рождения»: XLI, 179–182; VII, 10, 22–23; XXIV, 266–267; XXXVI, 423;XL, 430–431.
20Ibid. XLI, 143–145.
21Ср. замечания С. Шестакова в кн.: Речи Либания. Т. 1. Казань,1912. С. LXVII–LXIX. — Ливаний не способен упомянуть город Бе-рит без неудовольствия, а занятия латинским языком и юриспруденцией без крайнего, подчас комического неодобрения. Он весьма опечален, что юноши из хороших семей опускаются до подобных занятий; напротив, он не нарадуется на ритора Мегефия, лишь благодаряДемосфену, т. е. греческой риторике, возобладавшего в каком-то судебном процессе над знатоками римского права {Libanii epistola1123). Ср. также Libanii orationes II, 44; XL, 5; XLVI, 26; LXII, 21;epistola 874.
22Dionysiaca I, 528.
23Ibid. XLI, 389.
24Ibid. XLIV, 287–288.
25Paraphrasis S. Ио. 4, 17–19.
26De Hierarchia coelesti III, 1–2 // PG 3. Col. 164 D—165 A.
27Epistola V ad Dorotheum // PG 3. Col. 1074 A.
28De Ecclesiastica Hierarchia IV, 12 // PG 3. Col. 486 B.
29Ibid. I, l//PG3.Col. 369 D.
30Ibid. I, 1 // PG 3. Col. 372 A.
31De Mystica Theologia III // PG 3. Col. 1033.
32Paraphrasis S. Ио. I, 13–16.
33Зелинский Ф.Ф. Из жизни идей. Т. И. Изд. 3. СПб., 1911.С. 226–229.
34Фрейденберг О.М. Проблема греческого фольклорного языка //Уч. зап. ЛГУ. 1941. № 63. Серия филологических наук. Вып. 7.С. 41–69.
35Ср. прим. 1 к предыдущей главе.
36Ср. Curtius E.R. Europaische Literatur und lateinisches Mittelalter.Bern, 1948. Kapitel XVI; Dornseiff F. Das Alphabet in Mystik undMagie. 2. Aufl. Leipzig; Berlin, 1925.
37Подобное рядоположение Библии и мироздания как двух «книг», по которым человек учится познанию Бога, особенно характерно дляМаксима Исповедника.
38Пер. И. Ю. Крачковского (журн.: Восток. Кн. 4. М.; Л., 1924.С. 60).
39См. Стеблш-Каменский М.И. «Старшая Эдда» // Старшая Эд-да. Древнеисландские песни о богах и героях. Пер. А. И. Корсуна. М.;Л.; 1963. С. 186–187.
4 °Cр., например: Kranz W. Geschichte der griechischen Literatur. 4.Aufl. Leipzig, 1958. S. 541–545.
41Ср. ФЭ. T. 5. M., 1970. С 199–200.
42См. Walde A. Lateinisches Etymologisches WOrterbuch. Heidelberg,1905. S. 637–638; Boisacq E. Dictionnaire etymologique de la langueGrecque dtudie dans ses rapports avec les autres langues Indo-Euro-peennes. Heidelberg; Paris, 1916.
43Cantarella R. Poeti bizantini. V. I, Milano, 1948. P. 12.
44Ср. ФЭ.Т. 5. С 447–451.
45Trypanis C.A. Fourteen Early Byzantine Cantica. Wien, 1968.(WBSV). P. 31.
46Metaphrasis Evangelii secundum Ioannem XIX, 146–160.
47Cp. Dionysiaca XLI, 389–398.
48Ср. примеч. 18.
49Dionysiaca X, 297.
50Ibid. XLVIII, 30.
51Ibid. XLVIII, 26.
52Ibid. X, 294.
53Ibid. XLVIII, 965.
54Ibid. XLVIII, 489.
55Ibid. V, 594–600.
56Cp. Riemschneider M. Der Stil des Nonnos // Aus der byzantinis-tischen Arbeit der DDR, I. S. 58–59.
57Dionysiaca I, 14–33.ssСм. примеч. 26.
591 Кор. 13, 12.
МИР КАК ШКОЛА
1Certamen Hesiodi et Homeri.
2Aristotelis Poetica 2, 1447 b.з
'/><Wan Pythia II, 71.
4Ср. образцовый анализ прозаичности, обыденности, утилитарности басенной морали: Гаспаров МЛ. Античная литературная басня(Федр и Бабрий). М., 1971. С. 23–26, 146–154 и др.
5Пер. М. А. Коростовцева, цит. по кн.: История всемирной литературы. Т. 1. Литература Древнего мира. (Макет). М., 1967. С. 62.
Примечания
6Прит. 8, 27–31.
7Там же. 14, 1.
8Сир. 24, passim.
9Там же. 50, 5—12.
1 °Cр. Лихачев Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л., 1971.С. 95— 123.
11Сир. 2, 2.
12Там же. 2, 12–13.
13Там же. 22, 1–2.
14Там же. 4, 9.|5Тамже. 13,21–24.
16Там же. 33,25–29.
17Там же. 30, 1—13.
18Там же. 26, 1.
' Там же. 23, 2. Там же. 10, 5; 38, 1–2. Там же. 21,23.
22 Патриарх Константинополя Иоанн IV Постник обращается к монахам со стихотворными поучениями:
Блюдя прилежно скромность добронравную, Как должно, инок, взор держи потупленным, По сторонам бесчинно не мечи очей (…) Веди беседы тихие и кроткие, Ни с кем не забывай, монах, о скромности. Пусть смех твой будет мирною усмешкою: Не хохочи, ограды не кажи зубов.
(Cantarella R. Poeti bizantini. Vol. I. Milano, 1948. P. 56–57). Климент Александрийский еще трактует этику благообразия в духе эллинской эстетики меры: «Пристойная веселость, сообразная с гармонией лица, зовется улыбкой и есть смех целомудренных; но несоразмерное движение лица, если оно случается с женщинами, зовется хихиканьем и есть смех блудный, если же с мужчинами — хохотом, и это смех наглый, достойный женихов Пенелопы» (dementis Paedagogus И, 5 // PG 448 С—449 А). То же у Иоанна Златоуста: «Или смех есть зло? Нет, смех не зло, но чрезмерность и неуместность — зло (…) Смех вложен в душу нашу, дабы душа отдыхала, а не для того, чтобы она была расплескана» (loannis Chrysostomi Homilia in Pascha 5 // PG 3. Col. 756 E). В этой связи хочется отметить специфику образа Богоматери в византийском искусстве сравнительно с древнерусским и готическим. Для византийца Мария — во-первых, идеальная монахиня, диаконис-са, посвященная Богу девственница; во-вторых, аристократка из царского Давидова рода и Царица Небесная (Оранта на мозаиках киевской Софии и венецианского Сан-Марко будет носить пурпуровые сапожки). Но монашеское и царственное сливаются в одном пункте — это идеал выдержки, сдержанности, самообладания. Вокруг нее — аристократическое молчание. На Руси Богородица есть прежде
