Рюарк искоса взглянул на великана и непринужденно рассмеялся:
— Ваша хозяйка хочет слишком многого.
Питни сделал вид, что не слышал его замечания. Он вынул из жилетного кармана часы:
— В нашем распоряжении не больше двух часов.
Возвращая часы на место, он исподлобья взглянул на Рюарка.
— На случай, если ты что-нибудь замыслишь, — проговорил он, — здесь есть два выхода: один через вот эту дверь, за которой тебя ожидает наша парочка, другой — через это окно. — Он раскрыл створки окна. Они находились на третьем этаже. Внизу угрожающе щерились остроконечные скалы. — Мне стоит лишь дать сигнал, выстрелив из пистолета, как третий стражник тут же подгонит фургон.
Рюарк пожал плечами. Питни закрыл окно, оставив за ним моросивший дождь и холод, и уселся у камина.
— Правда, в обоих случаях тебе сначала придется иметь дело со мной.
Он снял огромный плащ и, расстегивая куртку, показал заткнутые за пояс два больших револьвера. Поразмыслив, Рюарк от чистого сердца заверил его в том, что у него и мыслей нет о побеге.
Служанка оказалась уже вполне сформировавшейся девушкой, правда, невысокого роста, на вид маловыразительная. Она пыталась выглядеть лет на двадцать, что было преувеличением не меньше чем на четыре года. Ее юность выдавало крайнее отвращение, которое она выказала при приближении к своему малопривлекательному клиенту. Подготовив все необходимое, она чуть задержалась.
— Я сейчас вас побрею, господин. Надо лишь наточить бритву. Позвольте мне сходить за ремнем.
Ее бесцветные глаза скользнули по рваной, грязной одежде Рюарка и осторожно задержались на заляпанной грязью бороде. На лице ее отразилось явное отвращение, а веснушчатый нос сморщился от запаха облепившей его одежду тины. Девушка торопливо вышла.
— Я совсем утратил человеческий облик. Эта девушка испугалась, увидев меня! — полушутя заметил Рюарк.
Питни проворчал что-то невнятное. Он присел на кровать и, откинувшись на деревянную спинку, принялся за кружку с пивом.
— Успокойся. У тебя не будет времени для того, чтобы заниматься ею.
Рюарк бросил на него быстрый взгляд.
— У меня нет такого желания. Я сегодня женюсь, не забывайте об этом.
Лицо Питни потемнело. Он встал и подошел к окну, за которым хмурился пасмурный день.
— Меня беспокоит не это, — пробурчат он.
Питни потянулся, медленно сжал кулаки, затем холодно посмотрел на Рюарка.
— Я здесь по приказу хозяйки, — продолжал он, — хочу я этого или нет. Мой первейший долг — охранять ее. И в этом я сам себе хозяин. Тебе будет лучше, если мне не придется вмешиваться.
Рюарк взвесил свой ответ.
— Мне почти ничего не известно о преступлении, в котором меня обвиняют, — проговорил он. — По правде говоря, я помню только, что зашел вместе с той девушкой в ее комнату. Нечего и говорить, что она была беременна не от меня. Я приехал в страну всего за две недели до этого. Наутро, когда хозяйка вошла в комнату, чтобы разбудить девушку, она увидела ее окровавленный труп, а рядом с ним меня, спящего, как ни в чем не бывало. Я не смог доказать свою невиновность.
Под испытующим взглядом Питни Рюарк снял жилет и рубашку, набросил на плечи полотенце и уселся на стул в ожидании служанки. Вскоре она появилась и принялась за свое дело. Движения ее были быстрыми и ловкими. Заканчивая бритье, она взглянула в зеркало, желая увидеть плоды своего труда.
— Черт возьми! — воскликнула девушка, не в силах отвести взгляда от побритого Рюарка. При этом она нечаянно порезала ему щеку и торопливо смочила салфетку, чтобы приложить ее к небольшой ранке.
Питни удвоил внимание к происходящему, когда она пролила почти всю воду из тазика на ноги Рюарка.
— Ты словно околдовал ее. Такой неуклюжей я ее никогда не видел.
Служанка присела в неглубоком реверансе.
— Мне очень жаль, сударь. Он не виноват. Это моя ошибка. — Сняв полотенце с плеч Рюарка, она хотела вытереть его облитые водой ноги. Тот ее решительно отстранил.
