сопротивлении не может быть и речи, ее ноги подгибаются при одном только взгляде на него… Фантастические образы мелькнули и погасли в ее голове, и уже не было ни бескрайних барханов, ни стремительного коня под гибким седоком… Остался лишь мужчина, к которому, несмотря ни на что, тянется ее тело…
И он меньше всего походил на дикого завоевателя. Поцелуй Алекса был нежен как лепестки полураспустившейся розы. Он изо всех сил сдерживал огонь, вспыхнувший в нем, как только его руки дотронулись до Меган. Если он сейчас напугает ее, ему никогда больше не утолить жажду в чистом роднике ее губ…
Казалось, поцелуй длится бесконечно. Ни он, ни она не думали о последствиях своего поступка. Условности человеческого общества были на время отброшены, недоразумения на миг отступили. Но так не могло продолжаться долго. Осознание того, что сейчас происходит между ними, внезапно настигло Меган.
– Что… что вы себе позволяете! – слабо вскрикнула она, на этот раз по-настоящему отталкивая Алекса.
Он бы мог вполне справедливо указать ей на то, что она позволяет себе то же самое, но Меган уже вырвалась из его объятий.
– Меган, послушай…
Но она не желала разговаривать с ним. Главное – убежать подальше от этой страшной комнаты и от этого человека, из-за которого она так глупо потеряла контроль над собой…
12
То, что она потеряла не только контроль над собой, но и письмо лорда Воксхолла, Меган поняла лишь под утро. Спать она не ложилась, хотя уставшее тело настоятельно требовало отдыха. Девушка пыталась разобраться, как же ей дальше вести себя с Алексом. Но ответ на такой простой вопрос никак не желал находиться.
Как же она жалела о том, что произошло между ними! Надо было сразу вырываться, как только он прикоснулся к ней! Меган в деталях представляла себе сцену благородного негодования, которую нужно было вчера разыграть перед Алексом, вместо того, чтобы висеть в его объятиях безвольной куклой. А она так гордилась своей принципиальностью и стойкостью! Как же она могла опуститься до того, чтобы позволить ему поцеловать себя?
Меган дотрагивалась кончиками пальцев до губ, словно не веря в то, что какая-то часть ее тела могла предать ее. Это было именно предательство. Ее губы не просто отвечали на поцелуй Алекса, но еще и получали от этого удовольствие… Зачем она притворяется наедине с собой? Она вся так и млела в его руках, совершенно наплевав на собственное достоинство и здравый смысл!
Наилучшим решением было бы, конечно, упаковать чемоданы и немедленно уехать из «Вереска». Не вдаваться ни в какие объяснения, а просто сбежать от своего позора. Но как же ларец и ожерелье? Сейчас она близка к ним как никогда. Неужели из-за глупого происшествия, которое на самом деле не имеет для нее никакого значения, она откажется от мечты? Осталось совсем чуть-чуть – еще раз изучить указания лорда Воксхолла и составить более точные планы тогдашнего «Вереска». Пустяки по сравнению с тем, через что ей пришлось пройти, чтобы заполучить письмо!
Кстати о письме… Меган сунула руку в карман юбки, куда вчера спрятала свою находку, и похолодела. Письма там не было. Потом она вспомнила, что работала с ним за письменным столом и, должно быть, спрятала в верхний ящик вместе с остальными бумагами… Она открыла ящик и перевернула его верх дном. Там были все планы «Вереска» и множество других личных бумаг, однако письмо лорда Воксхолла отсутствовало.
Меган стало по-настоящему страшно. Что если она обронила письмо где-нибудь в доме? В комнате Алекса, например? Очень может быть. Она вставала на колени у его кровати, нагибалась, и письмо вполне могло выпасть… Нет, только не это!
Сон как рукой сняло. Да и сожаления о вчерашнем поцелуе тоже. Если Алекс найдет письмо и заинтересуется им, он без труда выяснит, что к чему. Он сам займется поисками ларца, а она будет выглядеть в его глазах заурядной воровкой. А ведь ему не нужно рубиновое ожерелье. Не нужно!
