– Так это вы стреляли в меня в доме Гервина Гранта? – спросил я, повернув голову к Клер.
– Вам подобная информация уже не принесет никакой пользы… – спокойно произнес доктор и поднял свой пистолет на уровень моих глаз.
– Руки вверх! – раздалось за нашими спинами. – Кук, брось оружие, – приказал полицейский, который любил поспать на своем служебном посту.
Пистолет глухо стукнул об пол. Я, честно говоря, побаивался, как бы он не начал пальбу, но доктор сдался сразу и без сопротивления. Зато Клер проявила удивительную прыть. Не успели мы все опомниться, как она молниеносно схватила пистолет с ночного столика… Но здесь я оказался быстрее, мой «кольт» выстрелил ей прямо в искаженный ненавистью рот. Ее голова разлетелась, как спелый арбуз, мозги забрызгали весь мундир полицейского, который не смог сдержаться, и его начало тошнить. Он сразу же обмяк и повалился на пол, громко ударившись коленями о деревянный настил.
Доктор Кук подскочил к телу Клер, наклонился над ним и тихо зарыдал.
– О, Клер, что же теперь со мной будет?
Я не спеша подошел к полицейскому, молча вытащил у него из-за пояса наручники, которые тут же защелкнул на руках доктора Кука, не перестававшего повторять:
– О, Клер, о, моя девочка, что же теперь со мной будет… О, Клер…
Глава 9
Теперь, когда первая часть драмы развернулась у меня перед глазами в полной своей наготе, я продвигался с удивительной скоростью к самому финалу. Интуиция, профессионализм и быстрота реакции – все эти качества не обошли меня стороной. Надо также добавить, что и полиция Лос-Анджелеса не дремала все эти дни, ведя расследования и собирая нужную нам всем информацию. Я чувствовал себя усталым, но на работе это не сказывалось. Теперь мне необходимо вернуться к Грации Колливуд.
– Вас освободили под залог! – воскликнул я, улыбаясь, как голливудская кинозвезда, еле сдерживая свой восторг.
Грация с нежностью смотрела на меня. Я понимал, что ей хотелось расцеловать меня, а я мечтал еще кое о чем другом…
Она удобно расположилась в своем любимом кресле на вилле Сан-Педро. Лейтенант Мэрфи, уступив моим настойчивым просьбам, дал свое согласие выпустить ее под мою ответственность. Я плеснул в стакан щедрую порцию виски и уселся напротив Грации. Мне нравилась ее женская мягкость, красота, и волновал запах терпких духов. Только черная одежда все еще напоминала о случившемся и о том, что передо мной вдова моего друга. Эти горькие мысли постоянно возвращали меня к событиям последних дней. Они стояли непреодолимым препятствием между нами…
– Никогда бы не подумал, что Клер… – пробормотал я, – и доктор Кук…
– Да, ты прав, дорогой Ник. – Она смотрела на меня блестящими темными глазами.
– А ты знаешь, Грация, есть замечательная китайская пословица: «Идя в толпе, мы касаемся локтями убийцы, но не знаем, кто он».
– Какая жуткая пословица!
– Не такая уж жуткая, как может показаться на первый взгляд. Нам тоже не мешает об этом подумать.
– Что ты мелешь, дурачок! – воскликнула она, весело рассмеявшись.
– Верно, дурачок. Едва приехав к вам, я чуть не отправился на тот свет. И, смотри, какое совпадение – попадаю в больницу, где работает уважаемый всеми доктор Кук, главарь банды убийц. Как тебе это нравится?
– Главарь банды? Как? – повторила Грация.
– Да, и его правой рукой была Клер, садистка, проливавшая человеческую кровь, как обыкновенную воду на садовом участке. Достаточно вспомнить, что она сделала с несчастным Тони… Вскрытие установило, что эта медсестра отрезала ему руки, когда он еще был в сознании. Чудовищно.
– Просто не верится. Ведь она была такой красивой, – проговорила Грация, задумчиво глядя в пустоту.
– Верно, такая красивая, но в компании безнравственных людей, извращенцев и лесбиянок она чувствовала себя просто замечательно.
