духе, но уже то, что он вызвался проводить ее до дома, вселяло надежды. Мало ли какие причины для грусти могут у него быть, мысленно оправдывала Алекса девушка. Хотя на самом деле Лили было непонятно, как мужчина может грустить, идя по улице с ней…
Почти у самого ее дома Алекс, до сих пор едва поддерживавший разговор, вдруг остановился и пристально посмотрел на девушку. Сердце Лили оборвалось. Пару раз рыжий Натаниэль Спарк объяснялся ей в любви. Кажется, тогда он выглядел точь-в-точь как Алекс сейчас.
– Мисс Вандемир, – наконец заговорил Алекс, словно решившись на что-то. – Вы позволите спросить у вас кое о чем?
– Конечно, – пролепетала зардевшаяся Лили.
О, как ей было знакомо это предисловие! Она столько раз встречала его в своих любимых романах, что не представляла без него предложения руки и сердца.
– Если мой вопрос покажется вам чересчур личным, и вы не захотите на него отвечать…
Лили боялась поверить собственным ушам.
– Только ради бога не думайте, что я невоспитанный грубиян, раз лезу к вам с такими вопросами!
У Лили запунцовели даже уши.
– Я г-готова в-вам п-помочь, – выдавила из себя девушка.
Алекс выглядел настолько измученным и несчастным, что ей захотелось без всяких вопросов обнять его и сказать, что ему не стоит так волноваться. Но зачем лишать себя сладкого мига объяснения в любви, когда заветные слова впервые срываются с любимых губ?
– Скажите, мисс Вандемир, вы могли бы… э-э… интересоваться мужчиной и в то же время скрывать это от него?
Лазурные глаза Лили широко распахнулись. На традиционное объяснение в любви это мало походило, но кто знает, как это принято у американцев!
– Все будет зависеть от того, как он ко мне относится, – ответила девушка с нежной улыбкой.
Но Алекс смотрел в сторону, и отличная улыбка пропала зря.
– Допустим, он вас… Он очень хорошо к вам относится! – воскликнул Алекс. – Станете ли вы холодно вести себя с ним, если вы к нему… неравнодушны? Или же холодность точно указывала бы на то, что вам до этого мужчины нет никакого дела?
Лили немного запуталась. Если Алексу кажется, что она слишком сдержанно ведет себя с ним, то пусть побыстрее объясняется в любви и получает ответное признание.
– Не совсем, – уклончиво проговорила она. – Иногда поведение девушки не отражает ее истинных чувств.
Например, я, добавила Лили про себя. Отвечаю на твои дурацкие вопросы, а на самом деле хочу за тебя замуж. Да и не обязательно за тебя…
– И что же тогда делать, чтобы выяснить эти самые истинные чувства? – с горечью спросил Алекс.
– Поговорить с ней начистоту, конечно, – сказала Лили.
Теперь стало ясно, куда он клонит. Ох уж эти мужчины. Все их хитрости шиты белыми нитками.
– Вы так думаете? – просиял Алекс.
– Я это знаю, – ласково улыбнулась Лили. – В таких делах нет ничего лучше честности.
– Благодарю вас, мисс Вандемир! – с чувством воскликнул Алекс и энергично сжал маленькую ручку Лили.
Сердце девушки забилось в предвкушении чего-то чудесного, что должно навсегда изменить ее жизнь…
Но Алекс отпустил ее руку так же внезапно, как и схватил ее, и быстро зашагал дальше по улице, прочь от Лили. Девушка растерянно смотрела ему вслед. У нее было такое чувство, словно ей только что дали большую сумму денег, а потом безжалостно отняли их. Раз все это волнение и путаные вопросы Алекса не из-за нее, то из-за кого же?
15
Глупо, конечно, было мучить бедную девочку наивными вопросами, признал Алекс, подходя к «Вереску». Дорога пешком от Локерхарт Вэлли до усадьбы заняла у него больше часа и помогла привести в порядок спутанные мысли. Бедняжка Лили, наверное, решила, что он собирается признаться ей в любви. А кто бы на ее месте подумал иначе?
