На серебряном блюде лежала великолепная осетрина под овощным соусом.
– Выглядит аппетитно, мистер Джарвис, особенно для двух изнуренных работой мужчин, – пошутил я, садясь за стол.
– По-моему, шампанское к осетрине, это прекрасно, – сказал он. – Я поставил бутылку на лед.
«Да, – подумал я, – живут же люди!»
Стрелка часов уже перевалила за восемь, и мы мирно потягивали кофе с бренди, когда раздался выстрел.
Поставив чашку, я рывком поднялся на ноги. Выстрел донесся с ранчо Хэмэла, в этом я не сомневался. Оставив ничего не понимавшего Джарвиса с открытым ртом, я понесся к воротам и дальше к дому Хэмэла. Толкнув незапертые ворота ограды и подбежав к парадной двери, я увидел Смита. Он весь трясся, глаза были выпучены, лицо сделалось серым, как свинец.
– О, мистер Андерсен…
– Спокойно, – сказал я, хватая его за рукав.
– Там… мистер Хэмэл… он в кабинете, – еле произнес Смит, и ноги его подкосились.
Вскоре я уже мчался по просторному вестибюлю. Там я наткнулся на старую полную негритянку, сидевшую на стуле, которая, закрыв лицо фартуком, издавала заунывные звуки.
Я пересек патио, оказавшись у кабинета Хэмэла. Дверь была настежь открыта. В нос ударил запах порохового дыма…
Хэмэл сидел за письменным столом, устремив неподвижный взгляд куда-то вверх. Кровь медленно стекала маленькой струйкой по правой стороне щеки из небольшой дырочки в виске.
Потрясенный, я долго стоял, глядя на него с единственной мыслью, что мой миллион уплыл.
Наконец, выйдя из оцепенения, я подошел к столу. На полу у стула лежала «беретта» калибра 6,35… Окна были закрыты, работал кондиционер. Перед Хэмэлом стояла пишущая машинка с вложенным в нее листом бумаги.
Я наклонился и прочел:
Я отошел в сторону и уставился на мертвеца.
– Бедняга, – пробормотал я.
– Мистер Андерсен…
Я повернулся. В проеме двери стоял Смит, размахивая руками.
– Он мертв, – сказал я. – Ни до чего не дотрагиваться руками. Где миссис Хэмэл?
– Мертв?.. Но, мистер Андерсен… он был так добр ко всем…
– Возьмите себя в руки, мистер Смит! – гаркнул я. – Где миссис Хэмэл?
– Не знаю. Она еще не вернулась.
И вдруг меня осенило: неизвестно, как поведет себя Нэнси, когда увидит меня и мертвого мужа. Ведь я вытянул из нее пятьдесят тысяч долларов. Чего доброго, начнет меня шантажировать. И я решил побыстрее ретироваться.
Я быстро выбежал из особняка и направился к коттеджу, где меня поджидал Джарвис. В его больших темных глазах застыл немой вопрос.
Вкратце я рассказал ему, что мистер Хэмэл покончил жизнь самоубийством.
О случившемся прежде всего нужно было поставить в известность Палмэра и лишь затем копов.
– У вас есть телефонная книга? – спросил я.
Он принес ее, и я, найдя домашний телефон Палмэра, позвонил ему.
– В чем дело, мистер Андерсен? – спросил он, подойдя к телефону. – У меня гости.
– Только что застрелился Росс Хэмэл. Миссис Хэмэл нет дома. В пишущей машинке лист бумаги с очень интересным предсмертным текстом, который пресса, вероятно, будет обсасывать, как леденец, – скороговоркой выпалил я. – Итак, все, что нужно, я вам сообщил, а уж в полицию звоните сами.
– Не могу поверить… – прошептал он.
– Приезжайте и посмотрите сами. – И я повесил трубку.
Когда я выходил из коттеджа, я услышал трубный рокот «феррари». Значит, вернулась Нэнси. Пройдя по дорожке и взобравшись на дерево, я увидел, как Нэнси выходила из машины.
Она медленно шла ко входной двери. Я бы многое отдал, чтобы увидеть ее реакцию, когда Смит доложит ей о случившемся. Но было уже темно, и она быстро исчезла из виду.
Любила ли она мужа или вышла замуж только для того, чтобы скрыться от итальянской полиции? И вдруг меня неожиданно осенило. Ведь после этого дурацкого самоубийства Нэнси становилась обладательницей всего его огромного состояния, приобретала права на книгоиздание и экранизацию в Голливуде его романов. Как вдова она становилась чертовски богатой… Затем мой разгоряченный рассудок переключился на Поффери. Лу Колдвэлл говорил, что Поффери приехал в Штаты для того, чтобы раздобыть денег для своей террористической организации. Нэнси была его женой, и вот теперь он получит доступ к состоянию Хэмэла и сможет финансировать деятельность «Красных бригад».
Спустившись с дерева, я, не переставая анализировать ситуацию, побрел к коттеджу. Подходя к дому, я услышал телефонный звонок и, войдя в дом, взял трубку.
– Мистер Андерсен? – раздался голос Джарвиса. – Мистер Гершенхаймер слышал выстрел. Он очень взволнован. Я рассказал ему об этом несчастном случае, но он не поверил. Он считает, что на территорию проник убийца. Последите, пожалуйста, повнимательней за воротами, забором и вообще за участком.
– Хорошо, – сказал я. – Успокойте хозяина, сюда никто не проникнет.
– Спасибо, мистер Андерсен. Это, наверное, успокоит его.
Я отправился к воротам и стал ждать. Минут через пятнадцать снаружи остановился «кадиллак» Палмэра, и я увидел, как он проследовал к дому через открытые ворота.
Около двадцати трех часов прибыла полицейская машина, из которой вышли Том Лепски и Макс Джейкоби.
Выйдя за ворота, я направился в их сторону. Лепски первым увидел меня.
– Что за каша у вас тут заварилась?
Я вкратце объяснил ему, что произошло, но его, видимо, это не удовлетворило.
– А почему ты сам не позвонил нам, Барт?
– Это работа Палмэра, – спокойно ответил я. – У меня здесь другое дело… Кстати, вложенный в пишущую машинку текст весьма любопытен.
– И что же в нем?
– Из него следует, что Хэмэл был импотентом, Том. Это сенсация, и пресса такого не упустит. Известный автор порнографических бестселлерев и вдруг… Импотент!
– Ты был там?
– Я нашел его мертвым за письменным столом.
Глаза Лепски сузились.
– Ты что-нибудь трогал?
– Чем задавать без конца глупые вопросы, пройди в дом и все увидишь сам. Миссис Хэмэл вернулась полчаса назад.
– Хорошо. Позднее мне будет нужно поговорить с тобой еще, Барт. Удивительно, но ты всегда оказываешься там, где горячо. – И они с Джейкоби скрылись за воротами.
Сразу после полуночи на смену пришел Карл.
– Ну и заварушка тут у нас. Майк О'Флагерти мне все рассказал. Как наш-то?
– Сам понимаешь, страшно перетрусил. Он, оказывается, слышал выстрел.
Карл простонал:
– Похоже, что ночью мне не удастся сомкнуть глаз.
– Ну а я, пожалуй, поеду домой, – проговорил я. – До завтра. Если понадоблюсь копам, скажи им, что я дома.
– А зачем ты можешь им понадобиться?
– Ты что, не знаешь копов?
Он проводил меня до машины, и мы расстались.
