был полон страха и отчаяния. Чайка присмотрелась. Нет. Лелек боялась не за себя. Она мучительно пыталась что-то донести до них, стоящих по другую сторону невидимой преграды, но не могла…
– Что это значит? – спросил Щур.
И внезапно Чайка поняла. Бегство Ваго, уход Моа и Турпана к Нулевому шпилю, а теперь… Это предостережение!
– Вот крюч! Они о нас узнали, – выдохнула она. – Протекторат. Они знают о Килатасе. – Она повернулась к Щуру, и в ее голосе зазвенела сталь. – Они идут сюда.
– А?.. Что?.. – промямлил ученый. – Откуда ты знаешь? Как ты можешь это знать?
Чайка, забыв о нем, металась по комнате.
– Нам надо уходить. Надо плыть. Прямо сейчас.
– Мы не можем плыть сейчас! Водорезы разорвут нас на куски!
– Если мы не отплывем сейчас, мы вообще не отплывем! Протекторат знает о нас, значит, они уже послали сюда войска. К ночи они соберут на воде дредноуты, мы не проплывем и двух сотен метров! А если даже сейчас бросить все и бежать из Килатаса в другие убежища, солдаты встретят нас на полпути!
– Но водорезы!..
Чайка смотрела в окно, скрестив руки, притоптывая в возбуждении ногой.
– Мы можем собраться за несколько часов. Провизия по большей части уже на борту. Недоделанные корабли бросим. Нужно только погрузить на борт всех людей. – Ее взгляд метался, оглядывая строителей на верфи. – Если мы отплывем сегодня, каковы будут жертвы?
– Девяносто процентов, – ответил Щур не задумываясь. – Мы столкнемся с семью водорезами.
– Девяносто процентов, – повторила Чайка, внутренне обмирая. – Против ста процентов, если Протекторат доберется сюда во время…
– Если солдаты Протектората вообще придут, – прибавил Щур. Он почесал макушку и произнес извиняющимся тоном: – Если ты зря разволновалась, твоя ошибка будет стоить жизни очень многим.
– И я могу оказаться в их числе, – возразила Чайка. – Я знаю, что поставлено на карту. Я не ошибаюсь.
Щур с сомнением смотрел на нее.
– Ты уверена?
– Я уверена, что скорее умру, чем позволю Протекторату отнять у нас шанс обрести свободу, – ответила она.
Чайка замерла на месте. В тусклом свете, льющемся из грязного окна, она была похожа на статую. Потом она резко повернулась к Щуру, и иллюзия исчезла.
– Мы отплываем. Немедленно.
5. 4
Турпан и Моа бежали по туннелю. Стены его были бледно-голубыми, с металлическими ребрами, из фонарей в нишах лился мягкий успокаивающий свет. Ваго быстро настигал беглецов.
– Я вас догнал, мерзавцы! – донесся сзади его сдавленный голос. – Вам не скрыться!
– Сюда! – прошипел Турпан.
Моа увидела, что он указывает на какую-то решетку, похожую на серебристую паутину, в самом низу стены туннеля. За ней находился воздуховод, а может быть, технический канал, а может быть… да все, что угодно! Главное, что Ваго в такой узкий лаз не протиснется. Наверное.
Турпан с разбега упал на колени и схватился за решетку в надежде расшатать и вырвать ее, но, к его удивлению, решетка растаяла при его прикосновении, открыв круглую дыру и темноту за ней. Похоже, там начиналась неизвестно для чего предназначенная труба, сделанная из того же незнакомого материала, что и стены вокруг. Выбирать было не из чего.
Турпан подтолкнул Моа, и она без колебаний скользнула в отверстие. Куда бы ни вела эта труба, хуже разъяренного Ваго ничего быть не может. Но, оказавшись внутри, девушка обнаружила, что ее плечи едва не задевают стенки лаза. Он был таким тесным, что невозможно повернуться, да еще и совершенно темным – ни единого лучика света. Моа ощутила острый приступ клаустрофобии. Если они застрянут здесь – что очень даже возможно, – то никогда не выберутся. От страха ей стало трудно дышать.
Но Моа большую часть жизни была воровкой, и ей доводилось лазать по еще более узким ходам. Извиваясь змеей, она поползла вперед. Прочные стенки трубы, казалось, готовы были раздавить ее…
Турпан ждал в туннеле, нервно оглядываясь. И тут из-за поворота появился Ваго. Голем бросился к нему, оскалив стальные клыки, и Турпан поспешно втиснулся в трубу вслед за Моа. Ему повезло, что он был не шире ее в плечах и худой, как палка. Ранец его дыхательного прибора гулко стукнулся о трубу. На мгновение Турпану показалось, что он застрянет и его ноги останутся болтаться в туннеле перед носом у голема. Но он все-таки прополз вперед, едва не тычась лицом в грязные подошвы сапог Моа. Ваго просунул в лаз голову, вытянул длинную руку, его средний палец вцепился в сапог Турпана – и соскользнул, а к тому времени, как голем повторил попытку, его жертва была уже слишком далеко.
– Я вас найду! – взвыл Ваго им вслед. – Я вас найду, выродки покрюченные!
Он снова выругался, и больше они его не слышали. Турпан и Моа торопливо пробирались по трубе, тишину нарушало только их учащенное дыхание.
Когда они отползли достаточно далеко от туннеля, Турпан окликнул девушку и, немного повозившись, передал ей детекторные очки. В них можно было видеть в темноте, а сейчас это было явно нужнее Моа, ведь она ползла первой. Двигаться в такой тесноте было страшно трудно, но девушка, извернувшись, сумела-таки забрать очки и надеть их. Ее глазам предстала ничем не примечательная гладкая труба. В точности такая, какой и представлялась. Это немного успокоило Моа.
