сознания. Он думал, что если студенты действительно серьезно решили заниматься этим, то ему необходимо быть уверенным, что он верно изложил предмет, по крайней мере, он должен был знать, о чем они будут говорить.
Он только что отвез Джейн к Мюрреям. Она была просто сгустком электричества, когда покидала дом со своей подушечкой в руках. Это была ее первая ночная вечеринка, и она была очень возбуждена.
Что же, один ушел, другой пришел, думала про себя Энни. Шен попросил разрешить ему пригласить своего друга Брайана Нолана, когда Джейн разрешили уехать на эту ночь. Брайан уже заходил иногда после школы, так что Шен не просто пригласил чужака. Он уверял, что Брайан его лучший друг. Энни поговорила с матерью Брайана, договорившись обо всем. Все было в порядке. Она была очень рада, рассчитывая пригласить Шена на следующий уик-энд.
— Это даст им возможность разрядки, — говорила она.
После этого разговора Энни вдруг поняла, что они могут подружиться. Мать Брайана понравилась Энни. У нее было доброе сердце, и она любила от души посмеяться. Уже пять лет она была вдовой, но говорила, что у нее есть пара подходящих кандидатур.
Шен был в своей комнате, пытаясь придать ей шикарный вид и выкладывая игры, в которые они собирались играть. Мартин был наверху, погрузившись в свои «колдовские» книги, а она в это время была на кухне, готовя обед и ожидая миссис Нолан, которая должна привести Брайана.
Дверной звонок, получив разряд электричества, бешено затрясся. Она подпрыгнула, хотя и ожидала его.
«Нервы никуда не годятся», — подумала она.
Стряхнув воображаемые пылинки со свитера и выцветших джинсов, она пошла к двери.
Шен опередил ее. Он пронесся, словно пушечное ядро, и распахнул дверь. Пока она шла к ней, Шен и Брайан пронеслись мимо, как два циклона.
— Вы, конечно, мать Брайана, — сказала Энни, пожимая ее руку.
— Мери, — ответила она. — А вы — Шена, не сомневаюсь.
— Не сомневайтесь. — Энни пригласила ее войти. — И меня зовут Энни.
Они рассмеялись, это был теплый искренний смех, а не простая улыбка вежливости при знакомстве.
У нее был готов кофе и свежие, еще теплые бисквиты. Небольшая закуска перед ужином не повредит ее диете, а кроме того, угощать соседей бисквитами, говорила она, было здешним обычаем. Это было приятно проведенное время перед едой.
— Что привело вас в эти края? — спросила Мери, попивая кофе.
— Работа, — ответила Энни. — В Торонто не было подходящих рабочих мест, и когда появилась вакансия в здешнем университете, мы приехали сюда.
После некоторого замешательства Мери заговорила опять:
— А чем занимается ваш муж?
— Читает лекции, — сказала Энни, изучая лицо Мери. Его выражение постоянно менялось.
В следующие несколько минут они говорили о детях.
Она поняла, что Мери потеряла мужа в кораблекрушении, и раздумывала, как ей удается сводить концы с концами. Может, муж оставил ей достаточно денег? Она еще недостаточно хорошо знала ее, чтобы задавать такие вопросы.
— А чем интересным здесь можно заняться на досуге? — спросила Энни. Она сидела дома с тех пор, как они приехали, и после того, как несколько дней назад они привели все в порядок, ей было нечем заняться.
— Тем, чем мы занимаемся сейчас, — засмеялась Мери. — Сидеть за чашкой кофе и обмениваться сплетнями.
Энни улыбнулась.
— Интересно.
— Но это не самое лучшее, — продолжала Мери. — За неделю вы каждый день можете прикасаться к другому миру, с прогулкой к знаменитым «Бинго-Холле»!
— Едва ли я смогу, — преувеличенно вздохнула Энни.
— Не бойтесь упустить момент. Подробности всего происходящего на этой земле так же доступны, как ваш телефон, — Мери показала на телефон, стоящий на кофейном столике. — Чтобы быть принятым в общество здесь, нельзя позволить себе быть вне досягаемости всех интересующих событий в телефонной трубке.
— Что ж, я постараюсь не упустить ни одного, — сказала Энни. — Теперь мне кажется, что мне это понравится.
— Может, мы сможем вместе следить за новостями? — спросила Мери. Улыбка появилась у нее на лице, обнажив ее начищенные дорогой зубной пастой абсолютно белые зубы.
Энни заметила, что Мери так же нуждается в компании, как и она. Было бы хорошо почаще встречаться с ней. Дни тянулись безумно долго, когда Мартин работал, а дети были в школе.
— Это будет замечательно, — сказала Энни. — Мы сможем поддерживать друг друга в этот тяжелый период, и я уверена, мы, черт возьми, займем свои места в обществе.
Они снова от души рассмеялись. Увидев, что Мери потянулась к плащу, Энни сказала, что не стоит уходить и что она рада будет с ней пообедать. Мери вежливо отказалась, сказав, что у нее есть еще неотложные дела и она должна ехать.
Энни проводила ее до двери и вернулась назад, когда ее автомобиль пропал, проглоченный, как ей казалось, одним из холмов. Она была рада, что у нее появился друг, и была благодарна за это Шену. Может быть, теперь дни не будут такими скучными и однообразными. Мери была единственной, с кем она здесь познакомилась. Другие люди, с которыми она встречалась в лавке или в супермаркете, лишь улыбались ей холодной улыбкой, припасенной для чужаков. Она чувствовала себя неудобно в присутствии местных жителей. Она была словно под ярким светом, как манекен в витрине. Ни говоря ни слова, они дарили ей такое выражение лица, которое задевало ее. Их молчание и задранные носы адекватно выражали их отношение. С Мери все было иначе. Она видела ее такой, какая она есть. Почему же другие вели себя, как обезьяны в клетке?
Она надеялась вскоре увидеть Валерию. Странно, что ее до сих пор не видно. Они были лучшими подругами. Если что-то случилось, Валерия могла бы просто позвонить. Энни много раз набирала номер, но там было либо занято, либо никто не отвечал.
Она не видела Джона со дня их приезда. Мартин уверял, что видит его каждый день в университете и что он завален работой, принимая экзамены и готовясь к следующему семестру.
По крайней мере, Валерия могла позвонить.
Телефон задребезжал. Она почувствовала, что сердце забилось.
«Боже мой! Неужели…» — подумала она и потянулась к красной трубке.
Она затаила дыхание. Адреналин разносился кровью по телу от внезапного звонка.
— Алло!
Щелкающий шипящий шум послышался из трубки. Она напряглась, вслушиваясь.
— Алло, — повторила она после паузы. Наверное, не соединилось. Она подождала ответа. — Повесьте трубку и перезвоните.
В трубке продолжало шипеть.
— Вы слышите меня? Нас плохо соединили. Перезвоните.
— Энни, — голос был низкий и хриплый, она не узнала его.
— Да, — ответила она нерешительно.
— Энни, — захрипел голос. — Энни, уезжай, пока не поздно.
Это была явная попытка телефонного хулиганства. Но кто бы это ни был, он знал ее имя.
— Кто это? — требовательно спросила она.
— Уезжай, — голос затихал вместе с шумом. Послышались короткие гудки, бьющие по ушам.
Она стояла пораженная, глядя на трубку. Кто, черт возьми, это мог быть? И почему он (ей показалось, что звонил мужчина или женщина, изменившая голос) требовал уехать, пока не поздно? Не поздно для
