взлетела по лестнице, не останавливаясь и забыв об осторожности, пока не оказалась в безопасности за закрытой дверью своей спальни.
Ей было жарко, хотя она сразу же разделась и надела легкую рубашку. Она вытерла капли выступившего на лбу пота и села на край кровати, пытаясь унять дрожь, охватившую все ее тело.
Все вокруг как-то странно стихло. Гостей не было слышно, последние из них давно ушли. Душная спальня Шанны казалась ей склепом. Она раздраженно поднялась с кровати, задула стоявшую рядом свечу и стала в темноте ходить по комнате, решив, что будет думать о чем угодно, только не о Рюарке.
Аттила! Вскочить к нему на спину! Мчаться как ветер! Аттила! И этот пронзительный свист! Рюарк! Шанна гневно тряхнула головой и снова попыталась отвлечься.
Море! Качаться на его волнах! Нырять с открытыми глазами и наблюдать за рыбами! Выходить из воды на пляж! Теплый, мягкий песок под ногами… Какая-то тень на скалах! Рюарк!
Вместе с отцом в коляске! Рюарк!
Завтрак в собственной столовой! Званый обед! Рюарк! Рюарк! Рюарк!
Шанна стояла с плотно зажмуренными глазами, прижав к вискам сжатые в кулаки руки. Образ Рюарка преследовал ее. Нет. Не здесь. Не сейчас. Сейчас она была в безопасности. Шанна расслабилась, вздохнула и открыла глаза. Она вышла из комнаты на террасу. Ветер посвежел, по небу проносились тяжелые тучи. Вокруг серебряного диска луны сияло большое гало — верный признак скорого дождя. Перегнувшись через перила, Шанна посмотрела в освещенный лунным светом сад.
Внезапно она оцепенела: до ее сознания дошло, что она ищет Рюарка! Его имя было словно выжжено в ее мозгу. Она больше не могла контролировать свои мысли.
Раздраженная, Шанна вернулась в комнату и бросилась в постель, вытянулась на ней и крепко закрыла глаза в надежде уснуть. Но она уже была отравлена сладостью любовного напитка. Она вспоминала стройные, крепкие бедра, бугристые мускулы спины, плоский и твердый живот, неиссякаемую силу прижимавшегося к ней тела. Шанна открыла глаза. Неукротимое желание захлестнуло ее. С тяжелым вздохом она встала, надела длинную юбку и свободную блузку, какие обычно носили на острове женщины, и спрятала волосы под расшитым яркими цветами платком. Спальня больше не была для нее надежным убежищем, и она выскользнула из нее, спрыгнув с балкона на землю. Холодная, влажная трава под босыми ногами вызвала у нее воспоминание о детстве, когда она беззаботно бегала по лужайкам. Она медленно пошла, удаляясь от дома, и то и дело вздыхала, поглядывая на луну. Тучи стали более плотными, ветер усилился, раздувая колоколом крестьянскую юбку Шанны. Она бесцельно брела в темноте по извивавшейся между деревьями тропинке. Когда-то, еще ребенком, она любила наряжаться как деревенская девочка. Ее никто не узнавал в таком наряде. Только дойдя до знакомой поляны, она сообразила, куда пришла. Ее привела сюда та самая тропа, по которой она мысленно проходила уже не раз.
В тишине коттеджа Рюарком овладело ощущение невероятной усталости. Желание обратить на себя внимание Шанны вдруг показалось ему глупым и наивным. Она все время пребывала в обществе других мужчин, а его, казалось, не замечала. Тяжелая работа днем, а потом этот званый обед истощили его силы, и он погрузился в черные глубины отчаяния, лежа поперек кровати в неосвещенной комнате и уставившись в темный потолок. Рюарк закрыл глаза и стал погружаться в дремоту. Ему грезилось, что он стоит в густом тумане, подсвеченном невидимыми ему цветными фонарями. Потом вдруг ярко вспыхнул маяк, он заторопился к нему и оказался в заброшенном саду, окруженном каменной стеной. Неожиданно его взору предстало невероятное зрелище: на хрупком стебле сияла роза такой изумительной красоты, что у него перехватило дыхание. На его глазах стебель словно растворился в воздухе, а роза свободно поплыла в мерцающей дымке, быстро скрывшей все от его глаз. В его сознании остался лишь образ темно-красного цветка. Потом этот цветок стал удаляться и менять цвет и форму. Появились лепестки нежных, влажных, полураскрытых губ. Висевший над ними светло-зеленый изумруд превратился в глаза цвета морской воды, глубина которых манила к себе. Кружившаяся дымка превратилась в точеное, хрупкое лицо, вылепленное с мастерством художника, вложившего весь свой талант в единственное творение. Глаза эти наполнили его восторгом. С губ слетали беззвучные слова, проникавшие в самую глубину его души:
— Протяни руку. Сорви меня. Я твоя навсегда.
