хотелось бы все-таки, чтобы седьмой вице-президент вел себя несколько более пристойно.
Давно забытый кумир прошлых лет пел «И все-таки я люблю тебя!», еще больше вгоняя Роксану в меланхолию, а когда зазвучала «Моя любовь» в исполнении Фрэнка Синатры, в дверях появился предмет ее переживаний.
— И сколько же миль ты пробежал по побережью? — ядовито спросила она.
— Праздник переносится сюда? — чуть нахмурившись, спросил Брэм и, умышленно зацепив ее коленом, уселся рядом. — Что-нибудь новогоднее передадут?
— Надеюсь! — Роксана сунула ему под нос пакет с хлопьями. — Извини, что здесь не ресторан Санта-Круса. А чем утоляют голод на островах, кстати сказать?
— Не этим. — Брэм с трудом отыскал в темноте ее руку, отобрал пакет и бросил его на стол. — На островах танцуют.
Роксана не поняла, как это случилось, но в следующее мгновенье она уже была на ногах и плавно покачивалась в его объятиях под звуки «Уходящего времени».
Брэм старался смотреть поверх ее плеча, сосредоточив взгляд на свече, горевшей на столе.
— Ты прекрасно танцуешь! — сказал он неловко.
Боже, как он ее сейчас боялся! Роксана прикусила губу. Брэм держал ее как мальчишка-пятиклассник держит свою одноклассницу на первом вечере танцев.
— Тебя не беспокоит, что я из семьи профессиональных танцовщиц? — спросила она.
— Нет, ни капельки, — пробурчал Брэм.
Роксана высвободила руку, провела по его плечу и прильнула к нему, обволакивая партнера всем своим телом. Она сама не понимала, зачем это делает, да это и не имело значения.
Брэм, казалось, не заметил перемены, и руки его с той же стоической неподвижностью лежали на ее талии. Роксана почувствовала себя оскорбленной таким безразличием.
— Ты что-то сказала? — быстро спросил Брэм, услышав шипящий звук.
— Нет. — Роксана прижалась к нему еще крепче и кашлянула, но ее слова заглушил голос ведущего:
— Мы включились в эфир с Таймс-сквера в последние десять секунд года. Десять… девять… восемь… семь… шесть… пять… четыре… три… два… один! С Новым годом!
— С Новым годом, Роксана Мердок.
— С Новым годом, Абрахам Тэйлор.
Она немного подождала и спросила:
— А где традиционный новогодний поцелуй?
— Да, конечно.
Брэм быстро и легко поцеловал ее в губы.
Роксана надула губы.
— Морская свинка моего брата целуется с большим чувством, если дать ей морковку. — Она поймала голову Брэма и притянула к себе. — Вот что я имела в виду.
Она всю свою душу вложила в этот поцелуй. Их губы слились, его дыхание стало ее дыханием. Внезапно Роксана прервала поцелуй.
— Ты все еще думаешь о девочках в бикини? — спросила она ревниво.
Брэм посмотрел глаза в глаза.
— Это были какие-то странные девочки, — сообщил он, обвивая ее талию, — у них у всех было твое лицо.
Губы его покрывали поцелуями ее лоб, виски, щеки, а когда Брэм добрался до уголка ее рта, он прошептал:
— Я люблю тебя.
— Тогда почему ты оставил меня?
— А ты скучала по мне?
Роксана откинула голову и сурово посмотрела на него.
— Так ты хотел, чтобы я скучала? — тоном прокурора спросила она.
— Ага! Мне это удалось?
Роксана порывисто обняла его за шею.
— Да. Я чувствовала себя совершенно покинутой. Со мной никогда раньше такого не было. Я ничего не понимаю…
— Зато понимаю я. Извини за самонадеянность, но к тридцати восьми годам я разобрался в себе и понял, чего хочу. А хочу я тебя, и только тебя, и с каждым часом все больше. И мне безумно важно было узнать, что ты тоже ждешь меня.
— Брэм, я…
— Тсс! — он приложил к ее губам палец. — Ни о чем не думай. Просто доверься мне.
Роксана кивнула, и губы их вновь соединились.
— Об одной вещи я все же должна подумать, — застенчиво произнесла Роксана, отрывая губы. — Далеко ли у тебя спрятан твой бойскаутский набор?
— В ящике стола.
— Ну, не так уж и далеко, правда ведь? Ты не поленишься сходить?
На обратном пути Брэм выключил радио, проверил, безопасно ли стоит свеча, и вернулся к Роксане.
Она сидела на матрасе из подушек, расстеленном на полу, нервничая, но как только Брэм подсел к ней, мгновенно успокоилась.
— Ты дрожишь? — спросил он, обнимая ее и гладя по спине.
— Я прикидывала, смогу ли состязаться с Дженнифер Ламберт.
— Ты на сто очков впереди Дженнифер. Та носила под платьем футболку, и у нее были короткие ноги. — Расстегнув пуговицы рубашки, пальцы Брэма завладели ее грудью. — Роксана, у тебя кожа как шелк.
Кончики его пальцев описали круги вокруг сосков. Роксана со вздохом наслаждения скользнула руками под тенниску Брэма, постигая рельеф его мощного мускулистого тела.
— Боже! Роксана, как ты прекрасна! — пробормотал он, зарываясь лицом в ее грудь.
Роксана подняла его голову и осыпала лицо поцелуями.
— Господи, как я люблю твой нос! — прошептала она.
— Только нос?
— Это единственное, что мне доступно. — Она потянула его за рубашку. — Не думала, что ты такой застенчивый.
Роксана сама себя не узнавала: такая шокирующая откровенность в поведении, такая ненасытность!.. Сорвав с себя рубашку и носки, она бросила их на стоящий рядом диван.
— А как насчет остального? — спросил Брэм.
— Я думала, что с остальным ты сам справишься.
Приподнявшись на локтях, Роксана смотрела, как Брэм стягивает с себя рубашку и брюки с носками.
— Должна ответить тебе комплиментом на комплимент: у тебя божественные ноги! — Рука Роксаны пробежала вверх по сильным икрам и дальше.
Брэм судорожно вздохнул.
— Ты был прав, — сообщила Роксана шепотом, — твой аккуратный носик не имеет ничего общего с твоим мужским достоинством.
— Говори еще, — скомандовал Брэм.
Она покачала головой.
— Как бы ты не зазнался, однако.
Брэм поднял ее и обвил руками за талию.
— Рядом с тобой я чувствую себя мальчишкой. Я готов сейчас взобраться на Эверест и набрать для тебя целую россыпь звезд.
— Лучше люби меня, — взмолилась Роксана, — возьми меня, владей мной!
