чувств, что ж удивляться, что и я стала к тебе равнодушной? Все, что говорилось о моем поведении, говорилось ради Валерии! Потом ты начал совершать самые глупые поступки, какие только может совершать мужчина. И наконец, ты мог бы понять, что я не тот человек, которому можно угрожать, не подвергая себя опасности. Когда ты сказал мне, что собираешься изменить завещание, если я не порву с Лоренсом, я поняла, что нужно что-то предпринять, и скорее.
Она склонилась к Бруно, на ее губах играла жесткая улыбка.
— Я хочу видеть твои глаза, когда скажу тебе это, Бруно. Я хранила в себе это долгих четыре года, я ждала удобного момента, чтобы сказать тебе: это я вылила тормозную жидкость из тормозов, Бруно. Полиция думала, что бак пробился случайно, но это сделала я. Когда ты помчался встречать Валерию (все знали, что ты носишься как сумасшедший!), я вылила тормозную жидкость. Но мой план удался не до конца. Именно мое невезение и твое чертово упрямство разбили вдребезги мою надежду освободиться от тебя в одно мгновение раз и навсегда. Но авария сделала тебя беспомощным, уложила тебя в постель и дала мне некоторое преимущество.
Она сидела и, наверное, с минуту пристально смотрела в глаза Бруно. Мне эти минуты показались невероятно долгими. Я зачарованно наблюдал за Лаурой, как наблюдают за отталкивающей, но прекрасной змеей.
— Как ты спокоен. Я вижу — ты спокоен, — сказала она. — Ты всегда был спокоен и равнодушен ко всему, что бы я тебе ни сказала. Но я собираюсь вытряхнуть тебя из твоего самодовольства. Я причиню тебе боль тем же способом, какой ты использовал против меня. Я хочу принести тебе свои извинения, что ты до сих пор еще не мертв.
Она встала и начала шагать по комнате взад и вперед, и мне приходилось то поднимать, то опускать голову, чтобы она случайно не заметила меня.
— С твоей стороны было большой ошибкой завещать Валерии столько денег, — продолжала она. — Почему ты оставляешь ей и катер, и виллу? Ты не подумал обо мне? Тем более, что она и не рассчитывала на деньги, и дом, и катер. Но зато я рассчитывала! Слышишь? — Она подошла к кровати и пристально посмотрела на Бруно сверху вниз. — Я хочу и буду иметь все! Валерия умрет в пятницу ночью. Драматично звучит, не правда ли? Но так будет. Чтобы это устроить, потребуется небольшая подготовка. Сделать это будет нелегко, но интересно. Твоя милая Валерия будет убита в пятницу ночью. Она станет жертвой маньяка. А маньяком будет ваш прекрасный, умный, тонкий, интеллигентный Дэвид Чизхольм!
Она наклонилась над Бруно. Глаза ее сверкали.
— Ты думаешь, что я пьяна, не так ли? Ты не веришь моим словам? Что ж, подожди до пятницы. Все сам увидишь! Ты не думал, что Дэвид маньяк? А он маньяк! Его ищет полиция! Вот почему он околачивается в Милане! У него нет паспорта. Он дезертировал из армии, и он в бегах. Я знала об этом давно, задолго до того, как встретила его. Майор из его части был моим любовником. Он рассказал мне об этом. Шесть лет назад ваш умный, приятный Дэвид разделал женщину на куски. Когда я увидела его около кафедрального собора, то сразу же узнала по фотографии, которую когда-то видела в газетах. Я поняла, что он тот человек, который мне нужен для исполнения моего замысла. Это было так легко, Бруно. Я только сделала вид, что влюбилась в этого дурака, и он как баран последовал за мной. — Она поправила подушку Бруно, улыбаясь ему. — Сначала я планировала, чтобы Беллини избавился от Валерии, но он заявил, что это небезопасно. — Она, блестя глазами, разгладила складки платья. — Я должна была найти человека, который был бы на подозрении у полиции. Встреча с Дэвидом Чизхольмом разрешила все мои проблемы. Глупец вообразил, что я хочу, чтобы он помог мне избавиться от тебя. Но он на это не решился бы, поэтому я и не говорила ему, что сначала хочу избавиться от Валерии. — Она взяла из пачки новую сигарету и, разминая ее, наблюдала за Бруно. — Это сделает Беллини, а на Дэвида падет обвинение в совершении преступления. Это произойдет в пятницу, Бруно. Я хочу рассказать тебе все в деталях. Сестра Флеминг уедет на уик-энд в пятницу вечером, ее не будет до утра вторника. В пятницу вечером, после ухода Марии, Беллини приедет на виллу. Я буду в комнатах над ангаром, Дэвиду поручу в гараже заняться машиной. Вы с Валерией останетесь в доме одни. — Она наклонилась над кроватью. — Я хочу, чтобы ты представил, как это произойдет, Бруно. Беллини свернет Валерии шею прежде, чем она успеет закричать. Хотела, чтобы он сделал это здесь, в этой комнате, у тебя на глазах. Я хочу и надеюсь, что это произойдет здесь, Бруно, ведь шок убьет тебя, Бруно, а меня избавит от больших неприятностей. Как только Беллини убедится, что Валерия мертва, он тут же покинет виллу. Потом я поднимусь в дом и увижу мертвую Валерию, я вызову полицию. Они заподозрят Дэвида. Заподозрят только его, когда узнают, кто он такой, а через пару дней найдут мертвым тебя, Бруно. Доктор Перелли предположит, что ты умер, не пережив гибели горячо любимой дочери.
