понимал – теперь его будущее, сама жизнь целиком зависят от того, удастся этот план или нет. Он нервничал и боялся. Вдруг захотелось, чтобы рядом в постели лежала Глория, ей всегда удавалось вселить в него чувство уверенности, утешить и отвести все страхи.
Только сейчас он понял, как ему будет не хватать Глории – Джоан он вряд ли смог бы довериться. И стало ясно: отныне, даже если удастся одолеть Борга и избежать преследования полиции, он всегда будет одинок. Не с кем разделить страхи и сомнения, не на кого опереться, некому думать и решать за него в трудную минуту, как это делала Глория.
Когда наконец он уснул, ему приснилось, что Глория здесь, в комнате, сидит за туалетным столиком и расчесывает волосы. Он видел ее лицо, отраженное в зеркале. Веселое и счастливое, как в то утро, когда он еще не успел сказать ей, что собирается похитить алмазы. Но, когда он заговорил, она, похоже, не услышала. Хотел встать, подойти к ней, но не мог пошевелиться. Словно какая-то сила приковала его к постели.
Он проснулся и услышал, что зовет ее. Холодный пот ручейками сбегал по лицу, сердце испуганно билось.
Глава VIII
1
Оставив «Бьюик» на стоянке, Гарри пошел по набережной Бей-Шор-Драйв к главному входу в отель «Эксельсиор», где договорился встретиться в полдень с Джоан.
Он уже побывал в банке и заказал тридцать тысяч долларов в облигациях, зайти за которыми должен был днем. Десять тысяч взял наличными и нес их сейчас в небольшой кожаной сумочке.
Когда договаривался в банке насчет облигаций, видел, как вошел Борг. Тот не сказал ни слова, только одарил насмешливой ухмылкой и пробыл в банке ровно столько времени, сколько потребовалось клерку для заполнения бланка выдачи денег. Как только Гарри подписал его, Борг вышел и с тех пор не попадался на глаза.
Но Гарри не сомневался – Борг где-то здесь, поблизости. Прохаживаясь по тротуару перед входом в отель, он, казалось, всей кожей ощущал его присутствие и продолжал высматривать его в потоке машин и людей, что заполняли проезжую часть и тротуары.
Наконец в поле зрения попал кремовый «Кадиллак», медленно скользивший среди других машин. Гарри шагнул к обочине. Когда Джоан подъехала, он открыл дверцу и сел в машину.
Лицо ее было бледно, под глазами темные круги. Гарри понял – владевшие ею накануне напряжение и тревога не отступили.
– Я не опоздала? – спросила она, и их машина снова влилась в поток движения.
– Начало первого. Давай выберемся из этой толчеи куда-нибудь в тихое место, где можно спокойно поговорить, – сказал он. – Здесь налево. Доедем до гольф-клуба. Там в саду есть одно местечко, где можно позавтракать. Если хочешь, конечно.
– Хорошо.
Они молча ехали по 27-й авеню. Гарри не спускал глаз с бокового зеркальца. Он видел, как автомобиль Борга свернул за ними, когда они доехали до перекрестка с Вест-Флэглер-стрит.
– Ты говорила с отцом?
– Нет. – Джоан даже не взглянула на него. – Он сегодня занят.
Гарри беспокойно заерзал на сиденье. Потом искоса взглянул на Джоан: «Интересно, что у нее сейчас на уме?»
– Ты сегодня, похоже, не выспалась, – заметил он. – Опять понапрасну треплешь себе нервы, а, Джоан?
– Хорошо, если понапрасну. А ты спал как ни в чем не бывало? – спросила она и притормозила у въезда на поле для гольфа. Затем, свернув на боковую аллею, прибавила скорость, и ни один из них не произнес больше ни слова, пока она не припарковала «Кадиллак» перед зданием гольф-клуба и сказала: – Можно пойти на террасу.
Гарри вышел из машины и обернулся. Дорога пуста, Борга не видно.