— Оставьте, — сухо сказал он. — Я сам займусь этим.
Служанка не сводила глаз с обнаженной груди Рюарка, широкой и мускулистой.
— Дочка, подстригите ему волосы, раз уж у вас в руках ножницы, — приказал Питни.
Она широко улыбнулась и снова присела в реверансе.
— О, конечно, сударь, я охотно это сделаю.
Питни изобразил шутливую гримасу. Покачав головой, он что-то пробормотал и уселся спиной к камину, чтобы с комфортом допить пиво.
Служанка с пылом принялась за работу, стараясь изо всех сил обратить на себя внимание Рюарка. Но он не проявлял к ней никакого интереса. С явным огорчением узнав, что ему не понадобится ее помощь, когда он будет принимать ванну, она собрала свои инструменты в передник и вышла.
Рюарк, не теряя времени, разделся и погрузился в воду. Он несколько раз намылился, чтобы избавиться от тюремной грязи и насекомых. Он торопился, боясь опоздать. Быстро вытерся и надел черные чулки и панталоны, отметив, что они ему впору. Похоже, Шанна успела осмотреть его внимательнее, чем он мог предположить. Он слегка улыбнулся.
Рюарк не воспользовался присланной ему ароматной пудрой, удовольствовавшись тем, что собрал волосы на затылке и пригладил их перед зеркалом. Надел белую рубашку с кружевными обшлагами и расправил жабо. Затем натянул жилет под цвет панталон. Наконец пришла очередь и коричневато бархатного камзола, расшитого золотом. Костюм дополнили туфли с пряжками и треуголка. Шанна не пожалела денег, чтобы как следует нарядить своего жениха. В зеркале Рюарк увидел удивленный взгляд Питни.
— Полагаю, что хозяйка будет приятно удивлена. — Он допил пиво и взглянул на часы. — Нам пора ехать.
Это была маленькая деревенская церковь, увитая молодым виноградом, побеги которого, сухие и черные от зимних холодов, четко выделялись на фоне старого камня. Дождь прекратился. Сквозь тучи прорывались солнечные лучи, отражавшиеся в окнах дома священника.
В одном из них появилась Шанна и, щурясь от солнечного света, стала с улыбкой вглядываться в открывавшийся перед ней пейзаж. Она давно приехала сюда в наемной карете, так как в ее собственной Питни был послан на постоялый двор, откуда должен был привезти Рюарка Бошана. Преподобный Джекобс с женой оказали ей гостеприимство, и Шанна терпеливо ждала.
За чашкой чаю добрая супруга священника рассматривала гостью. Нечасто в тихую деревню, а еще реже в скромный дом священника заглядывали богатые и столь роскошно одетые люди. Манто из сиреневого муара на меху черно-бурой лисицы было небрежно брошено на спинку стула. Невозможно даже представить себе цену шелкового платья в тон ему, обшитого по переду юбки, по краям манжет и по краям декольте волнами тонкого кружева серо-розового цвета. Узкая сиреневая лента охватывала грациозную шею молодой женщины. На волосах не было и следа пудры. Роскошно блестевшие природным золотом, они были искусно уложены рукой опытного парикмахера.
Миссис Джекобс была в восхищении и, как ни странно, не испытывала никакой зависти. Женщина глубоко романтичная, она обожала пышные свадьбы. На этот раз жених должен был быть особенно красив и изящен, чтобы оказаться достойным такой невесты.
Шанна чуть наклонилась к окну — что-то привлекло ее внимание, и миссис Джекобс, заметив это движение, тут же оказалась рядом.
— Что там, дорогая? — живо заинтересовавшись, спросила она. — Они едут?
Так оно и было. На вершине холма показалась карета, направлявшаяся в сторону церкви. Шанна воздержалась от каких-либо комментариев. Ожидавшие ее трудности представились ей со всей очевидностью. Пусть уж миссис Джекобс думает, что любовь и на этот раз слепа. Она пригладила волосы, готовясь к встрече с несчастным.
— Вы вся светитесь, дорогая моя. Ступайте, встречайте своего жениха. Я подам вам манто.
Шанна молча повиновалась. Она была не прочь встретить Рюарка без свидетелей, чтобы осмотреть его