Рюарк протянул руку, и длинный шип с черным острием вонзился в его плоть. Превозмогая страшную боль, он отдернул руку. Прекрасное лицо рассмеялось и разметало сверкающие косы, окутавшие его золотым струящимся потоком. Видение отступило от Рюарка и поплыло в тумане, который охватил заброшенный сад, поросший колючим кустарником. Послышалась становившаяся все громче песня сирены, и опять Рюарк увидел перед собой дивную розу, манящую к себе, словно молившую о том, чтобы он к ней прикоснулся. Рюарк неосторожно устремился вперед. Пальцы его, казалось, вот-вот должны были коснуться кроваво-красных лепестков, когда его вдруг опутали колючие ветки, крепко удерживая в своих объятиях. Шипы с дьявольской злостью вонзились в его тело. Он застонал от жгучей боли, попытался вырваться из плена, но любое движение лишь усугубляло пытку.
Рюарк в ужасе проснулся и, понемногу приходя в себя, снова уставился в густой мрак, царивший в комнате. Проклиная розу, он зажег стоявшую у кровати свечу и натянул бриджи: лучше уж приняться за работу, чтобы отвлечься от кошмарных снов. Будь он проклят, если позволит Шанне так его мучить. Рюарк пошел в столовую, где обычно работал, и в задумчивости присел на край стола. С потолка свешивалась масляная лампа, и в ее свете он видел разбросанные по столу листы пергамента и эскизы. Но даже и сейчас Шанна занимала все его мысли, так что он был не способен думать о чем-нибудь другом.
Неожиданно Рюарку показалось, что кто-то находится в комнате, и, подняв взгляд, он увидел тень женщины-островитянки. Она молча стояла в дверном проеме. Гибким движением незваная гостья шагнула в полосу света, и Рюарк быстро вскочил на ноги, узнав Шанну. Он отшвырнул перо, не произнеся ни слова, подошел к буфету и наполнил бокал мадерой. Повернувшись к Шанне, он протянул ей вино и остановился перед ней, страстно желая, но не осмеливаясь прикоснуться к ней. Может быть, это только лишь продолжение сна, видение, которое исчезнет от первого его прикосновения?
Шанна взяла бокал обеими руками и отпила вино, а ее зеленые глаза при этом рассматривали Рюарка. Она опустила бокал, почувствовав, как ею овладевает смятение. Она не могла найти способа разрушить его чары. Рука Рюарка осторожно сняла платок с ее головы. Длинные толстые косы скользнули по мягким белым плечам. Он поставил бокал на угол стола и погасил масляную лампу. Губы Шанны раскрылись в тихой, бессловесной жалобе, когда вокруг нее обвились руки Рюарка, прижавшего ее к своей твердой мускулист той груди. Его рот утонул в ее мягких, призывных, возбуждающих губах. Руки Шанны обхватили его шею. Он чуть пригнулся и подхватил ее на руки. У Шанны вырвался легкий вздох, и она положила голову на плечо Рюарка. Рюарк быстро прошел через комнаты в мягко освещенную спальню, подошел к кровати и осторожно опустился на нее, не выпуская из объятий Шанну. Она, тяжело дыша, приподнялась на локте и устремила восхищенный взгляд на лицо Рюарка. Обвив Шанну рукой, он крепко поцеловал ее в губы и, не отрываясь, прошел, словно огнем, вниз по шее и дальше, к обнаженному плечу. Шанна твердила себе, что не должна позволять ему целовать себя, но, завороженная, сдалась под натиском его настойчивых ласк. Она слегка приподнялась над ним и встряхнула головой. Волосы ее золотистым куполом накрыли их обоих. Глядя в эти золотистые глаза, она снова нагнулась к нему для долгого, пламенного поцелуя, и твердые, горячие вершины ее грудей медленно скользнули по его груди. Руки Рюарка потянулись к ее талии, и расстегнутая юбка упала. Еще одно движение рук — и с плеч Шанны соскользнула блузка. Как дикая кошка, Шанна опустилась на колени и припала к нему, разжигая его поцелуями и интимными прикосновениями, пока, наконец, Рюарк не перевернулся и в страстном, почти зверином порыве овладел ею, увлекая за собой к высотам блаженства.
Рюарку, очнувшемуся после крепкого сна, на какой-то момент показалось, что все это ему приснилось. Но он тут же почувствовал рядом ее теплое тело и, расслабившись, упал на подушку. Воспоминание о ласках Шанны снова воспламенило его. Она дразнила, соблазняла своим телом, предавалась любви так откровенно и безоговорочно, как это может делать только нежно любящая жена. Власть ее над Рюарком была полной… В ее отсутствие желание доводило его до агонии души и тела. Когда же они соединялись в любви, и она принадлежала ему вся, он испытывал почти неземное блаженство. Аромат ее духов опьянял, восхитительное гибкое тело тесно прижималось к нему, между своими бедрами Рюарк чувствовал теплую ногу Шанны, а ее рука лежала у него на груди. Она теснее прильнула к нему. Губы ее коснулись Рюарка, она открыла глаза, встретив его взгляд, чуть отодвинулась и ответила ему улыбкой. Одной рукой Рюарк обнял ее за плечо, а другая, ласково скользнув вниз вдоль позвоночника, дойдя до соблазнительных округлостей,