Он последовал за ней по дорожке, обсаженной бегониями. Они обогнули здание и вышли на просторную террасу, где под пестрыми зонтиками стояли столики. На террасе было всего человек шесть посетителей, и найти свободный столик не составило труда. Они сели, и, когда подошел официант, Гарри заказал одно двойное виски. Джоан сказала, что ничего не хочет.
Официант принес заказ и удалился, а Гарри спросил:
– А когда ты сможешь поговорить с отцом, Джоан? Просто не хочется больше понапрасну терять время.
Она опустила голову и нахмурилась.
– Я не собираюсь говорить с отцом, Гарри. Во всяком случае, пока.
У Гарри заныло сердце.
– Ты хочешь сказать, что тебя не увлекает больше наша идея?
– Да, именно это я и хочу сказать. Не сердись, но я не могу заниматься сейчас этим.
– Но, Джоан, я так рассчитывал на тебя! – Голос его звучал хрипло. – Мы же все уже спланировали. Просто не верится, что ты можешь так подвести меня. Почему ты передумала, а?
– Мой отец мне полностью доверяет, – медленно заговорила она, глядя куда-то вдаль. – Он никогда не ставит под сомнение ни один мой поступок, ни одно намерение. И он бы поддержал меня, если б я попросила его вложить деньги в дело. Он поверил бы на слово, если бы я сказала, что эта идея стоящая. Это ставит меня в сложное положение. Я не могу сказать ему, что эта идея стоящая.
Гарри почувствовал, как кровь прихлынула к лицу.
– Не понимаю, – резко сказал он. – Ты же знаешь, что это хорошая идея, Джоан. Почему бы тебе так ему и не сказать?
– Сама по себе идея хороша, – начала она тихим ровным тоном и вдруг взглянула ему прямо в глаза. – Но я не уверена, что она таковой и останется, если ты займешься этим делом.
Гарри побледнел.
– Ты хочешь сказать, что больше меня не любишь?
Она покачала головой.
– Этого я не говорила. Любовь здесь ни при чем, Гарри. Отец часто говорил мне: нельзя смешивать бизнес и чувства. Он прав: нельзя.
Гарри нервно провел рукой по волосам. Без поддержки Грейнора ему ничего не добиться. Он сможет купить только один самолет. А это будет сплошная головная боль и нервотрепка. Денег едва хватит на то, чтобы кое-как сводить концы с концами.
– Но почему ты все-таки передумала? – спросил он. – Чем это я вдруг тебе не угодил?
– Знаешь, мне тут пришло в голову, что я, по сути, ничего о тебе не знаю, – ответила она. – Я вела себя крайне неосмотрительно, мне не следовало вступать с тобой в связь. Ты просто сокрушил меня, взял штурмом. И я думала про тебя: вот это потрясающий, настоящий мужчина. Теперь я вовсе в этом не уверена… Вчера обнаружились две вещи: во-первых, ты боишься полиции и, во-вторых, ты – лжец. Я не могу вступать в дело с человеком, которому не доверяю.
Дрожащей рукой Гарри поднял стаканчик и одним глотком осушил его наполовину.
– Что ж, прекрасно, – произнес он срывающимся голосом. – Итак, я – лжец, и ты мне больше не доверяешь… Этого я от тебя не ожидал.
– Что ты сделал с Глорией Дейн? – тихо спросила она, глядя ему прямо в глаза.
Гарри почувствовал, что на лбу у него выступил пот.
– Сделал? Что ты хочешь этим сказать?
– То, что говорю. Что ты с ней сделал?
– Да ничего я не делал! – Гарри подался вперед, сжав кулаки. – Я же сказал! Посадил в поезд на Мехико-Сити. Она уехала к брату.
– Тогда дай мне адрес этого брата. Я хочу проверить, доехала она до него или нет.
– Дал бы, да нет у меня его адреса, – сказал Гарри, достал из кармана платок и отер лоб. – Нету. Не знаю, где живет ее брат, и знать не хочу.
– Ты видел, как она села в поезд?