– О чем ты говоришь? – воскликнула Грация.
– О женских оргиях. Этим занимались Мара, Мелисса Нельсон, Лиза Гордон и Вилли Шутник, который на самом деле оказался женщиной. Эти оргии происходили, как правило, на вашей вилле, в твое отсутствие, разумеется, и Джордж, как правило, принимал в них участие. У него появился комплекс неполноценности из-за его импотенции, и он получал удовольствие, участвуя в любовных играх этих ненормальных женщин.
– Джордж? Неправда. Не верю.
Грация вскочила и возмущенно заходила по комнате, затем, остановившись напротив меня, воскликнула:
– Ты жалкий трепач. А еще друг Джорджа. Зачем ты чернишь его память?
– Садись, – жестко приказал я. – Хватит лицедейства.
Услышав мой грубый тон, она замерла с побледневшим лицом.
– Ты, наверное, рехнулся. Сначала поносишь Джорджа, а теперь бросаешься на меня…
– Что ты, радость моя, это в вашем городе развлекаются, отравляя людей ядом, и до сих пор не оставляют попыток отравить меня.
– Я не понимаю… – пробормотала она.
– Я тоже долго не понимал, пока до меня не дошло, что во всей этой истории ты – самая жуткая, самая отвратительная… – Я замолчал, не зная, какое еще подобрать слово, чтобы выразить свое отвращение.
Она спокойным тоном поинтересовалась:
– Говоря другими словами, ты меня в чем-то подозреваешь?
– Не другими словами, а совершенно конкретными. Ты – грязная убийца, взбесившаяся на сексуальной почве сучка и неизлечимая наркоманка.
Выслушав меня, она только безмятежно улыбнулась. Меня привела в бешенство ее улыбка, и я, бросившись к ней, залепил увесистую оплеуху, от которой она распласталась на полу.
– Ах ты, сволочь вонючая!.. Несчастный Джордж попался в твои грязные лапы, и ты с его помощью вербовала извращенных проституток, которых тут же уничтожала, как только они надоедали тебе. Ты обезумела от миллионов и наркотиков… Ты и Джорджа приучила к ним, а когда он начал упрекать тебя, ты испугалась, что он может донести на тебя. Ты неплохо знала его и понимала, как он ненавидит тебя за групповой разврат на его глазах. Ты путалась с этим паскудным Гервином Грантом, которому даже подарила дом. А что ты делала с негром Сэмом?.. Короче говоря, со всеми, кто попадался под руку, без различия пола, возраста и цвета кожи. И все это только для того, чтобы удовлетворить свою грязную похоть… Сначала ты угрожала Джорджу по телефону, а затем, видя, что он не из глупых и пугливых людей, ты окружила его верными тебе подонками. Верными, но только для тебя: Сэм, Красавчик Китаеза, Вилли Шутник – все они обслуживали твою постель и твои извращенные желания… Они, конечно, соглашались с тобой. Ты была их хозяйкой в полном смысле этого слова. Только Тони Кастелло поднял хвост, но ты быстро успокоила его, подослав к нему свою интимную подружку, Клер Пирсон.
– Когда Джорджа убили, меня даже не было в Лос-Анджелесе, – спокойно возразила мне Грация.
– Конечно, все могут это подтвердить, – так же спокойно парировал я.
Сказав свои последние слова, я встал и вышел в другую комнату. Через несколько секунд я вернулся, неся на руках другую Грацию, похожую на первую как две капли воды. Она была связана по рукам и ногам, а рот был заклеен липкой лентой пластыря.
– А вот и твоя дорогая сестричка-близнец… Близнец во всем – от внешнего сходства до распущенности и преступности характера. Она так же беспредельно развращена, как и ты, наркоманка и нимфоманка… Только имя у нее другое – Сильвия. В остальном она твоя точная копия, как говорится в Библии: «в радости и во зле». Вы же обе только во зле.
Обе сестры смотрели на меня, глаза Сильвии выражали безмерную злобу.
– А знаешь, Грация, существование твоей сестры удалось вычислить математически… – заявил я не без гордости. – А однажды просчитав, было не трудно поймать. Я обнаружил ее перед тем, как приехать за