Первым побуждением Меган было немедленно побежать в спальню Алекса. Вряд ли он обратил внимание на маленькую бумажку, валяющуюся под кроватью или под тумбочкой. Но скоро непременно обратит, а если не он, так Эллис, которая придет сегодня убираться. Естественно, она покажет письмо Алексу…
Меган выскочила в коридор и тут же вернулась в комнату. Хороша бы она была, если бы ворвалась в спальню Алекса, когда он еще в постели! Он непременно решит, что она хочет продолжить вчерашнее, и ей нечего будет ему возразить.
Но молчать тоже нельзя. Если она вовремя заявит о пропаже, то, как воспитанный человек, Алекс без слов вернет ей письмо и не будет интересоваться его содержимым. Но как подойти к нему после вчерашнего поцелуя? Разве она сможет спокойно смотреть ему в глаза и не думать о том, что совсем недавно его губы прикасались к ней? Как же все запуталось…
Меган с размаху упала на кровать и закрыла глаза. Утренние солнечные лучи приятно грели лицо, и девушка, утомленная переживаниями и бессонной ночью, заснула.
А Мэри Джейн и Эллис в это время пили кофе и обсуждали последние сплетни. Впервые за много лет им не нужно было идти в деревню за слухами. Они рождались прямо у них на глазах, в «Вереске», и это было настолько интересно, что обе женщины теперь гораздо дольше пили чай, чем раньше. Нужно было столько всего обсудить!
– Что-то нечисто между Меган и мистером Бэрринджером, – сообщила Эллис поварихе. – Уж больно она на него взъелась… А вчера я случайно видела, как она пулей вылетела из его спальни.
– Да что вы говорите! – ахнула Мэри Джейн. – Никогда бы не подумала, что мисс Меган способна так себя вести. Ладно эти деревенские вертихвостки, но она…
– А что в этом такого? – покачала головой Эллис. – Она – молодая, симпатичная женщина, он – красивый мужчина…
– Араб! – фыркнула повариха.
– И богач при этом, – упорствовала Эллис.
– Ну для молодого человека состояние покойной миссис Траут не так уж велико, – возразила Мэри Джейн. – Он не слишком хорош для нашей мисс Меган.
– Это она для него не хороша! – возмутилась Эллис. – Лили Вандемир подходит ему гораздо больше. Я ее вчера видела, ох, и до чего же красива…
– Сын лорда Маллиона и дочка бухгалтера? – скривилась Мэри Джейн.
– Зато она самая красивая в Локерхарт Вэлли, – упорствовала Эллис.
– Господи, мир-то весь не в одном Локерхарт Вэлли заключается, – вздохнула Мэри Джейн. – Найдет он себе жену и вне нашей деревни…
– Так его и отпустят наши красотки, – рассмеялась Эллис. – Нет, никуда ему не деться. И года не пройдет, как наш мистер Бэрринджер обзаведется молодой женой. Лично я ставлю на Лили Вандемир.
– А мне мисс Меган больше нравится. Но решать-то господину Алексу, а не нам!
Алекса бы очень позабавило это заявление, если бы он мог его слышать. Ни женитьба, ни девушки Локерхарт Вэлли его сейчас не интересовали. Он вертел в руках странную мятую бумажку, которой вчера еще не было в его комнате. Он обнаружил ее сегодня утром, когда встал с постели. Листок валялся под тумбочкой, примерно там, где он вчера застал Меган, и это породило приятный ряд ассоциаций.
Как она испугалась, когда он внезапно зажег свет! Конечно, ни за какой книгой она не приходила. Отговорка хромала на обе ноги, но он сделал вид, что поверил. И не прогадал. Наградой стал поцелуй, из-за которого Алексу всю ночь снились весьма вольные сны…
Скорее всего, эта бумажка выпала из кармана Меган. Алекс подошел к окну, чтобы лучше разглядеть ее. Это было старое письмо. Настолько старое, что многие буквы на нем расплылись до такой степени, что письмо было невозможно прочитать.
Моя дорогая, разобрал Алекс в самом начале и тут же положил письмо на подоконник. Не годится читать чужую почту, даже если этой почте много лет. Кому адресовано это письмо? Неужели оно от давнего поклонника, которого Меган никак не может позабыть? Правда, судя по виду письма, оно было написано
