голове его стучала лишь одна мысль – прежде чем он истечет кровью, ему во что бы то ни стало нужно добраться до бунгало Мейски.
Мейски поставил «Бьюик» в заранее облюбованное укромное место. Дыхание давалось ему с таким трудом, что он уже начал всерьез беспокоиться. Боль в груди становилась все сильнее, и он чувствовал, что может вот-вот потерять сознание.
«Не нужно было двигать этот ящик до тех пор, пока он не был полностью опустошен», – с запоздалым раскаянием думал он. Дрожащими пальцами он выключил фары.
Теперь можно было отдохнуть. Он был уверен, что в этом тайнике ему опасаться нечего. Полицейские никогда не догадаются искать его в этом направлении. Самым разумным будет сейчас не торопясь добраться до пещеры и растянуться на спальном мешке. Через пару часов, когда сердце придет в норму, можно будет вернуться к машине.
Но когда он попытался открыть дверцу машины, то почувствовал такой сильный приступ боли в груди, что мешком свалился обратно на сиденье. На мгновение он с ужасом подумал, что умирает. Полулежа он стал ждать, когда боль поутихнет. Лицо его перекосила гримаса злобного бессилия: после успешной реализации всех своих планов, после всех волнений, опасностей и риска, которому он подвергался, в тот момент, когда он стал обладателем двух миллионов долларов, нужно же было, чтобы его настиг сердечный приступ!
Так он пролежал около часа, боясь шевельнуться, чтобы не вернулась боль. Мысли постоянно крутились вокруг денег, лежащих в багажнике. Теперь не было ни малейшей надежды перенести их в пещеру. Придется оставить в багажнике машины и надеяться, что машина спрятана достаточно хорошо. Нужно любой ценой добраться до пещеры, где имеется аптечка с необходимыми лекарствами. Он подумал о молодом человеке, которого застрелил на пляже. Через какое время его найдут? Слышал ли кто-нибудь звук выстрела? Правда, на пляже вовсю гремела музыка, так что звук выстрела вполне мог затеряться. Полицейские, здесь уж ничего не поделаешь, свяжут воедино убийство на пляже и ограбление казино... Наличие фургона на месте преступления делало это очевидным. Удалось ли спастись остальным? И если кто-то угодил в лапы полиции, будет ли он молчать? Не даст ли полицейским его приметы?
Вскоре он почувствовал себя немного получше, хотя и был еще очень слаб. Осторожно приподнявшись, он с тоской подумал о подъеме в пещеру. Но даже если на это уйдет весь остаток ночи, он обязан туда подняться.
Прежде чем начать подъем, он посмотрел на багажник «Бьюика». Его деньги, а он не может даже забрать их с собой... во всяком случае, сейчас. Потом, после продолжительного отдыха, когда он наберет форму, можно будет сделать попытку перенести их в пещеру.
Ступая очень медленно, прижимая руки к груди, он направился к пещере.
Мич и Чандлер добрались до бунгало Мейски к четырем часам утра.
Бунгало стояло в окружении пальм менее чем в пятидесяти ярдах от берега. К нему вела узкая дорога, тянувшаяся дальше, к индивидуальным кабинам и бунгало, невидимым отсюда.
Когда двое мужчин подошли к небольшому строению, Чандлер придержал Мича за плечо.
– Машина... смотри... слева.
В тени пальм возле бунгало действительно стояла небольшая спортивная машина. Мич нахмурился, а его пальцы автоматически нащупали револьвер, лежащий в кармане.
– Это не может быть машина Мейски... такие модели не для него.
– Так чья же она?
– Пойдем и посмотрим, – сказал Мич и начал осторожно продвигаться вперед.
– А ты не думаешь, что это могут быть копы? – Чандлер придержал его.
– Это же спортивная машина... «T.R.4», – нетерпеливо произнес Мич.
Двое мужчин, стараясь оставаться в тени, медленно приближались к автомобилю. Не доходя двадцати ярдов, они остановились и с опаской посмотрели на темные окна бунгало.
