Новость о дерзкой краже иконы Екатерины Второй была передана по телевидению в шесть часов вечера. Комментатор сообщил, что президент Соединенных Штатов уже связался с советским премьер-министром и заверил его, что икона будет найдена в кратчайший срок. Он обещал награду в двести тысяч долларов тому, кто поможет отыскать ее. Премьер же приказал немедленно закрыть выставку, а экспонаты упаковать и под строгой охраной вернуть в СССР.
Президент информировал русских, что все выезды из страны взяты под строгий контроль и вывезти похищенную икону не удастся. Обнаружение ее – это только вопрос времени. Полиция, силы безопасности, армия и флот – все брошено на поиски. Преступники будут найдены и строго наказаны.
Что ответил на это премьер, не сообщалось.
Кендрик и Луи слушали эту передачу и обменивались тревожными взглядами.
Эд Хеддон тоже слушал передачу в своем номере в отеле «Спэниш Бэй» и только улыбался.
Лу Бреди в Нью-Йорке тоже слушал и тоже улыбался. Если даже кто-то из тех вьетнамцев соблазнится наградой, он надежно спрятал все следы. Все, что вьетнамцы смогут сказать, только запутает дело.
Бреди покачал головой. Он был полностью уверен в том, что при помощи детектива первого класса Тома Лепски икона будет доставлена в Швейцарию.
Глава 5
К сожалению, самолет, следующий рейсом Майами – Париж, по расписанию улетал в шесть вечера. А это значило, что Лепски пришлось томиться бездельем все утро и весь день.
Он вскочил с постели в восемь утра и стал слоняться по маленькому домику взад и вперед, не зная, чем заняться, в то время как Кэрол еще лежала в кровати и просматривала газету.
Приготовив кофе и устав от ничегонеделания, Лепски вошел в спальню:
– А билеты на самолет у тебя, крошка?
Кэрол вздохнула:
– Я все приготовила. Бога ради, пойди прогуляйся. Я сейчас приму ванну, потом пойду в парикмахерскую и не вернусь раньше трех часов.
– А что у нас на обед? – как всегда озабоченно спросил Том.
– Пойди и купи себе чизбургер или еще что-нибудь. Кухня закрыта по случаю отпуска.
Лепски недовольно проворчал что-то, а потом спросил:
– Вещи все упакованы?
– Лепски! Уходи отсюда! – Но когда Лепски неохотно двинулся к двери, она спросила: – Да, кстати, а ты свои вещи уложил?
Он уставился на нее:
– Я думал, что ты все упаковала.
– Я собрала только свои. Твои я не собиралась трогать. Возьми газету и уходи, я буду одеваться. Когда я уйду, ты сможешь собраться. Кстати, прочти в газете об этой иконе, которую украли в Вашингтоне! Тому, кто ее найдет, будет награда в двести тысяч долларов.
– Икона? Какая еще, к черту, икона?
– Убирайся и прочти!
Что-то бормоча, Лепски отправился в гостиную, сел там и прочел газетный разворот, посвященный краже иконы. Он был потрясен. Теперь все копы страны будут привлечены, даже армия и флот. Президент мечет громы и молнии, значит, покатятся чьи-то головы. Но самое большое впечатление на Лепски произвела величина награды, обещанной любому, кто поможет найти икону.
Лепски, будучи полицейским, тоже принял событие близко к сердцу. Такое произведение искусства не может попасть на открытый рынок. Икону можно только тайком сбыть какому-нибудь коллекционеру. В его мозгу тотчас всплыло имя – Кендрик. Лепски не имел доказательств, но был уверен, что Кендрик участвует в махинациях с крадеными произведениями искусства. Такая добыча, как икона, как раз по его части.
Вскочив на ноги, он подошел к телефону, вызвал полицейское управление и попросил позвать сержанта Беглера. Коп, дежуривший на коммутаторе, узнал голос Лепски.
