Детектив по рации вызвал команду со специалистом, могущим определить тип покрышек.
– Через полчасика, – сказал он, – может быть, выясним, что за машина была в гараже, и когда.
– Иисус, Фрэнк, через полчаса можете все это бросить. Вряд ли кто видел его, но чем черт не шутит. Это очень бывалый Парень. И я знаю, кто именно. На спор назову имя.
Детектив был озадачен.
– Перкерсон. Гаролд Перкерсон. Террорист, отставной сержант. Тот самый, который обжарил Чака.
– Но это было давно, Мики. Мне не пришлось вникать в ту историю.
– Он самый, Фрэнк, верьте мне, – сказал Кин. – Старина Гаролд, отставник. Пошли отсюда, тут больше нечего делать.
В конце аллеи, куда они вышли, стоял огромный мусоровоз, рядом с ним не было ни души.
– Готов поспорить, что наши свидетели находятся в данный момент на месте преступления, – засмеялся Кин.
Они вышли на улицу. Перед желтой лентой в кучке любопытных стояли рабочие с мусоровоза в грязных спецовках.
– Вот и свидетели, если вам повезет, – указал на них Кин и отошел, чтобы не помешать детективу управиться с ними.
Тела убитых были уже погружены в машину морга, кто-то из клиники очищал тротуар.
– Вы были правы, Мики, – сказал детектив. – Свидетели есть, но никто из них не рассмотрел как следует этого парня. – Он усмехнулся. – Зато мы получили половину номера его машины.
– Ну и желаю удачи, – сказал Кин.
– А вы не будете с нами, когда возьмем его след?
– Нет, забирайте всю славу.
Кин уселся в машину и вызвал по телефону Пирла.
– Он вернулся, Мэнни, – сказал Кин, яростно усмехаясь.
– Стрелок у клиники абортов? Я видел репортаж по телевизору.
– Да, это он, сукин сын. Я чувствую кожей. Он, конечно, ушел, и он замел следы своим поганым хвостом.
– Проклятие! – воскликнул Мэнни Пирл.
– Но он где-то здесь, – выдохнул Кин в телефонную трубку. – И я намерен найти его, суку.
Глава 22
Уилл вернулся к себе в коттедж совершенно измотанным. За истекшие три дня он пятнадцать раз выступил перед публикой и по телевидению, перелетая из города в город. Теперь был субботний вечер, родители в Атланте, слуги отпущены. В воскресенье он хотел отдохнуть в одиночестве. И ни о чем не думать.
На столе его грудилась почта. Два письма пришлось внимательно прочитать, выбрав из кучи. Первое – из суда:
Элтон уже поправился и способен работать, а между тем мой календарь чрезвычайно перегружен, и я не вижу, как провести дело об убийстве во время этой сессии. Я склоняюсь к мнению, что оно сможет быть поставлено на следующей сессии, если я отложу другое крупное дело, быть может и до конца ноября. Я полагаю, что вы не будете возражать против этого, но, если такие возражения у вас возникнут, дайте мне знать".
Письмо подписал судья Боггс.
Вот это, пожалуй, кстати. Теперь можно не вспоминать это дело до осени, оно никуда не денется. А то ведь висело грузом и могло вредно воздействовать на кампанию выборов. Как и она на процесс.
Он нашел в телефонной книге номер Лэрри. Тот отозвался сразу.
– Хэлло?
– Лэрри, это Уилл Ли. Как поживаете?
– Мистер Ли! Рад, что вы позвонили.
Уилл передал ему содержание письма судьи.
– Я действительно думаю, что это самое лучшее, Лэрри, – сказал он.
– Да, сэр. Может, и так.
– Я думаю, что чем дольше мы сможем откладывать процесс, тем больше остынут страсти. Полезно в таких делах, чтобы прошло какое-то время.
– Мне понятна ваша точка зрения, – сказал Лэрри Муди.
– Конечно, у вас есть право потребовать все ускорить, и если не можете подождать, мы опять обратимся к судье. Судя по письму, он допускает такую возможность, если решим настаивать на своем.
– Нет, по-моему, вы правы; лучше подождем. Я смогу это выдержать. Я чувствую себя нормально, занят своим делом, как и раньше.