– Может быть, у Мейски появились осложнения с «Бьюиком», – сказал Чандлер. – Он с трудом заводился. Может быть, он воспользовался этой машиной, когда не смог завести «Бьюик»?
– Все может быть, – согласился Мич. – Я же тебе говорил, что у него имеется голова на плечах. Да... такое вполне возможно. – Он быстро подошел к «T.R.4».
Наступал рассвет, так что Мич смог отчетливо рассмотреть темные пятна на белой коже сиденья. Он нахмурился и посмотрел на Чандлера, который присоединился к нему.
– Что это?
Мич дотронулся пальцами до одного из пятен, почувствовал липкую жидкость, затем поднес палец к лицу и с ужасом воскликнул:
– Черт возьми! Это же кровь!
– Может быть, его ранили? – с беспокойством сказал Чандлер. – Мы рискуем обнаружить его здесь мертвым.
Они быстро пошли по тропинке в направлении бунгало, остановились перед входом, потом Мич, держа оружие наготове, тихо отворил дверь, и они ступили в душную атмосферу прихожей.
– Мейски, – позвал Мич, понизив голос. – Это ты?
– Нет... Это я. – Голос Перри доносился из гостиной, но потерял свою веселость и казался идущим издалека. – Идите ко мне.
Мич открыл дверь гостиной, некоторое время всматривался в темноту, потом его рука нащупала выключатель, и помещение осветилось.
Перри сидел в кресле, прижимая к животу подушку, пропитанную кровью. От двери к нему тянулась дорожка кровавых пятен, а правая штанина брюк была насквозь пропитана кровью. Бледно-голубые глаза Перри заволокло мутью.
– Черт возьми, я истекаю кровью, – прохрипел он. – Сделайте же что-нибудь.
Пока потрясенный Чандлер стоял, тупо глядя на Перри, Мич прошел в ванную, открыл аптечку, висевшую над умывальником. Его глаза изумленно расширились, когда он обнаружил, что там пусто. Он вспомнил, что накануне, когда он неосторожно поцарапался, открывая банку с пивом, Мейски привел его сюда и показал аптечку. Тогда она была битком набита медикаментами и средствами для оказания первой помощи. Он бросился в спальню Мейски и раскрыл шкаф. Там тоже было пусто. Ругаясь и проклиная все на свете, он сорвал с постели простыню и вернулся в гостиную.
За свою жизнь Мич видел немало раненых. Он крикнул Чандлеру, чтобы тот принес горячей воды.
Двадцатью минутами позже Перри уже лежал на диване. Его полное лицо заливала смертельная бледность, но рана была тщательно перевязана и кровотечение остановлено.
Пока Мич занимался Перри, Чандлер осмотрел бунгало.
– Этот мерзавец нас надул, – сказал он, дрожа от плохо сдерживаемой ярости. – Что я тебе говорил? Он удрал!
Перри открыл глаза.
– Избавьтесь от машины. Отгоните ее куда-нибудь. Если копы ее обнаружат... – Он попытался еще что- то сказать, но глаза Перри закрылись, и он потерял сознание.
Мич и Чандлер переглянулись.
– Да... Отгони машину, Джесс, – сказал Мич. – Если кто-то увидит пятна крови, сюда слетится вся полиция города.
– Он обманул нас! – Чандлер скрежетал зубами от злобы.
– Сейчас не время говорить об этом... Нужно избавиться от машины.
Чандлер некоторое время колебался, потом вышел из бунгало. Мич видел через окно, как он сел в машину и уехал.
На столе стояла початая бутылка виски. Мич налил немного в бокал и склонился над Перри.
– Выпей, – сказал он, поднося бокал к губам.
Перри с жадностью выпил.
– Маленькая шлюшка... Она выстрелила в меня, – пробормотал Перри. Он мрачно улыбнулся. – Это было неплохо... она... – Он вновь потерял сознание.
Мич вытер его мокрое от пота лицо, затем включил радиоприемник, стоявший на книжной полке. Пройдя на кухню, он налил горячей воды в таз и вымыл пол. После этого попытался смыть пятна крови с