– Джо занят, – ответил он. – Мы все ищем икону. У тебя что?
– Если ты меня не соединишь сейчас же с Джо, я из тебя выпущу твои поганые кишки!
– Ладно, ладно…
После длительной паузы Беглер взял трубку:
– Черт побери, Том! Ты же в отпуске, вот и отдыхай. Что у тебя?
– Да эта икона! Полицейские тоже могут получить награду?
– Откуда мне знать? Сказано: все. Может быть, к копам и не относится. А тебе до этого какое дело?
– Ты знаешь этого жирного ублюдка Кендрика? Если уж икона и попала к кому-то в руки, то это к нему.
– Да, да. Послушай, Том, неужели ты не можешь спокойно отдыхать? Шеф сразу же подумал о Кендрике, как только получил сообщение. От нас уже трое там, плюс ФБР, плюс ЦРУ. Всей компанией пошли туда, в галерею Кендрика, с ордером на обыск. Так что не дергайся и хорошенько отдыхай.
Лепски издал звук, который на корриде остановил бы быка.
Уже одетая, Кэрол выглянула из комнаты:
– Что это за жуткие звуки?
– Да так, ничего.
– Тогда иди собирайся. Я буду в три. Пока. – И она упорхнула.
Лепски провел ужасное утро: сначала он запихивал новую одежду в новый чемодан, затем слонялся по дому без дела, все время посматривая на часы. Наконец, движимый голодом, он отправился в популярный среди копов бар, где сжевал гамбургер и запил его пивом. Когда он раздумывал, заказать ли еще пива, ввалился Макс Джейкоби и плюхнулся на стул, рядом с ним. Он заказал чизбургер.
– Привет, друг! Ты представляешь, эта проклятая икона для нас, видно, такая же страшная вещь, как и атомная бомба! Запечатали все побережье, нет ни одной щелочки. Кругом патрулируют корабли, все оцепили армейские подразделения, ни одна яхта, ни одна шлюпка не могут выйти в море. Владельцы оборвали нам все телефоны.
– Ну, а как насчет Кендрика?
– Чист как стеклышко. Всю галерею перевернули.
Лепски пожал плечами:
– Понятно. А может, он в другом месте спрятал?
– Ты себе не представляешь, что творится. Президент рвет и мечет. Ты и сам не понимаешь, Том, как тебе повезло, – Джейкоби вздохнул, – что ты в отпуске.
– А как насчет премии? Предположим, что ты обнаружил икону… Тебе заплатят?
Джейкоби рассмеялся:
– Я не собираюсь ничего обнаруживать. Но даже если бы это случилось, копам платят вознаграждение. Ты сам мне это когда-то сказал, помнишь?
Джейкоби доел свой чизбургер и, похлопав Лепски по руке, поднялся со стула.
– Ну, я назад в чистилище… а ты давай отдыхай.
Лепски пришел домой, но мысль о награде в двести тысяч не покидала его. Рано или поздно какой- нибудь сопляк настучит в полицию, икону найдут, и сопляку достанется награда.
Когда вернулась Кэрол, пепельница перед ним была полна окурков. Лепски едва узнал свою жену, такой шикарный был у нее вид. Он даже присвистнул, да так, что его было слышно в конце улицы.
– Беби, ты выглядишь потрясающе! – воскликнул он, вскочив на ноги.
Видя, что в его глазах загорелось желание, она отпрянула:
– Не вздумай ко мне прикасаться! Ты уложил вещи?
Лепски разочарованно вздохнул:
– Конечно.
– Тогда почему же ты не сменил свой дурацкий рабочий костюм? Ты что, в этом уродстве поедешь? И почему ты сидишь дома в шляпе?
– Слушай, беби, я упаковал все эти чертовы новые вещи.
– Так распакуй! Поедешь в спортивном пиджаке и темно-синих брюках. Надень бледно-голубую рубашку и винного цвета галстук.
