укоренилась. Ей было трудно вставать по утрам и еще труднее засыпать ночью. Целыми днями она смотрела телевизор, зато отпала необходимость тратить деньги, отпала необходимость думать. Она начала завидовать образу жизни Дейдре, ее квартире, модной работе. Вечера Дейдре проводила с друзьями. Фрэнсис смотрела телевизор.
Каждый вечер она смело решала положить конец такому положению вещей. «Завтра, — решительно говорила она себе, — я обязательно приведу свою жизнь в порядок». Но на следующее утро, проснувшись с горечью разочарования в душе, она забывала о своих намерениях и с трудом выбиралась из самодельной постели на полу в гостиной.
Постоянно гнетущее чувство, что она в долгу перед Дейдре, не только точило ее изнутри, но еще и выматывало.
— Прости, Ди, — сказала она как-то вечером, — прости меня, ради бога. Я скоро уеду, правда, уеду. Я просто пока не знаю, куда мне податься.
Дейдре вяло улыбнулась. Она явно не могла понять, почему Фрэнсис не в состоянии взять себя в руки, прочистить себе мозги и начать все сначала, как сделала она, когда порвала с любимым человеком, но Фрэнсис не на что было начинать новую жизнь. Ей не с чего было начинать. У нее не было работы, в которую можно уйти с головой, она не вела светскую жизнь, которая бы могла отвлечь ее от проблем. Находясь в полнейшем вакууме, она ощущала себя премерзко.
Однажды утром Фрэнсис все-таки зашевелилась. Она вылезла из трясины, в которой погрязла, упиваясь жалостью к самой себе и занимаясь ничегонеделаньем. Разбирая рюкзак, она нашла номер телефона Люси и Сэма на обложке ежедневника и тут же позвонила.
Трубку взяла Люси.
— Фрэн! Где ты?
— В Лондоне.
— Фантастика! Наконец-то я смогу тебе показать нашу свадебную кассету!
Они встретились за чашечкой кофе в «Кингз Роуд». Люси стремительно вошла в кафе, словно выполняя какую-то сверхзадачу, и прижала Фрэнсис к сердцу:
— Как я рада тебя видеть!
— Я тоже.
— Я была приятно удивлена, когда ты позвонила! Я уж думала, что никогда больше не услышу твой голос.
— Так легко ты от меня не избавишься.
— Надеюсь, что нет. Ты неотъемлемая часть нашего медового месяца, как и Египет. Как статист в театре.
— Честное слово, Люси, тебя послушать, так замужество — это Святой Грааль какой-то. Я думала, что женщины нашего поколения должны стремиться к большему.
— Свадебная церемония — это ничто. Стремиться надо не к большой и пышной свадьбе, а к замужеству. Посвятить свою жизнь кому-то другому — вот это игра, которая стоит свеч.
— У тебя-то ведь тоже была большая пышная свадьба.
— Конечно, была, дорогая моя. Я должна была своим громадным белым платьем отвлекать внимание семьи от своего большого черного жениха!
Фрэнсис прыснула со смеху.
— Господи, встретила тебя и снова почувствовала себя человеком.
— Что ты делала все это время? Мне не терпится услышать продолжение истории. Как Ричард все объяснил? Он был в бешенстве? Он, наверное, подумал, что потерял тебя навсегда?
— Ай, Люси, отстань.
— Почему? Что-то не так?
— Я же сказала тебе в Каире, что все кончено. Все и в самом деле кончено.
— Не может быть. — Лицо Люси исказилось гримасой недоверия. — Он что, правда ушел от тебя?
— Похоже, что так.
— Боже мой. Поверить не могу. А почему он сначала с тобой не поговорил?
— Не знаю.
— А ты его не спрашивала?
— Нет. И не собираюсь. Три недели назад я ходила к нему в офис, чтобы все прояснить и поставить точку, но он еще не приехал.
— Так ведь это хорошо — или нет? Наверняка он остался там, потому что ищет тебя.
— О, Люси, только не начинай, пожалуйста! Если бы он захотел, то легко смог бы меня найти. Даже здесь, он мог предупредить своего босса, что я могу приехать в Англию и могу зайти, но Боб меня не ждал.
— Что он сказал, когда ты появилась?
— Я не представилась.
— Почему? — сердито спросила Люси.
— Потому что если бы Боб должен был мне что-нибудь передать, то он вскакивал бы с места при виде любой женщины, зашедшей в офис, искала бы та Ричарда или нет. Ни один мускул на его лице не вздрогнул. По его словам, Ричард просто слоняется не пойми где. Но мне показалось, что он просто спрятал голову в песок. Сама посуди: он остановился в самом дорогом отеле в Хартуме, там, где я никогда не буду его искать.
— Но ты все равно должна с ним увидеться. Во всей этой истории так много неясностей. Тебе непременно надо поговорить с Ричардом и удостовериться…
Глаза Фрэнсис наполнились слезами.
— Я не перенесу этой встречи, Люси. Он недвусмысленно дал понять, что не желает меня видеть. Зачем напрашиваться? Чтобы увидеть в его глазах то, что довело его до ручки? Нет уж, спасибо. Он и так уже стер меня в порошок. И все, что мне теперь остается, — не забывать время от времени дышать.
— Но он любил тебя, Фрэн. В этом нет никакого сомнения.
— Может быть. Но где-то между Асуаном и Вади-Хальфой его любовь сошла на нет.
По настоянию Люси Фрэнсис в тот вечер переехала к ним с Сэмом. Дейдре не удерживала ее, что и неудивительно. От столь продолжительного пребывания Фрэнсис у нее в доме их дружба несколько увяла.
Но Фрэнсис не задержалась надолго у Люси. Ей казалось, что она сможет все начать с начала, что этот переезд вдохновит ее на поиск работы. Но Люси никак не поддерживала ее в этом намерении. Напротив, она сразу же принялась ее баловать. Она наготовила египетских блюд, ни одно из которых не получилось. Зато они изрядно повеселились за готовкой. А потом они отправили Сэма в паб, чтобы спокойно посмотреть свадебную пленку. На протяжении всего фильма Люси отпускала такие ироничные комментарии, что Фрэнсис всю дорогу смеялась. Любопытно было увидеть родню Люси и Сэма, о которой Фрэнсис была наслышана, наблюдать не очень-то закамуфлированную конфронтацию двух семей на приеме, любоваться сногсшибательным платьем невесты.
— Леди Ди отдыхает, — пробормотала она.
Люси пихнула ее в бок.
— Дензил Вашингтон отдыхает, — уже с большим энтузиазмом добавила Фрэнсис, когда улыбающийся Сэм появился на экране.
Люси довольно улыбнулась.
— Ничего парниша, как ты думаешь?
— Высший класс. Еще не надоел тебе?
— Нет. И если ты думаешь, что, раз тебя бросили в пустыне, ты можешь увести у меня мужа, то глубоко ошибаешься.
На следующее утро Фрэнсис чувствовала себя как новенькая.
— Вот что, — заявила она за завтраком, — первым делом в понедельник соберусь с мыслями и устроюсь на работу.
