— Я не только его знаю, он у меня служит. Это мой лакей.
— Ваш лакей?!
— Некий Бринкли. Но больше он у меня служить не будет, можете мне поверить. Пусть только сначала поостынет, чтобы я мог приблизиться к нему на безопасное расстояние и объявить, что он уволен. Какая, право, ирония судьбы, если задуматься, — сказал я, ибо был настроен философически. — Вы только представьте себе: я до сих пор плачу ему жалованье. Иными словами, он получает деньги за то, что охотится на меня с мясницким ножом. Если это не жизнь, — задумчиво спросил я, — то что это?
Старикану понадобилось минуты две, чтобы врубиться.
— Так это ваш лакей? А что он делает во вдовьем флигеле?
— А он, знаете ли, непоседа! Не сидится ему на месте, вечно носится то туда, то сюда. Не так давно он приходил в замок.
— В жизни не слышал ничего подобного.
— Да и для меня это, признаюсь, открытие. Веселенькая у вас сегодня выдалась ночка, впечатлений хватит надолго, верно? В смысле, после такого не очень-то скоро захочется разных волнующих приключений.
— Мистер Вустер, я пламенно надеюсь, что ничто не нарушит однообразия моего дальнейшего существования. Сегодня мне приоткрылась трагическая подоплека жизни. Как вы думаете, на мне не осталось мышей?
— Уверен, вы их всех стряхнули. Во всяком случае, действовали вы очень энергично. Конечно, я ничего не видел, только слышал, но было полное впечатление, что вы прыгаете с утеса на утес.
— Естественно, я, как умел, спасался от этого субъекта Бринкли. Нет, мне сейчас просто показалось, что кто-то как будто бы куснул меня в левую лопатку.
— Да, бурная ночь, ничего не скажешь.
— Ночь поистине ужасная. Нелегко мне будет вернуть утраченное душевное равновесие. Пульс вот до сих пор частит, мне совсем не нравится это сердцебиение. Однако благодарение судьбе, все кончилось хорошо. Вы приютите меня в вашем коттедже, дадите кров, в котором я так нуждаюсь. И там, при помощи воды и мыла, я наконец смою эту отвратительную черноту.
Так, надо постепенно подготовить его к встрече с печальной действительностью.
— Эта гадость мылом и водой не смывается, я пробовал. Нужно сливочное масло.
— Масло так масло, какая разница. У вас оно, конечно, есть?
— Увы, масла нет.
— Не может быть, чтобы в коттедже не было масла.
— Может. И знаете, почему? Потому что коттеджа нет.
— Я вас не понимаю.
— Коттедж сгорел.
— Что?!
— Да. Бринкли его сжег.
— Боже мой!
— Нескладное положение, с какой стороны ни глянь.
Он надолго умолк. Осмысливал услышанное, старался проанализировать с разных точек зрения.
— Ваш коттедж в самом деле сгорел?
— Дотла.
— И что же теперь делать?
Я решил, что самое время напомнить про светлую изнанку.
— Не будем унывать. Может быть, с коттеджами дело обстоит не блестяще, но что касается масла, я рад сообщить вам, что тут перспективы у нас более радужные. Сейчас его взять негде, но утром оно, так сказать, явится Дживс принесет, как только доставят с молочной фермы.
— Но я не могу оставаться в таком виде до утра!
— Боюсь, другого выхода нет.
Он погрузился в размышления. В темноте было плохо видно, но мне показалось, что он не желает покориться, что его гордый дух бунтует. При этом он, должно быть, основательно пораскинул мозгами, потому что его вдруг осенило.
— Докажите, при вашем коттедже… там имелся гараж?
— Как же, конечно.
— Он тоже сгорел?
— Нет, надеюсь, гараж избег всесожжения. Он довольно далеко от пожарища.
— А в гараже есть бензин?
— Еще бы, сколько угодно.
— Ну тогда все отлично, мистер Вустер. Я уверен, бензин окажется не менее эффективным растворителем, чем сливочное масло.
— Нет, черт возьми, в гараж идти нельзя.
— Почему, позвольте спросить?
— Вы-то, я думаю, можете пойти, если хотите. Но мне ни в коем случае нельзя. По причинам, которые я не готов предать гласности, я предпочту провести остаток ночи в беседке на большой лужайке перед замком.
— Вы отказываетесь сопровождать меня?
— Увы, я очень сожалею.
— В таком случае, мистер Вустер, покойной ночи. Не буду больше мешать вашему отдыху. Я вам чрезвычайно благодарен за поддержку, которую вы оказали мне в тяжелую минуту. Надо нам с вами почаще видеться. Давайте как-нибудь позавтракаем вместе. Как мне проникнуть в ваш гараж?
— Придется разбить окно.
— Что ж, разобью.
Он смело и решительно зашагал прочь, а я, с сомнением покачав головой, поплелся к беседке.
ГЛАВА 17. В Чаффнел-холле готовятся завтракать
Не знаю, приходилось ли вам когда-нибудь ночевать в беседке. Если нет, лучше не экспериментируйте, никому из своих друзей я бы не посоветовал проявлять любопытство. Спросите меня, и я с полным знанием дела расскажу вам о ночлеге в беседках. Насколько мне удалось установить, в подобной эскападе нет решительно ничего привлекательного. Во-первых, вы будете весь как избитый, потому что лежать невыносимо жестко, во-вторых, холодно, но и это еще не все, главное — страшно. Вам сразу же вспоминаются все когда-либо читанные истории о привидениях, в особенности такие, где людей обнаруживали наутро хладными трупами без каких бы то ни было следов насильственной смерти, но с выражением такого ужаса в глазах, что нашедшие их только бледнели и молча обменивались взглядами, дескать, ну и дела. Все время что-то скрипит. Вам слышатся крадущиеся шаги, вы видите тянущиеся к вам со всех сторон из темноты костлявые руки. И как я уже сказал, лютый холод и боль во всем теле. Ничего гнуснее не придумаешь, и умный человек никогда не пустится в такую авантюру.
А меня ко всему прочему еще терзала мысль, что вот не хватило у меня смелости пойти с этим отважным стариком Глоссопом в гараж, и теперь я вынужден куковать в этом вонючем строении и слушать завывания ветра. Понимаете, в гараже я не только отмыл бы лицо, я бы сел за руль своего верного «Уиджена», который в нетерпении грыз удила и бил копытом, и мы помчались бы в Лондон, распевая, например, что-нибудь цыганское.
Но у меня не хватило духу рискнуть. Гараж находится в самом сердце зоны повышенной опасности, размышлял я, в секторе неусыпного обзора Ваулза — Добсона, а мне была невыносима мысль, что вдруг я встречу сержанта полиции Ваулза, ведь он непременно задержит меня и начнет допрашивать. Беседы с ним прошлой ночью вконец деморализовали меня, этот цербер на службе Закона недреманно рыщет в поисках нарушителя, он не знает ни минуты покоя и возникает перед вами из-под земли в самую неподходящую минуту.
И я остался в беседке. Перевернулся с боку на бок в сотый раз в надежде найти мало-мальски удобную позу, и снова попытался заснуть.
Знаете что меня всегда удивляет? Меня удивляет, как человек вообще может спать в таких условиях.
