удовольствие. Там всегда полно весёлых лиц, и ни одному дураку не придёт в голову вытащить вас из постели к завтраку, как это принято почти во всех загородных домах.
Соответственно, я с лёгким сердцем поставил свой двухместный автомобиль в гараж Бринкли-корта и отправился в дом напрямик, через кустарник и лужайку для игры в теннис, чтобы сообщить о своём прибытии. Я уже подходил к дверям, когда из окна курительной комнаты высунулась голова, и я увидел сияющее от счастья лицо.
— А, мистер Вустер! — сказала голова. — Ха, ха!
— Хо, хо! — ответил я, не желая показаться неучтивым.
Мне понадобилось несколько секунд, чтобы вспомнить, где я раньше встречался с этой головой. Она принадлежала побитому молью старикану семидесяти лет, закадычному другу покойного отца тёти Делии. Очень милый старикан, но вечно страдающий нервными расстройствами.
— Только что приехали? — спросил он, сияя как медный таз.
— Сию минуту, — ответил я, на всякий случай тоже сияя.
— Если не ошибаюсь, вы найдёте нашу очаровательную хозяйку в гостиной.
— Спасибо, — сказал я и, посияв для приличия ещё немного, вошёл в дом.
Тётя Делия действительно оказалась в гостиной и, когда я переступил через порог, с энтузиазмом меня приветствовала, что было мне очень лестно. Она тоже сияла. Должно быть, это погода на всех так действовала.
— Привет, урод, — сказала она. — Явился, не запылился. Слава богу, что тебе удалось ко мне выбраться.
Она взяла со мной верный тон, чего, к несчастью, я не мог ждать от других членов нашей семьи, в особенности, от тёти Агаты.
— Я всегда рад принять приглашение такой гостеприимной хозяйки, — любезно сказал я. — Не сомневаюсь, что прекрасно проведу у тебя время. Насколько я понял, к тебе приехал погостить мистер Анструтер? Кто-нибудь ещё?
— Ты знаком с лордом Снэттишэмом?
— Мы встречались на скачках.
— Он здесь вместе с леди Снэттишэм.
— И Бонзо, конечно, тоже?
— Да. И ещё Том.
— Дядя Том?
— Нет. Он в Шотландии. Твой кузен, Том.
— Ты имеешь в виду этого кошмарного сына тёти Агаты?
— Естественно. Олух царя небесного, как ты думаешь, сколько у тебя кузенов по имени Том? Агата уехала в Гамбург и подбросила мне своё чадо.
— Но, тётя Делия! Ты понимаешь, что ты натворила? У тебя есть хоть малейшее представление о биче божьем, который будет жить у тебя в доме? В обществе юного Тоса самые смелые люди бледнеют от страха. Он первый в Англии враг рода человеческого в облике мальчика. Нет такой пакости, на которую он не был бы способен.
— Я тоже так думала, — согласилась моя родственница. — Но сейчас, будь он неладен, Том ведёт себя как образцовый ученик воскресной школы. Понимаешь, когда мистер Анструтер (в последнее время бедняга совсем ослаб) узнал, что будет жить в доме с двумя подростками, он действовал быстро и решительно, предложив награду в пять фунтов тому из них, кто будет лучше себя вести во время его пребывания в Бринкли-корте. С той самой минуты из лопаток юного Тома выросли большие белые крылья. — На мгновение её лицо затуманилось, и она с горечью сказала: — Корыстный маленький негодяй! В жизни своей не видела такого тошнотворно прилежного ребёнка. Ещё немного, и я вообще разочаруюсь в детях.
Честно говоря, я немного удивился.
— Разве тебя не радует, что он стал пай-мальчиком?
— Нет.
— Не понимаю, почему. С моей точки зрения, спокойный, тихий Тос куда лучше, чем Тос, носящийся по всему дому и вытворяющий бог знает что. По-моему, тут двух мнений быть не может.
— Ещё как может! Видишь ли, Берти, награда за Хорошее Поведение несколько усложнила дело. Во всей этой истории есть скрытый смысл. Соперничество двух детей пробудило в леди Снэттишэм спортивный дух, и она настояла на том, чтобы заключить со мной пари.
Я прозрел. Наконец-то мне стало понятно, о чём шла речь.
— Ах! — сказал я. — Теперь я уловил. Теперь я уразумел. Теперь я постиг. Она поставила на Тоса, верно?
— Да. И, естественно, хорошо его зная, я решила, что моё дело в шляпе.
— Само собой.
— Я не сомневалась, что выиграю. Видит бог, у меня нет иллюзий в отношении моего дорогого сыночка. Бонзо всегда был несносным ребёнком. Но поставить на него в состязании с Томом за Хорошее Поведение казалось мне делом беспроигрышным.
— Точно.
— Мой Бонзо — обычный бедокур и проказник, в то время как Том — пакостник, каких мало.
— Вот именно. Я не вижу причин для волнений, тётя Делия. Тос долго не продержится. Вот увидишь, скоро он начнёт откалывать один номер за другим.
— Да, но прежде может случиться большая беда.
— Беда?
— Игра ведётся нечисто, Берти, — хмуро сказала тётя Делия. — Когда я заключала пари, я не приняла во внимание чёрных душ Снэттишэмов. Вчера, например, мне стало доподлинно известно, что Джек Снэттишэм уговаривал Бонзо забраться на крышу и проухать филином в трубу камина, который находится и комнате мистера Анструтера.
— Не может быть!
— Да. Мистер Анструтер — больной, несчастный старичок, и это напугало бы его до полусмерти. Он, несомненно, сразу же дисквалифицировал бы Бонзо и объявил бы победителем Тома.
— Но Бонзо не стал ухать филином?
— Нет, — ответила тётя Делия, и в голосе её прозвучала материнская гордость. — Он наотрез отказался ухать. К счастью, в настоящий момент он влюблён, и это в корне изменило его характер. Он ведёт себя, как шёлковый.
— Влюблен? В кого?
— В Лилиан Гиш. Неделю назад в деревенском синематографе крутили один из старых фильмов, и Бонзо впервые увидел её на экране. Он вышел из кино бледный, с горящим взором и с тех пор изо всех сил старается вести себя так, чтобы быть достойным своего кумира. Так что беда меня миновала.
— Вот и отлично.
— Да. Но теперь моя очередь. Надеюсь, ты не думаешь, что я всё так оставлю? Когда со мной поступают по справедливости, честнее меня на свете не сыщешь, но если я получаю удар ниже пояса, то отвечаю тем же. Не бойся, в долгу не останусь. Раз уж пошла грубая игра, я докажу, что умею играть не хуже других. Ставка слишком высока, чтобы я стала миндальничать.
— Ты поспорила на крупную сумму?
— Я могу проиграть куда больше, чем деньги. Я поставила на кон Анатоля против судомойки Джейн Снэттишэм.
— Святые угодники и их тётушка! Дядя Том скажет тебе пару ласковых, если вернётся и обнаружит, что Анатоля больше нет.
— И не только скажет!
— Уж слишком не равны ставки, тётя Делия. Я имею в виду, Анатоль известен по всей Англии, как повар без страха и упрёка.
— Ну, судомойку Джейн Снэттишэм тоже не на помойке подобрали. Говорят, таких, как она, днём с огнём не найти, а хорошие судомойки в наши дни так же редки, как подлинники Гальбейна. Кроме того, я вынуждена была предложить Джейн более выгодные условия. Она на этом настаивала. Но вернёмся к
