мнения. Однако после концерта, организованного Говядиной Бингхэмом в Бермондси, она поставила ему фонарь под глаз, и его любовь умерла.
— Кроме того, — продолжала тётя Делия, — ты ещё не всё знаешь. Перед самым его отъездом в Бличинг-корт они с Анжелой разругались в дым.
— Да ну?
— Вот именно. Анжела призналась мне в этом сегодня утром. Она все глаза себе выплакала, бедняжка. Они поссорились из-за её последней шляпки. Насколько я поняла, он заявил, что она выглядит в ней как болонка, а она сообщила, что не хочет больше видеть его в этой жизни и надеется не встретить в загробной. После чего, радостно воскликнув: «Вот и чудненько!», он был таков. Нетрудно догадаться, что произошло дальше. Едва собачница узнала, что он свободен, она тут же прибрала его к рукам, и, если не принять срочных мер, всякое может случиться. Так что изложи все факты Дживзу, и пусть он примет меры, как только окажется на месте преступления.
Я всегда досадую, если вы меня понимаете, когда моя родственница говорит, как о само собой разумеющемся, что на Дживзе свет клином сошёлся. Поэтому, должен признаться, мой ответ прозвучал несколько резко.
— Услуги Дживза тебе не потребуются, — уверенно произнёс я. — Мне не составит труда урегулировать данный вопрос, тётя Делия. Когда я покончу с Тяпой, ему будет не до любовных утех. При первом же удобном случае я намереваюсь подкинуть ему в спальню Светящегося Кролика. Светящийся Кролик светится в темноте, прыгает и издаёт странные звуки. Тяпа наверняка решит, что это — голос его Совести, и я предвижу, после первой же ночи ему придётся несколько недель серьёзно лечиться. А потом, уверяю тебя, он и не вспомнит об этой собаководке.
— Берти, — сказала тётя Делия каким-то странным, ровным голосом. — Выслушай меня внимательно. Ты безнадёжный идиот. Только потому, что я всё-таки тебя люблю и у меня большие связи в Комиссии по делам душевнобольных, тебя до сих пор не упрятали в психушку. Если б не я, ты давно сидел бы в отдельной палате, обитой войлоком. Посмей только выкинуть какой-нибудь фокус, и можешь больше не рассчитывать на моё покровительство. Неужели ты не понимаешь, что положение слишком серьёзное, и твои дурацкие шуточки могут всё испортить? На карту поставлено счастье Анжелы. Делай, что тебе говорят, и поручи Дживзу пошевелить мозгами.
— Как скажешь, тётя Делия, — нарочито вежливо произнёс я.
— Уже сказала. Отправляйся к нему немедленно. Я тебя подожду.
Я вернулся в спальню.
— Дживз, — я говорил, не скрывая своего разочарования, — можешь не упаковывать Светящегося Кролика.
— Слушаюсь, сэр.
— Водяной пистолет тоже можешь не упаковывать.
— Слушаюсь, сэр.
— Мою программу действий подвергли уничтожающей критике, и мой пыл иссяк. Да, кстати, Дживз.
— Сэр?
— Миссис Траверс высказала пожелание, чтобы по прибытии в Бличинг-корт ты разлучил мистера Глоссопа с собаководкой.
— Слушаюсь, сэр. Я сделаю всё возможное, чтобы оказаться вам полезным.
На следующий же день я убедился, что тётя Делия не преувеличила нависшую над Анжелой угрозу. Мы с Дживзом отправились в Бличинг-корт на моём двухместном автомобиле и на полпути между деревней и имением неожиданно увидали впереди море собак, в котором Тяпа плавал вокруг краснощёкой девицы, явно вскормленной на каше с молоком и свежем деревенском воздухе. Тяпа то и дело наклонялся к ней, всей своей позой выражая преданное обожание, и даже на почтительном расстоянии было заметно, что уши у него раскраснелись, дальше некуда. Вне всяких сомнений, он стремился понравиться ей изо всех сил, а когда я подъехал ближе и увидел на девице мужские брюки и сапоги, мои сомнения рассеялись, как дым.
— Ты обратил внимание, Дживз? — многозначительно спросил я.
— Да, сэр.
— Девица, что?
— Да, сэр.
Я окликнул их и немного погудел. Они подняли головы, и по лицу Тяпы я понял, что он не пришёл в восторг от нашей встречи.
— А, это ты, Берти, — сказал он. — Привет.
— Салют.
— Мой друг, Берти Вустер, — представил меня Тяпа своей знакомой таким тоном, словно он извинялся перед ней за то, что я существую на свете.
— Здравствуйте. — Девица кивнула.
— Здравствуйте. — Я поклонился.
— Привет, Дживз, — сказал Тяпа.
— Добрый день, сэр.
Наступило напряжённое молчание.
— Ну, до свидания, Берти. Ты, должно быть, торопишься, — заявил Тяпа.
Мы, Вустеры, понимаем намёки с полуслова.
— Увидимся позже, — сказал я.
— Да, конечно, — рассеянно ответил Типа.
Я тронул машину с места.
— Зловещие симптомы, Дживз, — мрачно произнёс я, когда мы отъехали на некоторое расстояние. — Ты обратил внимание, что подозреваемый был похож на надутого индюка?
— Да, сэр.
— В таком случае начинай шевелить мозгами, Дживз.
— Слушаюсь, сэр.
Я не видел Тяпу до вечера. Он просочился ко мне в комнату, когда, переодевшись к обеду, я поправлял галстук перед зеркалом.
— Привет! — сказал я.
— Привет! — буркнул Тяпа.
— Сегодня утром ты прогуливался с девушкой. Кто она? — как бы между прочим спросил я. Безразличным тоном, знаете ли. Словно мне это было совсем неинтересно.
— Мисс Долглиш, — ответил Тяпа и густо покраснел.
— Она тоже здесь гостит?
— Нет. Мисс Долглиш живёт неподалеку. Ты привёз мои футбольные бутсы?
— Да. Забери их у Дживза.
— А ватер-спаниеля?
— Извини, ватер-спаниелей в наличии не оказалось.
— Проклятье! Она всю жизнь мечтала об ирландском натер-спаниеле.
— Тебе-то что за дело?
— Я хотел сделать ей подарок.
— Зачем?
Тяпа высокомерно на меня посмотрел. Я бы даже сказал, презрительно. Одним словом, с осуждением.
— С тех пор как я здесь живу, — нравоучительно произнёс он, — полковник и миссис Долглиш были исключительно любезны со мной. Я не раз бывал у них дома. Естественно, мне совсем не хочется выглядеть в их глазах неблагодарным молодым человеком, одним из тех, о которых так часто пишут в газетах. Когда люди чуть ли не каждый день приглашают тебя то на ленч, то на чай, то ещё на что-нибудь, они, несомненно, ждут, что ты тоже окажешь им внимание, например, сделав подарок, пусть скромный.
— Подари им свои футбольные бутсы, — предложил я. — Кстати, зачем они тебе понадобились?
— Я играю в матче, который состоится в следующий четверг.