Она встала, отошла к креслу и взяла с него подушку.
— Ты никогда не задумывался, Бруно, как легко я могу убить тебя? — Она возвратилась к кровати. — Мне всего-то нужно положить на твое лицо подушку и слегка придержать. Ты не хотел бы попрощаться со мной, Бруно, а? — Склонившись над его белым застывшим лицом с подушкой в руках, она зло рассмеялась:
— Ах, как легко, как соблазнительно сделать это сейчас, но это было бы глупо. Я так долго ждала. И потому Валерия — первая, а ты — за ней! — Она бросила подушку обратно на кресло. — Что, теперь ты уже не так спокоен? Еще четыре дня. И ты ничего не сможешь сделать! Ты ничего не сможешь сказать и не сможешь предупредить Валерию. Но зато ты сможешь увидеть, как все произойдет. Ты сможешь увидеть, как сестра Флеминг уедет на уик-энд. Ты услышишь, как я прикажу Дэвиду пойти в гараж и заняться автомобилем. Ты услышишь, как я скажу Валерии, что спущусь в лодочный ангар послушать радиолу, насладиться легкой музыкой, которую ты не переносишь. Ты увидишь, как Мария уходит домой. Ты будешь лежать здесь, смотреть на Валерию, сидящую перед тобой, и знать, что вот-вот в комнату войдет Беллини, а ты не можешь ее предупредить. Ты увидишь, как подкрадывается Беллини, как он кладет руки на ее горло. О, я надеюсь, что ты будешь страдать! — Лаура наклонилась над Бруно, ее голос вдруг охрип от прорвавшейся ярости. — Я жду этого четыре года, и я собираюсь наслаждаться каждой секундой оставшихся четырех дней, начиная с этой!
Глава 8
В ожидании прибытия поезда я стоял на платформе, чувствуя себя совершенно измотанным. Ночью я спал всего час или чуть больше. Мои мысли возвращались к разговору, который я услышал вечером.
Утром, зайдя в комнату, чтобы перенести Бруно, я был потрясен его видом. Он выглядел совершенно больным, и я предложил Лауре послать за доктором Перелли.
— Он совсем извелся по Валерии, — раздраженно бросила она. — Постарайся не вмешиваться в дела, которые тебя не касаются. Когда приедет его любимая дочь, то сразу же все будет в порядке!
— Он плохо выглядит, у него ухудшение! — настаивал я.
— Не суетись, — резко оборвала она меня. — Доктор Перелли приедет к ленчу, и тогда он посмотрит Бруно.
Когда я поднимал Бруно, я прочел в его взгляде, что он боится Лауру и поверил всему, что обо мне рассказала Лаура.
Бруно, видимо, не спал всю ночь. Как Бруно еще не сошел с ума, сознавая, что не может помешать Лауре выполнить ее зловещий, убийственный план.
Расхаживая по платформе, я горько размышлял, что мне повезло, что я подслушал ночной разговор и узнал планы Лауры. Я должен быть ко всему готовым. Мне необходимо скрываться от полиции, но теперь, зная планы Лауры и как она намерена их выполнить, я мог ее остановить. Лаура была уверена, что в пятницу я буду на вилле.
Я решил уйти с виллы в пятницу вечером. Ночью меня тоже не будет. Если меня не будет на вилле, Лаура не решится что-то предпринимать. Во вторник вечером будет слишком поздно, чтобы изменить план, но времени достаточно, чтобы предупредить Беллини, что план не удался. Я скажу, что собираюсь уехать на ночь в Милан. Поразмыслив, я решил, что, независимо от того, что произойдет, я уеду с виллы в пятницу утром. Если она будет мне угрожать, что сообщит обо мне полиции, я скажу, что слышал о том, что она говорила Бруно, и пригрожу рассказать о ее планах доктору Перелли.
Белый столб дыма на фоне голубого неба прервал мои мысли. Из-за поворота появился поезд. Я подошел к выходу с перрона: от него были бы хорошо видны все пассажиры, выходящие из поезда.
