истлевшей плоти валялась полуразложившаяся туша кабана.
— Спускаемся, — скомандовал Намувай, набрасывая петлей веревку на ствол крепкого можжевельника. — Времени и в самом деле немного.
Первым вниз скользнул Лук. Через пару секунд рядом стояла Нега. Глаза ее слезились от вони. Лук оглянулся. Ни прохода, ни расщелины в стенах впадины не наблюдалось.
— Все-таки прогуливаться с вами одно удовольствие, — заметил, затягивая внутрь ямы веревку, Намувай. — Из вас могли бы выйти хорошие охотники. Только боюсь, задержись вы в Диком лесу, дичь из вас вышла бы еще лучше. Раздевайся, парень.
— Зачем? — не понял Лук.
— Раздевайся, ты слишком широк в плечах, — повторил Намувай, сморщил нос, подошел к трупу животного и потащил его в сторону. — Вот, видишь? Промоина в известняке. Нега пройдет легко. Я тоже пройду, а тебе в одежде никак.
На первый взгляд в щель, которая была прикрыта павшим животным, не прошла бы даже голова Лука, но он стал послушно стягивать одежду. Нега скинула с плеч мешок.
— Узкий лаз только на первые двадцать локтей, — заметил Намувай. — Потом будет небольшая пещерка, не больше комнатушки в бывшем трактире моей матушки, затем следующий лаз, но он выше пола на мой рост, так что ни змей, ни какой другой пакости в этой комнатушке обычно не бывает. И все-таки поосторожнее.
— Я полезу первой? — спросила Нега.
— Да, — кивнул Намувай. — Потом я опущу мешки и оружие. Или ты хочешь, чтобы я первым отправил твоего голого братца?
Нега усмехнулась, примерилась, как припасть к отверстию, чтобы не вымазаться о следы туши, и юркнула в дыру, словно мышь.
Через минуту снизу раздался ее голос:
— Тут никого нет, но воняет еще больше. И лаз весь вымазан в этой гадости.
— Издержки, — вздохнул Намувай, опуская на веревке в отверстие мешки. — Вот, парень, возьми этот мешочек, намажь тело жиром, а то и голяком не пролезешь. И поспеши!
Жир, которым Луку пришлось намазать кожу, пах немногим лучше, чем пахла туша кабана. Лук даже удивился, что никакого запаха не издавал мешок, из которого Намувай достал хитрое средство, зато не приходилось опасаться вымазаться о последствия разложения лесного зверя. Лук выскочил из извилистого хода, как обмылок из детского кулачка. Нега со смешком бросила ему порты и заметила, что следующий проход явно шире этого, и Лук может одеться. Почти сразу за Луком из отверстия показался Намувай.
— Туша легла на место, — заметил он, отплевываясь. — Хотя предосторожности излишние. В эту дыру даже ваш Харас не пролезет, да и ты, парень, через год-другой будешь здесь не ходок. А уж ловчие Текана точно не могут похвастаться узостью кости. Но пусть этот путь останется моей тайной.
Они выбрались наружу после долгого спуска по промытому в известняке ложу ручья, который, как объяснил спутникам Намувай, тревожит это русло только по весне, когда тают наметенные в горах пласты снега, или осенью во время проливных дождей. Впрочем, ручей никогда не заполнял русло полностью, и вся пещера была выточена за столетия: все-таки высоковато находилась яма-ловушка для того, чтобы собрать в себя достаточно воды.
— А нам и так хорошо, — бормотал Намувай, держа над головой факел. Запас их обнаружился уже за вторым лазом, там же, в небольшой пещерке, имелась и куча дров, и устроенное из мха ложе.
— А что? — пожал плечами сын Арнуми. — Не самое плохое место для ночевки. Я еще вчера бы вас сюда спустил, но не хотелось ковыряться с гнилью в сумраке, да и надо было дорогу дальше по гребню отметить. Тут хорошо. Когда по весне вода яму промоет, чисто становится. Разденешься, проскочишь с потоком дыру, а тут можно и обсохнуть, и помыться потом. Ручей по полу бежит.
— Как в домах самых богатых арува, — заметил Лук. — Там тоже вода вытекает из медных труб.
— В гости приглашали? — вытаращил глаза Намувай.
— Так заходил, — пожал плечами Лук. — Без приглашения. А зверья ты тут не боишься? Или только змей?
