Сын дипломата нахмурился:
— Что, черт возьми, ты имеешь в виду? Как он ее хранит?
— Ну, не знаю, может, законсервировал как-то…
Айви почувствовала тошноту. От ужаса короткие волосы на остриженном затылке встали дыбом. Реакция остальных гостей оказалась более бурной. Мужчины кривились, чертыхались, отплевывались виски и бренди и недоверчиво качали головами.
— Вы не должны относиться к моим словам как к истине в последней инстанции, — невозмутимо пожал плечами Лоубри. — Но так говорят в нашем кругу. Между прочим, поколения де Бергов похоронены на церковном дворе церкви Святой Троицы, но ее вы там не найдете.
— Это какая-то нелепость! — воскликнула Айви. — Значит, она похоронена в другом месте, со своей семьей.
Лоубри покачал головой:
— Все Куинси тоже похоронены во дворе церкви Святой Троицы. Ее отец преподает здесь физику.
— Но зачем маркизу понадобились останки его жены? — спросила Айви, содрогнувшись.
Лоубри обвел присутствующих тяжелым и, как показалось Айви, театрально-драматическим взглядом.
— Говорят, он надеется когда-нибудь… воскресить ее. Как в той книге. Вы все знаете, что я имею в виду.
— Там все не так уж надуманно, — заявил Спенсер Йетс и выдохнул кольцо дыма. — Эксперименты Луиджи Гальвани на лягушках доказали, что причиной движения является поток электрических частиц между нервами и мышцами.
— И что это значит? — спросила Айви. — Ты же не хочешь сказать, что произведение художественной литературы может переплетаться с серьезными научными…
— Это значит, — напористо продолжил юноша, — что сердце — это мышца, и Безумный Маркиз вполне может пропускать электричество через сердце своей жены, в надежде заставить его биться снова.
По спине Айви пробежали мурашки.
Напряженное молчание нарушил Престон Аскот:
— Это могло бы объяснить пламя и искры, которые люди видят по ночам над домом.
Все собравшиеся за столом дружно закивали.
Айви поднесла бокал к губам и сделала большой глоток, слишком поздно вспомнив, что в бокале бренди, а не легкое вино. В результате последовал еще один приступ кашля, но на этот раз эффект от выпитого оказался странным: в голове прояснилось, к Айви вернулась способность рационально мыслить.
— Вы говорите чепуху! — Она хлопнула рукой по столу. — Стали бы студенты искать возможность работать с ним, если бы и правда считали его безумным?
— Безумный — не значит убийца, — мягко заметил Лоубри. — Как я уже говорил, маркиз не убивал свою жену. Она умерла в результате несчастного случая. Кажется, откуда-то упала. Маркиза тогда не было дома.
— Ужасно… — У Айви сжалось сердце.
Она отлично, знала, как тяжело терять тех, кого любишь. Ее родители погибли при пожаре много лет назад. Она не помнила отчетливо тот страшный день. В голове лишь мелькали смутные образы, крики, треск пожираемого огнем дерева. Ее и сестер спасли слуги. Никто так и не смог объяснить, почему только ее родители не смогли выбраться из горящего дома.
— Что же касается того, почему так много людей хотят с ним работать, — продолжил Лоубри, — здесь все просто. Этот человек — гений. Говорят, его вклад в науку бесценен. Кроме того, какой нормальный человек упустит шанс поработать с безумным ученым? — Широко улыбнувшись, он добавил виски в свой бокал и поднял его. — За Безумного Маркиза Харроу!
— За Безумного Маркиза! — поддержали все присутствующие, кроме Айви.
Она неожиданно почувствовала себя плохо. Стены комнаты почему-то зашатались и стали угрожающе приближаться к ней.
Что за ерунда?
Громкий стук в дверь заставил всех вздрогнуть. Удивленный Лоубри пошел встречать незваного гостя.
— Лорд Харроу! — потрясенно воскликнул он, но быстро обрел присутствие духа и вежливо поприветствовал маркиза: — Добро пожаловать, сэр.
— Извините за вторжение.
Маркиз переступил порог, вошел в комнату и обвел глазами собравшихся за столом.
У Айви тревожно забилось сердце. Оно застучало еще быстрее, когда высокий гость требовательно спросил:
— Кто из вас Айверс?
Глава 4
В течение нескольких бесконечных секунд никто не говорил и не двигался. Кажется, даже никто не дышал. Затем, один за другим, студенты начали выходить из ступора и обращать свои взгляды на Айви, как будто ее только что обвинили в совершении тяжкого преступления. А она взирала на них с мольбой. Разве они не взяли ее под свое крыло, не приняли в компанию? Разве она не приняла все их правила поведения — сквернословие, неумеренное употребление ужасных спиртных напитков? Теперь же все они, не моргнув и глазом, отказались от нее, и она почувствовала себя белой вороной.
В голове метались вопросы. Неужели она победительница? Сказать честно, один короткий, но восхитительный момент она верила, что ответила на вопросы лорда Харроу с блеском. Но, сдав работу мистеру Хендслею, сразу поняла, что только полный идиот может сравнивать науку с поэзией. Она подошла к заданию не как серьезный студент, даже не как женщина, а как глупая сентиментальная девчонка.
Айви даже покраснела, вспомнив, сколько написала ненаучной бессмыслицы.
И вот… Лорд Харроу здесь и смотрит прямо на нее.
— Это ты Айверс?
Он направился к Айви, и она инстинктивно отступила к подоконнику. Возможно, она вывалилась бы из окна, если бы лорд Харроу не ухватил ее за запястье.
— Будь осторожнее, парень. Теперь, когда я тебя нашел, ты не можешь упасть и разбиться насмерть. Так ты Айверс? Я не ошибся?
Айви кивнула.
— Хорошо. — Лорд Харроу сделал шаг назад и внимательно оглядел ее с ног до головы. — Это ты поднимал руку? — спросил он строго.
Айви снова кивнула. Маркиз в ее глазах как-то странно покачивался.
Его губы сжались, и Айви поняла, что он явился объявить о ее полной профессиональной непригодности. Она начала лихорадочно обдумывать извинения, но ничего не приходило в голову.
— Иди за мной, — сказал маркиз и, коротко попрощавшись с ошарашенными гостями, быстро вышел из комнаты.
После секундного колебания Айви бросилась за ним.
Саймон направился во второй двор колледжа Святого Джона. Колокола на местной часовне пробили полдень. Знакомый, приятный звук. Он сам когда-то здесь учился, но его комнаты находились в жилых помещениях первого двора.
За спиной послышались быстрые шаги паренька — он сбежал по лестнице и через мгновение в буквальном смысле вывалился наружу. Пробежав несколько шагов, юный Айверс неуклюже растянулся на земле и так и остался лежать, часто и тяжело дыша. Из окон сверху раздался дружный хохот, но когда