Хорош он, спору нет. Ах, мисс Вандемир, помогите мне, не могу разобраться. Тьфу. Неужели он до такой степени сошел с ума, что сам не набрел на очевидный ответ? Честно поговорить, что может быть лучше? Если Меган нет до него никакого дела, она так ему и скажет. Юлить и уворачиваться не станет. Не в ее характере. Зато если она действительно к нему неравнодушна (а как хочется в это верить!), то он это сразу поймет.
Здравый смысл нашептывал, что не годится начистоту разговаривать с Меган, пока она остается экономкой в «Вереске». Ничего, отмахивался Алекс, она девушка здравомыслящая и поймет, что ее отказ никак не повлияет на ее работу. Она может оставаться в «Вереске» столько, сколько пожелает. Я сам уеду, если ответ будет отрицательным…
Подходя к парадному входу, Алекс издалека увидел какого-то мужчину, который звонил в дверь. Рядом стоял прислоненный к стене велосипед. Что за незнакомец ломится в его жилище?
Стараясь не думать о том, что у Меган вполне может быть дружок в Локерхарт Вэлли, Алекс ускорил шаг. Дверь дома отворилась, на крыльцо вышла… Меган. Поговорила с мужчиной. Кажется, что-то взяла у него. И снова скрылась в доме. Мужчина взял велосипед и поехал обратно, навстречу Алексу.
Алекс невольно рассмеялся. Он действительно сошел с ума. Приревновал Меган к… почтальону! Он поторопился дальше. Пора покончить с этим безумием, иначе скоро телеграфные столбы будут казаться ему соперниками.
Он застал Меган в холле. Она с любопытством разглядывала пакет, принесенный почтальоном. Услышав стук входной двери, вздрогнула, невольно спрятала пакет за спину, но потом опомнилась и протянула его Алексу.
– Добрый день, мистер Бэрринджер, – сухо поздоровалась она. – Вот… почтальон принес только что…
Алекс взял пакет. Небольшая бандероль с кучей марок, запакованная в светло-желтую бумагу. Кажется, от управляющего его недвижимостью в США. Наверное, очередные бумаги на подпись… Это могло подождать. Сейчас не было ничего важнее разговора с Меган.
– Мисс Гилберт, я хотел с вами поговорить… – начал Алекс.
– Я тоже, – неожиданно ответила девушка.
Мгновенная радость тут же сменилась настороженностью. Непохоже на то, что у нее для него приятная весть. Губы Меган как всегда плотно сжаты, от голоса веет холодом, а в глазах колючки дали очередной урожай.
– Я вас внимательно слушаю, – вежливо сказал Алекс.
– Я готова вначале выслушать вас.
– Вы намеренно поджидали меня в холле, – настаивал Алекс. – Вам и карты в руки.
– Хорошо, – кивнула Меган.
Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего, и у Алекса засосало под ложечкой.
– Я увольняюсь, мистер Бэрринджер. Если вы не против, я бы хотела завтра утром уже уехать.
– Но почему? – вырвалось у Алекса. – Разве вам плохо здесь? Какая разница, что говорят люди… Я готов увеличить вам жалование, я…
Алекс замолчал, беспомощно подыскивая нужные слова. Все это не то. Разве деньгами можно остановить девушку с таким упрямым лбом? Даже любовь вряд ли в состоянии сдвинуть с места скалу ее решимости…
– Я уже все решила, – отрезала Меган. – Я и так слишком долго проработала в «Вереске». К тому же моя мать… э-э недавно сильно заболела, и я должна быть рядом с ней.
Еще одна ложь погоды не сделает, утешила себя Меган.
– Простите, я не знал, – смутился Алекс. – Я могу чем-нибудь помочь?
– Да. Отпустите меня домой как можно скорее.
Алекс устало вздохнул. Все напрасно. Бессмысленно придумывать что-то и надеяться на лучшее, когда в
