возражении, это дело решенное. Осталось только договориться о времени. Надеюсь, к половине третьего обед кончится… Между прочим, сам я обедать не пойду.
— Не пойдете, сэр?
— Нет. Не могу видеть это сборище. Останусь здесь. Принесите мне несколько сандвичей и полбутылки пива, ну, моего любимого.
— Хорошо, сэр.
— Кстати, Дживс, в такую жару двери столовой в сад будут, конечно, открыты. Пройдитесь во время обеда несколько раз туда-сюда, постарайтесь услышать, о чем говорят. Может быть, узнаете что-то важное.
— Хорошо, сэр.
— И положите на сандвичи как можно больше горчицы.
— Хорошо, сэр.
— В два тридцать скажите мисс Стоукер, что я хочу поговорить с ней. А в два тридцать две скажите лорду Чаффнелу, что она хочет поговорить с ним. Остальное предоставьте мне.
— Очень хорошо, сэр.
ГЛАВА 6. Возникают неожиданные сложности
Прошло довольно много времени, пока наконец вернулся Дживс с сандвичами. Я с жадностью на них набросился.
— Черт, как вы долго.
— Согласно вашим указаниям, сэр, я подслушивал под дверью столовой.
— А, ну и что?
— Я не услышал ничего, что позволило бы сделать вывод касательно отношения мистера Стоукера к покупке замка, однако он был благодушен.
— Это вселяет надежду. Душа общества?
— Можно сказать и так, сэр. Он приглашал всех присутствующих к себе на яхту на праздник.
— Стало быть, он здесь задержится?
— И, судя по всему, надолго, сэр. Что-то не в порядке с гребным винтом.
— Наверняка сломался от его взгляда. И что же это за праздник?
— Как выяснилось, сэр, завтра день рождения юного мистера Дуайта Стоукера. И гостей, как я понял, приглашают отпраздновать это событие.
— Приглашение было принято благосклонно?
— В высшей степени благосклонно, сэр. Правда, юному мистеру Сибери не слишком понравилось заносчивое утверждение юного мистера Дуайта, что юный мистер Сибери никогда в жизни в глаза не видел ни одной яхты, он готов на что угодно спорить.
— А Сибери?
— Заявил, что миллион раз плавал на разных яхтах. Кажется, он даже сказал не «миллион», а «миллиард».
— И что потом?
— Юный мистер Дуайт презрительно фыркнул, из чего я заключил, что он отнесся к утверждению юного мистера Сибери скептически. Но мистер Стоукер погасил начавший разгораться конфликт, сообщив, что гостей будут развлекать негры-менестрели, он их непременно пригласит. Видимо, его светлость упомянул об их пребывании в Чаффнел-Реджисе.
— И все уладилось?
— Да, сэр, как нельзя лучше. Правда, юный мистер Сибери заметил, что юный мистер Дуайт сроду не слыхивал негров-менестрелей, он голову дает на отсечение. Из слов, произнесенных через минуту ее светлостью, я понял, что юный мистер Дуайт бросил в юного мистера Сибери картофелиной, и какое-то время казалось, что не миновать скандала.
Я прищелкнул языком:
— Намордники на этих мальчишек надо надеть и посадить на цепь. Они все погубят.
— К счастью, страсти скоро улеглись. Когда я уходил, в обществе царило полнейшее согласие. Юный мистер Дуайт объяснил, что у него просто рука сорвалась, и его извинение было принято в духе благожелательности.
— Ну что же, Дживс, возвращайтесь под дверь и постарайтесь еще что-нибудь разузнать.
— Хорошо, сэр.
Я доел сандвичи, допил пиво и закурил сигарету, сокрушаясь, что не попросил Дживса принести еще и кофе. Но Дживса и не надо ни о чем таком просить, немного погодя он возник передо мной с дымящейся чашкой в руках.
— Обед только что кончился, сэр.
— Отлично. Вам удалось снестись с мисс Стоукер?
— Удалось, сэр. Я уведомил ее, что вы желаете переговорить с ней, и вскорости она здесь будет.
— Почему вскорости, а не сейчас?
— Сразу же после того, как я передал ей вашу просьбу, его светлость завязал с ней беседу.
— А ему вы сказали, чтобы он тоже пришел?
— Да, сэр.
— Плохо, Дживс. Вышел просчет, они придут вместе.
— Нет, сэр. Как только я увижу, что его светлость направился в вашу сторону, я без труда задержу его под каким-нибудь предлогом.
— Под каким же?
— Меня уже давно интересует мнение его светлости относительно покупки новых носков.
— Хм! Да уж, Дживс, когда речь заходит о носках, вы неиссякаемы, вы сами это отлично знаете. Пожалуйста, не увлекайтесь, а то ведь вы можете проговорить с ним больше часа. Нужно непременно это все провернуть.
— Вполне вас понимаю, сэр.
— Когда вы расстались с мисс Стоукер?
— С четверть часа назад, сэр.
— Странно, что ее до сих пор нет. Интересно, о чем они разговаривают?
— Не могу сказать, сэр.
— А, вот и она!
За кустами мелькнуло что-то белое, показалась Полина. До чего хороша, а уж глаза — глаза сияли, как звезды. Однако я ни на миг не поколебался в своем убеждении, что жениться на ней должен Чаффи, если все образуется, а не я, и страшно радовался этому обстоятельству. До чего все-таки странно: девушка сногсшибательная красавица, а вам лучше в петлю, чем жениться на ней. Ничего, видно, не поделаешь, такова жизнь.
— Привет, Берти, привет, — прощебетала она. — Пронесся слух, что у тебя голова раскалывается, а ты, я вижу, тут уписываешь за обе щеки.
— Да вот, заставил себя с трудом что-то проглотить. Дживс, вы можете все это унести.
— Хорошо, сэр.
— И не забудьте: если его светлость захочет поговорить со мной, я здесь.
— Не забуду, сэр.
Он забрал тарелку, чашку и бутылку и исчез. Я и сам не мог бы сказать, жалею я, что он уходит, или нет. Я здорово волновался. Все внутри противно дрожало, сердце обрывалось, куда-то ухало, проваливалось. Вам будет легче представить себе мое состояние, если вы вспомните, какая передо мной разверзлась бездна, когда я вышел на сцену церковного клуба в Ист-Энде, чтобы спеть «Эй, сынок!» подросткам с дурными наклонностями, которых Бифи Бингем пытался совлечь с пути порока.
Полина схватила меня за руку и пыталась довести что-то до моего сознания.
— Берти, ну Берти же… — тормошила она меня.
Но я в этот миг заметил над кустами голову Чаффи и понял: настала пора действовать, сейчас или никогда. Не медля ни секунды, я схватил ее в объятия и чмокнул в правую бровь. Не самый удачный из моих поцелуев, увы, однако же все равно поцелуй в рамках толкования данного понятия, и, как таковой, должен
