Когда дверь за нами закрылась, я отёр чело дрожащей рукой.
— Выкладывай, Дживз, — сказал я.
— Сэр?
— Я говорю, выкладывай. У меня туман в голове.
— Всё очень просто, сэр. Я взял на себя ответственность и осмелился привести в исполнение альтернативный план, о котором, если помните, я хотел поставить вас в известность.
— Ну?
— Мне пришло в голову, сэр, что разумнее всего будет, если я постучусь с чёрного хода и попрошу, чтобы мисс Мэйплтон меня приняла. Я предполагал, что, пока служанка пойдёт обо мне докладывать, юная леди сможет беспрепятственно проникнуть в здание школы.
— Получилось?
— Да, сэр. Её никто не заметил, и она благополучно прошла к себе в комнату.
Я нахмурился. Мысль о девочке Клементине вызывала у меня раздражение.
— Благополучно? Чума её побери, Дживз, и пусть в следующее воскресенье её поставят в угол за незнание молитв. А затем ты увиделся с мисс Мэйплтон?
— Да, сэр.
— И сказал ей, что я остался в саду выслеживать бандитов, чтобы расправиться с ними голыми руками?
— Да, сэр.
— И поэтому сейчас она пишет постскриптум тёте Агате, восхваляя меня до небес?
— Да, сэр.
Я перевёл дыхание. Было слишком темно, и мне не удалось разглядеть лицо Дживза, наверняка светившееся сверхчеловеческим разумом. Я честно попытался это сделать, но у меня ничего не получилось.
— Дживз, — сказал я, — мне следовало прислушаться к тебе с самого начала.
— Это помогло бы вам избежать временных неприятностей, сэр.
— Вот именно, неприятностей, Дживз. Когда в полной тишине, сразу после того, как я установил на ветке цветочный горшок, свет фонаря ударил мне в лицо, я подумал, что настал конец света. Дживз!
— Сэр?
— Экспедиция на Антильские острова отменяется.
— Рад слышать это, сэр.
— Если Бобби Уикхэм умудрилась подложить мне свинью в таком тихом, спокойном месте, как Бингли- на-море, страшно подумать; что ей взбредёт в голову со мной сделать на весёлых Антильских островах.
— Совершенно справедливо, сэр. Я уже упоминал, что хотя мисс Уикхэм — очаровательная…
— Да, да, Дживз. Тебе вовсе не обязательно сыпать соль на мои раны. Глаза Вустера открылись раз и навсегда.
Должен вам честно признаться, что, прежде чем вновь заговорить, я довольно долго колебался.
— Дживз.
— Сэр?
— Мои брюки для гольфа.
— Да, сэр?
— Можешь подарить их беднякам.
— Большое спасибо, сэр.
Я вздохнул.
— У меня сердце кровью обливается, Дживз.
— Я ценю вашу жертву, сэр. Но когда первая боль разлуки пройдёт, вам сразу станет легче, сэр.
— Ты в этом уверен?
— Убежден, сэр.
— Да будет так, Дживз, — сказал я. — Тебе виднее.
ГЛАВА 8. Любовь, которая очищает
Я всегда со страхом жду той минуты, когда раз в году, примерно в начале августа, Дживз настаивает на том, чтобы взять отпуск и побездельничать, после чего уматывает на какой-нибудь морской курорт, бросая меня на произвол судьбы. Эта минута сейчас наступила, и мы принялись обсуждать, что нам делать с молодым господином.
— У меня сложилось впечатление, сэр, — сказал Дживз, — что вы намеревались принять приглашение мистера Сипперли и погостить несколько недель в его хэмпширском поместье.
Я засмеялся. Смех мой был горьким и отрывистым.
— Ты прав, Дживз. Ещё как намеревался. Но, к счастью, мне удалось вовремя узнать коварные замыслы Сиппи. Знаешь, что?
— Нет, сэр.
— Мои шпионы донесли мне, что в Хэмпшире будут гостить мать и маленький брат мисс Мун, невесты Сиппи. Теперь ты понимаешь, какое страшное вероломство таится за этим приглашением? Ты понимаешь, что задумал этот подлец? Не вызывает сомнений, Сиппи считает, что я стану развлекать миссис Мун и Себастьяна Муна, в то время как он сам будет целыми днями шляться по прекрасным лугам и полям со своей кошмарной девицей, болтая о том о сём. Я избежал ужасной участи в последнюю секунду, Дживз. Ты помнишь маленького Себастьяна?
— Да, сэр.
— А его выпученные глаза и золотые кудри?
— Да, сэр.
— Не знаю, почему, но я всегда терпеть не мог мальчиков с золотыми кудрями. Когда мальчик с золотыми кудрями попадается на моём пути, у меня руки чешутся уронить ему на голову что-нибудь тяжёлое.
— Многие сильные личности выражали подобное желание, сэр.
— А поэтому ни о каких Сиппи не может быть и речи, Дживз. Это звонок в дверь?
— Да, сэр.
— Значит, кто-то пришёл?
— Да, сэр.
— Сходи, посмотри.
— Да, сэр.
Он исчез и вернулся буквально через несколько секунд с телеграммой на подносе. Я прочитал её, и на моих губах заиграла улыбка.
— Просто удивительно, как часто в жизни происходят приятные совпадения, Дживз. Тётя Делия приглашает меня в своё поместье в Вустершире.
— Очень удачно, сэр.
— Да. Уму непостижимо, как я мог забыть о ней, подыскивая райский уголок. Я там буду как сыр в масле кататься. Живописные окрестности, собственный водоём и лучший повар в Англии. Ты не забыл Анатоля?
— Нет, сэр.
— И главное, Дживз, у тёти Делии мне не грозит общество этих жутких подростков, Правда, к ней на каникулы вроде бы приехал её сын, Бонзо, но я ничего не имею против Бонзо. Сходи, пошли телеграмму, что я принимаю её приглашение.
— Да, сэр.
— А затем упакуй предметы первой необходимости, включая клюшки для гольфа и теннисные ракетки.
— Слушаюсь, сэр. Я рад, что всё закончилось так благополучно.
Мне кажется, я уже упоминал, что в полку моих кошмарных тётушек тётя Делия всё равно, что луч света во тьме. Она тётя, что надо, и женщина, хоть куда. Если вы помните, это именно она вышла замуж за старикана Тома Траверса и, с помощью Дживза, переманила от миссис Бинго Литтл французского повара, Анатоля. Гостить у неё в имении — одно