— Только змей и ядовитых жуков, — вздохнул Намувай. — Они могут пробраться внутрь по расщелинам, что, кстати, очень редко бывает. А зверью покрупнее сюда хода нет. У выхода увидишь сам.
У выхода отряд оказался ближе к полудню. Пещера заканчивалась высокой аркой, которая стороннему наблюдателю показалась бы неглубоким гротом, выемкой в каменной стене, потому как последний лаз, который преодолевать пришлось, опустившись на четвереньки, располагался за вкрапленной в пласт известняка серой гранитной глыбой. Намувай выбрался из лаза первым и несколько минут внимательно оглядывал окрестности, пока не дал знак выбираться наружу и спутникам.
Лаз находился где-то в полусотне локтей над каменной осыпью, а в четверти лиги от ее начала, сразу за буйством кустарника, поднимался лес. Осмотревшись, Намувай спрятался за глыбу, где остались его спутники, и распустил завязки мешка.
— Высоковато, — заметил Лук, выглядывая из укрытия.
— Понятно, что забраться обратно непросто, — признался Намувай. — Да и незачем забираться. Обратно я здесь не ходил никогда.
— И куда мы теперь? — спросил Лук, глядя, как сын Арнуми крепит на валуне веревку.
— Прямо! — вытер пот со лба Намувай и, как всегда, осветился улыбкой. — Перед вами, друзья мои, знаменитая средняя долина Дикого леса. Самая маленькая и самая знаменитая. Было время, считалась священной, да и теперь в верхней ее части жильцов маловато, только паломники и путешественники. Некуманза, конечно. К счастью, некуманза, которые нам могут тут попасться, не самые жестокие изо всех. С некоторыми даже можно договориться, хоть бывает, что и они убивают незнакомцев, но не всегда. Если не будете слишком назойливы, есть надежда, что на вас не обратят внимания. Секрет успеха в том, чтобы мы видели всех, а нас никто. Нелегкая задача, я вам скажу, с учетом, что некуманза выросли под такими же деревьями. Но как бы они ни были опасны, в первую очередь нужно опасаться иной мерзости, которая тут порой разгуливает. Ее как раз боятся даже некуманза. Но сейчас вблизи никого нет.
— Как ты определяешь? — спросила Нега, прищурив и без того узкие глаза. Я ничего не вижу, сплошной лес.
— Если бы вблизи кто-то был, сейчас бы над кустами галдели птицы, — объяснил Намувай.
— А когда ты идешь по лесу, они галдят? — спросил Лук.
— Если иду так, как надо, то нет, — усмехнулся Намувай. — Ладно, спускаемся. На спуск каждого даю не больше пяти секунд. Увидеть здесь нас никто не должен, но нечего испытывать судьбу.
— Подожди, — сдвинул брови Лук. — Следуя наставлениям Куранта, я должен знать, что нас ждет. Пока мы здесь, подскажи, куда нам идти и куда мы, в конце концов, рассчитываем прийти?
— Ну что ж… — Намувай почесал затылок, приподнялся над валуном. — Смотри. Видишь на горизонте что-то вроде невысоких гор? Они, кстати, повыше тех, на которых мы были сегодня с утра. Вот как раз за ними самая большая долина Дикого леса — южная. Она тянется аж до самого моря. Дикие охотники забредают туда нечасто, но наш путь лежит именно туда. Дело в том, что по средней долине мы не выйдем к Хапе. Некуманза, которые живут вдоль ее берега, всегда были не прочь полакомиться человечиной, а я неуютно чувствую себя в роли лакомства. Те же некуманза, что за горами, считают человечину ядовитой, так что нам это подходит больше. Хотя это вовсе не значит, что они не попытаются нас убить.
— А подробнее о дороге? — не отставал от сына Арнуми Лук.
— Лучше бы ты спросил о том, скоро ли будет завтрак, — вздохнул Намувай. — Вы едва не загнали меня на той стороне хребта, и чувствую, что скоро загоните на этой. Курант вас испортил. Где сладостная лень и беззаботность? Ладно. — Охотник махнул рукой. — До следующего хребта нам еще придется оттопать полсотни лиг. Средняя долина короткая и узкая. Шире она становится к Хапе. В середине долины, у высокого дерева, нас будет ждать Хасми. Хасми охотник, каких мало, Хасми поможет нам перейти через горы. Перевал находится у двуглавой вершины, и я там бывал, но опять же без Хасми я бы туда не полез. А уж за перевалом справимся как-нибудь. Любая речка выведет нас в русло Натты. А там уж сообразим плот
